Не прошло и двух часов, как Софи проснулась, едва забрезжил рассвет. Она решила собраться в дорогу и пока не будить спящего Антуана. Умывшись в холодном ручье, девушка развязала мешок со швейными принадлежностями и пришила к изнанке нижней юбки браслеты и остальные драгоценности, оставив на случай крайней необходимости одно кольцо и несколько золотых монет, которые положила в кошелек. Жемчужное ожерелье и остальные деньги она вшила в подкладку своего плаща, разместив монеты таким образом, чтобы те не звенели. Она слышала, что Маркус никогда не носит при себе деньги, поэтому за него не стоило переживать. Наконец настало время будить спутников.

Софи беспокоилась, что за время сна Маркус забудет об опасности и потребует вернуться в замок, но, к счастью, этого не произошло. Проснувшись под деревом и решив, что он в походе, Маркус взял у Софи хлеб и сыр, приняв девушку за сопровождающую их маркитантку. Антуан был в отличном настроении и радовался, что ему снова предстоит ехать верхом на Биу.

Теперь Софи села на лошадь за Маркусом и взяла поводья. Проехав немного, они повернули на север, и вскоре за спиной послышался топот копыт. Софи в ужасе оглянулась, боясь, что кто-то из врагов напал на их след, но это оказалось войско солдат. Они были одеты в новую республиканскую форму с красным, белым и синим цветом на кокардах.

Девушка молилась, чтобы солдаты проехали мимо, но сержант направил троих своих людей, которые преградили путникам дорогу, отчего Маркусу автоматически пришлось натянуть поводья.

— А вы преодолели непростой подъем, старина, — произнес сержант, показывая на лошадь. — Как это вам удалось?

Маркус посмотрел на него ничего не выражающим взглядом, а Антуан, смутившись, отвернул голову. Тогда заговорила Софи, решив соврать. В те времена многие крестьяне продавали добро, украденное в знатных домах.

— Мы нашли бесхозную лошадь, а как говорится, что упало, то пропало, — весело произнесла она тоном деревенской простушки.

— Говорите, нашли? И где же?

— Там, в лесу. — Она махнула рукой в направлении, откуда они выехали. — Я догадываюсь, что эта лошадь аристократов, но это дает мне больше прав на лошадь, чем имеет ее хозяин. Мне повезло, и что ж в том плохого.

Сержант посмотрел на девушку строгим взглядом.

— Ладно, ничего плохого в этом нет, но сейчас вы все втроем должны слезть с лошади. Я забираю ее для армии. — Он сделал знак одному из своих людей. — Заберите эту лошадь, капрал.

Софи не осмелилась протестовать и спрыгнула с Биу, попросив Маркуса тоже спуститься. К ее облегчению он послушался, и она сначала сняла Антуана, а потом отвязала сумку. Сержант снова заговорил.

— Что в сумке? — В его голосе послышались нотки сарказма. — Кроме лошади, вы нашли что-то еще?

Девушка открыла сумку. Сержант увидел лишь свернутую шаль, кое-какую одежду и книгу, которая не заинтересовала его. Кивнув, он поскакал в сторону, и его солдаты двинулись следом. Софи проводила их взглядом, благодаря Всевышнего, что не выдала своего волнения. То, что они лишились Биу, было настоящей катастрофой, но по крайней мере девушку не заставили подписывать никаких бумаг и не подвергли допросу.

Что касается ее попутчиков, то Антуан сначала не понял, что лошадь забрали, но когда Биу исчез вдали, он разрыдался, упал на дорогу и стал биться в истерике. Маркус же, встревоженный реакцией внука, стал громко кричать, грозя кулаком вслед солдатам.

— Воры! — А затем, вспомнив об убийстве короля, закричал еще громче: — Убийцы!

Софи напрыгнула на него, закрывая ему рот рукой, а он вырывался, пытаясь освободиться. Некоторые из солдат обернулись, но разобрать, что кричит старик, было уже невозможно. Маркус продолжал отбиваться от девушки, крича и вырываясь.

— Послушайте меня, месье Маркус, — взорвалась она, толкая его, пытаясь усмирить. — Это мятежники, от которых мы бежим. Вчера они ворвались в замок, и ваша дочь просила меня отправить Антуана в Англию, где ему ничто не будет угрожать. Сейчас мы все вместе направляемся туда.

Он затих, опираясь рукой на ее плечо и тяжело дыша после их короткой схватки.

— Я все понял, мадемуазель, — тихо проговорил старик, и в его голосе послышалась тревога. — Но что с моей дочерью?

Софи потупилась:

— Боюсь, ее уже не спасти.

Наступила долгая пауза. Потом Маркус медленно проговорил:

— Упокой Господь ее душу.

— Аминь, — тихо откликнулась девушка.

Когда Антуан успокоился, Софи взяла сумку, и все трое двинулись дальше. Ночь они провели в заброшенном доме, а на ужин им хватило еды, захваченной Софи из замка. По дороге она купила Антуану на рынке одежду из домотканой холстины и длинную старомодную рубашку для Маркуса. На другом прилавке она заметила крепкие кафтаны и льняное белье для Маркуса и Антуана. Наконец обзавелась парой кастрюль и кое-какой кухонной утварью, отчего дорожная сумка потяжелела.

Следующий день принес новые трудности. Антуан начал капризничать, устал идти и все время просился на руки. Он соскучился по маме, няне, пони и игрушкам. Здоровье Маркуса вызывало все больше беспокойства: он отвык так долго ходить и почти рухнул на землю, когда они сделали очередной привал. По подсчетам Софи, им оставалось пройти еще около сорока миль, прежде чем они доберутся до побережья, и хотя на их пути встретилось несколько ферм, доехать на чем-то не представлялось возможности. Наконец им предложили старую костлявую клячу и маленькую телегу, в которой Маркус и Антуан могли уместиться. Девушка с радостью расплатилась.

Иногда путники останавливались в гостиницах, и как-то вечером за ужином Софи услышала разговор о семье аристократов, муже, жене и троих детях, которые были арестованы там. Потом заговорили о том, как легко этих особ знатных кровей опознали, несмотря на то, что они переоделись. О детях говорили, что их вместе с родителями отправили на гильотину.

— Все верно, — заметил грубого вида крестьянин. — Когда уничтожают крыс, то только дурак оставит их потомство нетронутым.

От этих жестоких слов у Софи кровь застыла в жилах, и девушка инстинктивно взглянула на Антуана, который помешивал ложкой суп. После этого случая Софи решила впредь не останавливаться в гостиницах, спать всем вместе в телеге и как можно быстрее уезжать из тех мест, где их могут в чем-то заподозрить.

С того дня девушка старалась выбирать проселки и избегала больших дорог. Такие меры предосторожности значительно увеличили путь, но безопасность была важнее. Телега то и дело попадала в глубокие колеи и выбоины, и беглецов трясло и бросало во все стороны. Бедный Антуан весь был в синяках и ссадинах. Кляча упорно шла вперед, но очень медленно, и часто приходилось давать ей время на отдых.

Софи не представляла, где они находятся, и ждала наступления темноты, чтобы по звездам определить, куда двигаться дальше.

В один из дней Софи услышала вдалеке слабый шум прибоя. Впервые за все время их тяжелого путешествия она весело рассмеялась. Подъехав ближе, она спрыгнула с телеги, схватила на руки Антуана и побежала вместе с ним к краю обрыва, чтобы посмотреть, как далеко внизу волны бьются о скалы. По воде бежали белые барашки. Ветер трепал волосы девушки, а юбки прилипали к ногам. К западу она разглядела рыбацкую деревушку, расположившуюся не более чем в полумиле отсюда. Подняв Антуана выше, Софи проговорила, указывая вдаль:

— Там Англия! Туда мы отправимся и останемся там до тех пор, пока однажды ты снова не сможешь вернуться во Францию, в свой замок. — От того, что, проплыв несколько миль, они наконец-то найдут пристанище, Софи стало легко на душе.

— А Англия какая? — неуверенно спросил Антуан.

— Там есть деревья и птицы, и животные, и много-много разных местечек, где ты сможешь играть, как дома. — А про себя Софи подумала, что они отправляются в чужую страну, которой только два месяца назад Франция объявила войну. Сейчас Британия под властью Георга III вступила в союз с Австрией, чтобы победить Французскую Республику. Хотя Софи совсем не хотелось, чтобы проливалась кровь ее соотечественников, она знала, что у нее нет будущего на любимой родине до тех пор, пока нынешние дьявольские правители не будут повержены.