По мнению Силахдар-Мехмед-аги, Кара-Мустафа недооценил противника и был уверен в легкой победе. Поэтому он и пренебрег необходимыми приготовлениями, что позже отрицательно сказалось на результатах осады столицы Австрии.
Обеспечение турецкой армии продовольствием было в целом хорошее, однако в результате длительного и изнурительного похода запасы провианта быстро израсходовались, тем более что много возов застряло в дороге или было смыто из-за обильных проливных дождей. Во время похода сильно возрос падеж убойного скота. Чтобы достичь австрийской границы, азиатские отряды должны были преодолеть путь приблизительно 2700 километров от Дамаска, 2400 — от Эрзурума, столько же от Диярбакыра, 2250 — Мараша, 1950 километров от Карамана. От Адрианополя, где концентрировались турецкие войска, до границы было 1200 километров, а сам поход длился 91 день. Это чрезвычайно отрицательно сказалось на состоянии боевых лошадей. Несмотря на усталость от столь длительного похода, боевой дух турок был высоким, войска горели желанием сразиться с «неверными».
Огромной мощи Османской империи австрийцы могли противопоставить значительно меньшие силы. Согласно оценке военного историка и знатока времени Яна Собеского — профессора Яна Виммера, в 1679 году имперская армия насчитывала около 35 тысяч человек, в том числе свыше 23 тысяч пехоты и около 11,5 тысячи кавалерии. Когда в Венгрии началось восстание, число полков пехоты возросло с 11 до 22, а в 1683 году — до 27 (численность их составляла свыше 55 тысяч человек), число полков кирасир — до 17 (до 13 600 лошадей), драгун — до 9 полков (до 9000 человек). Таким образом, состав имперских войск теоретически возрос до 80 тысяч человек, не считая вспомогательных формирований. В действительности же он был значительно меньше, так как множество подразделений были только что созданы, а в некоторых личный состав еще не укомплектован.
Обеспеченность армии провиантом вообще была недостаточной. Частные поставщики, заключавшие соответствующие договоры с военными властями, совершали при этом скандальные злоупотребления, усугубляя тем самым ситуацию. Австрийская пехота состояла из мушкетеров и копейщиков[35], при этом их соотношение составляло 2:1. Кроме того, в каждой пехотной роте были восемь гренадеров, вооруженных гранатами. Офицеры были вооружены шпагами, младшие командиры — алебардами. Вообще австрийская пехота располагала большой огневой силой и поэтому являла собой угрозу для любого противника. Австрийский полк состоял из 10 рот, по 204 человека в каждой, и штаба командира. Общая численность полка — 2051 человек.
Кирасиры были вооружены рапирами и пистолетами, имели защитные панцири на груди (так называемые кирасы) и каски. Атаковали они пешим строем, стреляя из пистолетов. Неохотно использовали в сражении холодное оружие, поэтому по боевым качествам уступали как польской, так и турецкой кавалерии. Организованы были в полки, состоявшие из 10 рот и штаба, всего силой в 800 человек.
Значительно большую ценность в бою представляли драгуны, умевшие воевать как в пешем строю с мушкетом, так и на коне, используя палаши и рапиры. Особенно полезны они были для огневой поддержки кавалерии, когда пехота не поспевала за ней. В ходе войны с турками была организована легковооруженная кавалерия гусар, которых набирали в основном в Венгрии. Кроме того, австрийцы имели пограничные сторожевые отряды и нерегулярную легкую кавалерию, в частности сербские и хорватские полки. Хорошо была организована артиллерия, располагавшая большим количеством орудий, включая тяжелые крепостные. Высокий уровень демонстрировали также инженерные войска, состоявшие из саперов и минеров.
В целом австрийская армия, прошедшая испытания в боях с турками и французами и отличавшаяся высокими боевыми качествами, не могла все же противостоять мощному османскому противнику[36]. В то же время отряды немецких княжеств, которые должны были прийти на помощь, находились еще на этапе мобилизации и были далеко от театра военных действий. В этой ситуации с самого начала войны имперские войска вынуждены были перейти к обороне и сражаться в многочисленных крепостях, преграждавших туркам дорогу к Вене. Это привело к раздроблению значительной части сил, располагавшихся в гарнизонах.
28 июня турецкая армия двинулась в сторону австрийской границы. Первая остановка была сделана возле местечка Мор в 25 километрах к северо-западу от Секешфехервара. 30 июня под Кишбером (в 20 километрах от Мора) турки перешли границу. «С полуночи и до самого вечера… шел дождь, несущий облегчение (после предшествующей жары. — Л.П.), такой сильный, что, казалось, уже зима наступает. В этот день почти четыре часа шли через горы и дубравы. Здесь уже вступили в земли, принадлежащие гяурам, поэтому мусульманские войска забирали встречавшихся (на их пути) овец, рогатый скот и коней и пасли (своих животных) на здешних обработанных полях»{21}.
В момент пересечения турками австрийской границы военные действия в Венгрии были уже в полном разгаре. Австрия с некоторым опозданием, но энергично готовилась к отражению агрессии. Венское правительство обратилось к Яну Собескому с просьбой на вербовку в Польше 3000 конников. Австрийские власти были чрезвычайно заинтересованы в приобретении хороших кавалеристов. Собеский дал разрешение, и уже с 1 февраля австрийские вербовщики приступили к формированию двух полков польских кирасир под командованием опытных полковников Яна Казимира Тетвина и Иеронима Любомирского, а также полка драгун под номинальным руководством австрийца, барона Кёнисека, а фактически же поляка — полковника Ремигиана Грохольского. Одновременно формировали и другие вспомогательные подразделения, полки венгерской и хорватской легкой кавалерии, отливали орудия, собирали запасы продовольствия и амуниции, укрепляли валы и фортификации крепостей.
Верховным командующим имперской армией стал выдающийся австрийский полководец герцог Карл Лотарингский, давний конкурент Яна Собеского, претендовавший на польскую корону, шурин Леопольда I. В 1664 году в чине полковника он воевал против турок под командованием Монтекукколи и принимал участие в битве под Сентготхардом. Десять лет спустя, уже будучи генералом, сражался против французов в ничем не разрешившейся битве при Сенефе в Бельгии. В 1675 году он стал фельдмаршалом и верховным главнокомандующим имперскими войсками, в войне с Францией на Рейне был уже очень опытным полководцем.
На мартовском военном совете было принято решение послать сформированные к этому времени войска к границе для защиты страны от турецкого вторжения.
Поскольку имперское командование еще не знало планов неприятеля, было решено разделить свои войска на пять корпусов прикрытия, каждый в 5000—8000 человек (всего 29 200), на линии от Пшеленчи-Яблоньковской вплоть до Адриатики, вдоль рек Ваг, Раба, Мура и границы империи. Вот за этим рубежом, южнее Пресбурга (немецкое название Братиславы), и должна была сконцентрироваться главная армия императора: 28 тысяч и 14 тысяч кавалерии под командованием герцога Лотарингского.
Весной 1683 года против австрийцев выступили отряды повстанцев Тёкёли. В это время до австрийского командования дошли вести о турецких планах по захвату Яварина, что вынудило австрийцев изменить планы и передвинуть значительную часть сил прикрытия на север, к реке Ваг, чтобы усилить оборону Чехии и Моравии. Между тем, главные силы императора сконцентрировались уже на правом берегу Дуная. 6 мая Леопольд I провел смотр своих войск возле Киттзе, южнее Пресбурга, и убедился, что они полностью готовы к боевым действиям. Войска насчитывали около 40 тысяч человек, в том числе 14 полков пехоты (21,6 тысячи человек), 14 полков кавалерии и драгун (10,8 тысячи лошадей), а также около 6000 венгерской милиции (добровольных отрядов), преимущественно гусар, верных императору. Остальные полки пехоты и конницы (10,6 тысячи человек) должны были присоединиться к главным силам несколько позже, после завершения мобилизации.