21

К сожалению, Басе не нашел для собрания своей школы ничего, что отвечало бы его замыслу, поэтому единственным прозаическим произведением, вошедшим в сборник «Соломенный плащ обезьяны», стало его собственное эссе «Записки из хижины "Призрачная обитель"».

Нельзя сказать, что поэты «хайкай» до Басе вовсе не писали прозы, разумеется, они писали предисловия к сборникам трехстиший, короткие вступления к самим трехстишиям, различные мелкие отрывки. Все это тоже можно отнести к так называемой «прозе-"хайкай"» — «хай-кай-но бунсё», «хайкай-но бун» или сокращенно «хайбун». Первыми «хайбун» обычно считают прозаические отступления в сборнике Китамура Кигина «Горный колодец» («Яма-но и», 1648), в которых Кигин кратко (самый большой объем — около сорока слов) комментирует сезонные слова и прочие аспекты поэзии «хайкай», а также короткие эссе из сборника «Сокровищница» («Та-карагура», 1671) Ямаока Гэнрина (1632—1672) — пожалуй, они особенно близко подходят к подлинным «хай-бун». Прозу писал и друг Басе поэт Ямагути Содо, считается даже, что он оказал влияние на манеру самого Басё. И все же эта проза, хотя она, несомненно, и принадлежит литературе «хайкай», еще слишком обособлена от поэзии. «Хайбун» Басё— явление совершенно иного порядка: это не проза, обрамляющая или поясняющая поэзию, это скорее расширение рамок поэтической формы при максимальном сохранении поэтических приемов, распространение выразительного языка поэзии на прозу. Потому-то в «хайбун» так часто возникают грамматические формы, характерные для «хокку», потому-то поощряется не логичность и ясность, а затаенность смысла и богатство подтекстами и ассоциациями.

«Хайбун» соединяет в единое целое свойства поэзии и прозы. Не зря многие современные исследователи сопоставляют прозу-« хайбун» с европейскими стихотворениями в прозе. Будучи формально прозой, «хайбун» обладает всеми свойствами поэзии «хайкай» — лаконичностью и простотой языка, богатством литературных подтекстов.

Начиная с Басё, поэты стали писать прозу-« хайбун» сознательно. Только после Басё проза-« хайбун» стала самостоятельным жанром, способным в полной мере выявить творческую индивидуальность поэта.

Проза-«хайбун» — яркий пример соединения двух культурных традиций, китайской и японской.

Если говорить о китайских истоках, то образцом для прозы-«хайбун» послркила китайская проза «гувэнь» («проза в древнем стиле»), возникшая в танскую эпоху и завершившая свое формирование в эпоху Сун. К прозе «гувэнь» принадлежали небольшие, разнообразные по содержанию произведения, как правило, бесфабульные. Основанные на материале из повседневной жизни и развивающие в свободной и непринужденной манере какую-то одну тему, «гувэнь» обладали определенным ритмом и были написаны ярким образным языком, со множеством метафор, параллелизмов, цитатами из классики и пр. Проза «гувэнь» была хорошо известна в Японии. Как уже говорилось выше, во времена Басё был особенно популярен сборник «Гу-вэньчжэньбао», его должен был знать всякий, кто приступал к освоению китайской поэзии и прозы. Вторая часть сборника «Гувэньчжэньбао» состояла из разнообразных мелких прозаических произведений, объединенных тематически в несколько разделов: «славословия», «суждения», «наставления», «записки», «предисловия», «послесловия», «предостережения», «эпитафии», «деяния» и пр.

Этот сборник оказал большое влияние на поэтов «хайкай» и в плане поэзии и особенно в плане прозы. (Кстати, составляя первый сборник японских «хайбун» «Хонтёмон-дзэн» (1708), Кёрику заимствовал из «Гувэньчжэньбао» строение последнего тома).

Однако при всей бесспорности китайского влияния на становление прозы-«хайбун», у нее существовали и собственные, японские корни. Взять хотя бы возникшую еще в X в. и почти сразу же занявшую одно из ведущих мест в литературе дневниковую прозу, или жанр «дзуйхицу», тоже возникший в конце X в., и имевший таких достойных продолжателей, как Камо-но Тёмэй или столь любимый Басё

23

Кэнко-хоси. В «хайбун» широко использовались и приемы поэзии «вака»: слова-связки («какэкотоба»), ассоциативные слова («энго»), не пренебрегали авторы «хайбун» и приемом «хонкадори» («следование основной песне»).

Одним из основных признаков «хайбун» является непременное присутствие духа «хай» («хайи»). Под этим духом «хай» часто понимают некоторую юмористичность, ироничность в подходе к объекту изображения, свойственную поэзии «хайкай» и противостоящую изысканности классической «вака», но сам Басе трактовал «хайи» как свободу творческого проявления, свободу от созданных поэзией «вака» представлений о высоком и низком, как выход за рамки выработанной классической поэзией системы ценностей: все, что нас окружает, достойно поэтического отображения. Если поэт стремится душой к высокому, все, на что обращает он свой взор, все, что делает он предметом своей поэзии, даже самое ничтожное, становится исполненным высокого смысла.

В предисловии Кёрику к собранию «Хонтёмондзэн» говорится: «Даже если вы вводите в текст просторечья и китайские слова, ваша душа должна завидовать цветам Ёсино и красным листьям Тацута, вы должны стремиться к бухте Песен, и различать хорошее и плохое, раздвигая перед собой тонкий тростник в бухте Нанива».

Сам Басе не оставил почти никаких указаний на то, как следует писать «хайбун» и в чем сущность этой прозы, хотя в последние годы жизни, он, судя по всему, много размышлял об этом. Из того немногого, что сохранилось, основным является, пожалуй, его рассуждение о «хайбун», записанное Кёраем, и вошедшее позже в «Собрание Кёрая»:

«Учитель сказал: "Если посмотреть на существующую в мире прозу-"хайкай" ("хайкай-но бунсё"), то одни пытаются смягчить китайскую прозу ("канбун") японскими знаками, другие, наоборот, в японскую прозу ("вака-но бунсё") вставляют китайские знаки, слова, выдумывая, сплетают дурно и неумело, некоторые же, имея вроде бы намерение изобразить чувства человеческие, рыщут повсюду, пытаясь отыскать что только есть в нынешнем мире при

мечательного, и становятся похожи в чрезвычайной вульгарности своей на Сайкаку. Что касается прозы моих учеников, то они должны, определив свой замысел, излагать мысли связно и плавно, даже если пользуются при этом китайскими знаками, что же до содержания, то, даже если они касаются самого банального и низкого, следует изображать это с трогательным изяществом».

Первым собранием прозы в стиле «сёфу», то есть первым сознательно составленным собранием прозы в жанре «хайбун», стал вышедший в 1706 году сборник «Хонтёмондзэн» (более известный под названием «Фудзокумонд-зэн», которое он получил позже). Он был подготовлен к изданию Кёрику и содержал прозу Басе и его учеников. Помимо предисловия самого Кёрику, сборник предварялся предисловиями Кёрая, Рию и Сико. Все они писали о том, что появление этого сборника (кстати, приуроченное к тринадцатой годовщине смерти Басе и к третьей годовщине смерти Кёрая) было исполнением воли учителя. Вот что пишет, к примеру, в своем предисловии (оно было написано в 1704 году) Кёрай: «В мире существует проза-"хайкай" ("хайкай-но бунсё"), но я никогда не слышал, чтобы существовало собрание такой прозы. У покойного Учителя было намерение составить такое собрание, но он не нашел достаточно произведений, которые пришлись бы ему по душе, и отказался от этого намерения. С тех пор прошло вот уже на пять лет более десяти».

Собрание «Хонтёмондзэн» имело большой успех в японских литературных кругах и, очевидно, воодушевленный этим успехом, Отокуни в 1709 году опубликовал «Записки из дорожного сундучка» Басе, а в 1718 и в 1727 годах вышли два больших собрания «хайбун» Сико — «Хонтё-монкан» и «Ваканмонсо». (Кстати, именно в предисловии к этому собранию Сико впервые употребляет слово «хайбун»). Эти три собрания — «Хонтёмондзэн», «Хонтёмон-кан», и «Ваканмонсо» — стали образцами для всех последующих собраний прозы «хайбун».