Через несколько часов Хизер появилась в лагере, предназначенном для присяжных. Я поприветствовала ее бутылкой вина и праздничной пиццей.

— Добро пожаловать в страну неудачников, — произнесла я с улыбкой.

— Оставь свою горечь у двери? — поддразнила она, устало опуская свой грязный рюкзак.

— Нет, горечь остается с тобой, — заметила я, ненавидя жесткие нотки, которые прокрались в мой голос. — Проходи. Выглядишь так, будто тебе не помешало бы что-нибудь поесть. — Я подвела ее к одному из столиков, заметив, насколько грязным было ее бикини по сравнению с моей веселой белой майкой и желтым саронгом. — Садись и расскажи мне обо всем, что произошло в лагере после моего ухода.

— О, много, — Хизер усмехнулась, потянувшись за куском пиццы еще до того, как села. Она откусила огромный кусок и принялась жевать с выражением блаженства на лице.

Я старалась быть терпеливой, пока она ела, хотя мне стало до смешного любопытно, что происходит в лагере. Неужели Дин расстроился из-за того, что я ушла? Или он один из тех, кто голосовал против меня?

В конце концов, Хизер проглотила и потянулась за другим ломтиком.

— В лагере просто безумие, — призналась она. — Лана ведет игру. Все прислушиваются к тому, что она говорит, и если ты не в ее особом клубе, ты исчезаешь.

Я старалась не обращать внимание на острую боль. Я думала, что состояла в клубе Ланы. Я отдала ей остатки своего арахисового масла и поделилась с ней своими секретами, и посмотрите, куда это меня привело.

— Значит, Лана голосовала против меня? — спросила я.

— Все они так голосовали, — согласилась Хизер. — Дин, Леон, Уилл, все. Лана говорит им, против кого голосовать, и они это делают.

Я вздрогнула. И Дин тоже?

— Значит, Дин в маленьком клубе?

— О да, — сказала Хизер с набитым ртом. — Мистер Золотые Медали? Определенно в клубе.

Мои глаза расширились от удивления.

— Ты знала, что он был олимпийцем?

— Трудно не знать, — сказала она с усмешкой. — Когда я впервые увидела, как он отплывает от лодки, сразу поняла, кто он такой. К тому же он очень запоминающийся. Такого не забудешь.

Стыд окрасил мое лицо. Очевидно, некоторые из нас так и сделали. Может, я бы запомнила его, если бы он написал книгу, а не позировал на передней стороне коробки с пшеницей.

— Я понятия не имела.

— Он убивает всех в испытаниях, — сказала Хизер, потянувшись за очередным ломтиком. Она поглощала еду, и я не могла ее винить. Два дня вне игры, но я все еще чувствовала желание есть каждые десять минут. — Дин всех обыгрывает. Ему повезло, что он в хороших отношениях с Ланой.

— Оу? — проговорила я, пытаясь выглядеть спокойной. — Они с Ланой близки?

— Теперь, когда ты ушла, очень, — подтвердила она, и ее слова кинжалом вонзились в мое сердце. — Каждый раз, когда кто-нибудь оборачивается, его голова оказывается рядом с головой Ланы, и они о чем-то шепчутся. Лана — главная, но мне интересно, насколько Дин приложил к этому руку. Возможно, гораздо больше, чем я предполагала.

Я тоже.

— Интересно, он тоже с ней спит?

Хизер подавилась пиццей.

— Ты спала с ним? — У нее отвисла челюсть, и я увидела недоеденный кусок пиццы. — Ты что, черт возьми, издеваешься надо мной? На камеру?

Мое лицо вспыхнуло от смущения.

— Я думала, все знают. Вы, ребята, дразнили нас этим еще тогда, когда мы объединились.

— О боже мой! — Ее глаза расширились. — Круто, мы думали, что он просто использует тебя, чтобы ты проголосовала. Ты выглядела совершенно влюбленной в него, и мы были убеждены... Ну... что это не так, понимаешь…

— Взаимно? — Я предположила. Эта мысль причинила мне гораздо большую боль, чем следовало бы. Я проигнорировала слезы, щипавшие мне глаза, и сама потянулась за куском пиццы.

— Они играют, чтобы выиграть, — сказала небрежно. — Думаю, я не могу их винить.

Но я вполне могла бы. И я это сделала. Дин и Лана играли ради победы, и они использовали меня. Никогда этого не забуду.

***

Проходили дни, игра продолжалась, и ложа проигравших постепенно наполнялась новыми людьми. Один за другим, племя сократилось до простого альянса, а затем появился Уилл, одинаково шокированный и обиженный тем, что его предала Лана.

Леон, Шанна, Лана и Дин составляли последнюю четверку в игре, и с каждым днем становились все более изможденными и грязными.

Я все еще считала Дина красивым. Я его ненавидела, но, наверное, мне все еще нравилось смотреть на него. Каждый человек, появившийся в лагере неудачников, рассказывал свою историю, но все их истории выстраивались в одну линию — Лана управляла шоу, а Дин сидел и позволял ей командовать. Тем временем Дин продолжал выигрывать в испытаниях. Они были неудержимым дуэтом, и казалось предрешенным, что они окажутся в финале вдвоем. Никто особенно не удивился, когда Шанна появилась у нас, а Леон через несколько дней.

Из-за постоянно увеличивающегося количества обязанностей у меня не было возможности проводить много времени с остальными выбывшими участниками. Во-первых, не хотела — я все еще была ужасно смущена тем, что меня обманул Дин. Это даже хорошо, потому что, когда участники узнали, что я здесь благодаря «Недельному обозревателю», они стали смотреть на меня недоверчиво, и их разговоры превратились в шепот — никто не хотел стать главой в моей книге. Я не могла их винить. Действительно не могла. Поэтому продолжала работать с командой, снимая основные моменты и просматривая записи, которые они мне разрешили, даже отправляясь на съемочную площадку, чтобы снять специальный телевизионный фильм о создании «Острова Выживания». И если я чувствовала себя немного одинокой и покинутой... что ж, это цена, которую я заплатила.

Довольно скоро пришло время для последнего совета племени. Для этого специального эпизода мы должны были одеться в нашу самую шикарную одежду и сидеть перед двумя оставшимися участниками и слушать, как они отвечают на вопросы. Затем мы проголосуем за победителя на тщательно продуманной церемонии.

А потом... домой. И шанс вернуться к своей прежней жизни. Я не могла дождаться. Я была бы в восторге, если бы никогда в жизни не увидела другого острова. Никогда.

Но это не помешало мне постараться выглядеть наилучшим образом для большого финала. Все выбывшие женщины собрались в единственной ванной комнате на вилле, нанося макияж и поправляя волосы (несмотря на подавляющую влажность). Я не стала исключением; хотела выглядеть как можно лучше, когда камера приблизится ко мне. Хотела, чтобы Дин увидел, какая я до смешного горячая, чистая, здоровая и привлекательная.

И я хотела, чтобы он хоть немного пожалел о том, что использовал меня.

Конечно, по сравнению с другими женщинами я была просто серой мышкой. Они все выглядели намного лучше, чем я, что казалось немного удручающе. Может я бы и не стала слишком много думать об этом, если бы не прошедшая мимо Шанна в бледной юбке-палантине, которая посрамила мое легкое островное платье.

Ну и ладно.

Когда мы привели себя в порядок и были готовы, нас отвели к фургону шоу и отвезли на дальнюю сторону острова, где все еще шла игра. Через несколько минут фургон припарковался, и мы высыпали наружу, члены жюри смеялись и были немного навеселе. Хмурый ассистент режиссера шикнул на нас, держа в руке планшет.

— Когда мы будем вызывать вас, нам нужно, чтобы вы вошли на место совета племени в том порядке, в котором выбыли. Эбби, это значит, что ты первая.

Я двинулась к началу очереди, поправляя руками платье. По сигналу продюсера выпрямилась, перебросила свои чистые, упругие волосы через плечо и вышла на сцену совета. Ее украсили для последнего совета. Костер горел между нами и двумя оставшимися соперниками, и тени от зажженных факелов усеивали огромную хижину, в которой мы держали совет племени. Деревянные маски покрывали стены, а пальмовые листья были разбросаны везде, добавляя атмосферу открытого пространства в интерьер, и мягкая островная музыка играла, чтобы создать настроение.

Я осторожно прошла вперед в своем маленьком зеленом платье, которое подчеркивало мои глаза и соответствовало моей единственной паре босоножек на каблуках на острове. Выход из темноты на яркий свет на мгновение ослепило меня, и я сосредоточилась на том, чтобы идти к месту, на которое указали мне продюсеры. Я прошла туда и элегантно села на резной деревянный табурет, затем скрестила длинные ноги, сложила руки и уставилась на своих врагов.

Лана и Дин выглядели грязными и измученными. Хрупкость Ланы казалась очевидна, но в ней скрывалась сила, и ее поза выглядела вызывающей. Мой взгляд скользнул к Дину. Он вел себя более непринужденно, опершись на одно колено и перенеся туда свой вес. Его щеки впали еще больше, чем я помнила, и его одежда была грязной, но он сидел прямо, когда я вошла, и взглядом следил за мной. Я проигнорировала его, моя спина напряглась от гнева, когда другие выбывшие участники вошли. Он попытался встретиться со мной глазами, но я отвела взгляд.

Чип улыбнулся всем нам, когда мы сели.

— Добро пожаловать на финальное голосование, — поприветствовал он финалистов своим лучшим голосом из игрового шоу. — Это было долгое путешествие — шесть недель на острове. За это время вы немного узнали друг о друге, и вы соревновались вместе. Вы упорно боролись, чтобы добраться туда, где вы находитесь, но вы сожгли не мало мостов на пути. Это неизбежно. А теперь их очередь судить вас. — Он повернулся к нам и одарил ослепительной улыбкой, отчего тени стали еще более зловещими. — У каждого из вас будет возможность задать пару вопросов двум последним участникам, а когда интервью закончится, вы проголосуете. Голосуйте за того, кого считаете достойным победы в два миллиона долларов. — Его глаза блеснули в свете факелов. — Понятно?

Присяжные кивнули.

— Давайте начнем с... — Чип полез в сумку и вытащил имя, написанное на морской раковине. Он перевернул его на ладони. — Леон. Встаньте и задавайте свои вопросы.