— Пока нет, — согласился он чересчур дружелюбным тоном. — Спокойной ночи.

Раздраженная, я плюхнулась обратно на пальмовые листья и попыталась устроиться поудобнее.

Это была самая долгая и несчастная ночь в моей жизни. Дин оказался прав — действительно похолодало. Очень холодно, до такой степени, что я снова надела всю свою влажную одежду в надежде, что это поможет защитить меня от стихии — не сильно помогло. Стало еще хуже где-то в середине ночи, когда погода испортилась и начал накрапывать дождь. Мои зубы стучали, когда я дрожала на вершине пальмовых листьев.

По крайней мере, Дину было ненамного лучше. Всю ночь я слышала, как он шуршит и чешется, и знала, что песчаные блохи, крабы и другие ползучие твари сводят его с ума. Сомневаюсь, что он много поспал. Конечно, я не собиралась приглашать его к себе в постель. Да пошел он. Места все равно мало, и я не собиралась обнимать своего врага всю ночь, даже если его большое теплое тело помогло бы согреться.

Через бесконечное количество часов наступило утро, и вместе с ним в воздухе слегка потеплело. Ровно настолько, чтобы перестали стучать зубы, но не настолько, чтобы привести меня в чувство. Я чувствовала себя выжатой, измученной и грязной. Посмотрела на Дина в дальнем конце нашего маленького лагеря, его короткие волосы торчали под странными углами, и он выглядел таким же не выспавшимся, как и я.

Хорошо. По крайней мере, я не одинока в своих страданиях. Он кивнул на что-то вдалеке.

— Что это?

Я оглянулась назад, туда, куда он показывал. Ночью кто-то из съемочной группы прокрался в наш лагерь. На пне на краю лагеря появилась маленькая красная коробочка. Я подошла к ней, снимая с ноги влажный пальмовый лист.

«Зов племени, — гласила крышка. — Испытание сегодня».

Я застонала и бросила ее обратно.

— Плохие новости.