В замочную скважину пролетели две мелкие мушки, и в тусклом свете одного фонаря, висящего над дверной аркой, украшенной искусной резьбой, превратились в двух девушек. Я оторопела, расслышав позади себя всхлип Рьяны, и потрясенно спросила:

— Ты чего?

— Отблеска жалко… — подруга разрыдалась в голос.

— Кого?! — мое удивление достигло пика, из-за чего я перешла на крик.

— Саламандра, — Рьяна жалобно смотрела на меня, — мы успели подружиться…

Я пришла в полное замешательство, не зная, что ей сказать, но потом вымолвила:

— Чего ты с ним тогда раньше не договорилась?

— Н-не знаю… — подруга продолжила рыдать взахлеб.

Я нахмурилась и посчитала своим долгом напомнить:

— Мы сюда не просто так пришли!

Рьяна, время от времени всхлипывая, уверенно двинулась по залу, стараясь спрятать обереги. Я же занялась своим «черным» делом, на осколки не скупилась, парочка отправилась в цветочные кадки, другие были спешно размещены в щелях и укромных углах. Когда закончила, спохватилась — зря пошла на поводу своих мимолетных желаний и заморозила саламандра — этот факт поутру сразу укажет на ведьм. Чего допустить никак нельзя — иначе все совместные усилия пойдут прахом, и хорошо, если обстоятельства не приведут к новой войне. Прикусила губу, раздумывая, как поступить, вспоминая, связывая воедино все полученные знания.

— Капелька, — боясь спугнуть пришедшую мысль, обратилась я к подруге.

Она подняла заплаканные глаза, а я, стараясь не сильно волноваться, промолвила:

— Кажется, мне удалось придумать, как разморозить твоего саламандра, — подарила подруге красноречивый взгляд, без лишних слов сообщающий, что ей придется сделать.

Рьяна выпрямилась с глубоко задумчивым видом, обдумывая мои слова, медленно кивнула:

— Это не только ради Отблеска, но и ради всех ведьм… Зря мы все-таки решились на эту вылазку…

— Разве в наших правилах сожалеть? — пожелала напомнить я.

Капелька застыла, размышляя над моими словами, но после уверенно промолвила:

— Да! Прочь сожаления! — и шагнула к двери, а я последовала за ней.

Осенние ночи не в пример длиннее летних и гораздо прохладнее. Ветер, овевающий лицо, приносил горькие запахи полыни и опадающих листьев, шуршал в укромных углах, точно зверек, тревожил ночные тени, таящиеся в закоулках, заставляя их танцевать под его мелодию. Лунные лучи слабо освещали замороженного саламандра, делая его похожим на кусок льда, отчего я даже поежилась, потому что это напомнило о скором приходе зимы. И неизвестно, какой она окажется для ведьм, занесенных, словно осенние листья ураганом, в Солнечный.

Рьяна подошла ближе, опустилась на колени, погрузилась в себя, но спустя пару минут вскочила и удрученно помотала головой:

— Нет, не могу…

Я едва не скрипнула зубами, подошла и хорошенько встряхнула подругу:

— Что значит, ты не можешь?

— Разморозить его с помощью своей магии… — пояснила она мне, как скудоумной.

Встряхнула ее еще раз и с расстановкой произнесла:

— Что ты за ведьма, если так быстро опускаешь руки?

— Плохая, — жалобно отозвалась Капелька.

Я отпустила ее, развернулась и отправилась к воротам, услышав обескураженный шепот:

— Ани, ты куда?

— К Фириону, — громко объявила я, — пойду и сразу сознаюсь в содеянном!

— Подожди! — Рьяна бросилась за мной, о чем мне любезно подсказал ночной ветер.

Не сбавила шаг, а наоборот ускорилась, торопясь покинуть территорию «Хмельного саламандра» и в тайне надеясь, что подруга одумается.

У запертых ворот, когда я собиралась перевоплотиться в неприметную кошку, Рьяна схватила меня за рукав и, задыхаясь, вымолвила:

— Стой! Давай вернемся, я попробую еще раз!

Не выказывая свою радость, я возмущенно откликнулась:

— Пробовать не нужно, больше дел и меньше слов!

Капелька стиснула кулаки, уверенно кивнула и с решительным видом отправилась обратно к замороженному саламандру. Я слегка улыбнулась, глядя ей в спину — вот это мне нравится!

Медленно приблизилась к месту действия и увидела, что подруга уже опустила ладони на ледяную глыбу, в которую превратился талисман гильдии.

По моей задумке, Рьяна должна использовать магическую силу своего рода — редкое волшебство, сильное и очень действенное, вот только загвоздка в том, что призвать его на помощь сложно. Сейчас подруга мысленно обращалась ко всем ведьмам, которые были у нее в предках. Если Капелька сумеет отрешиться от действительности, а ее сознание проникнет в Грань, где души перерождаются, то саламандр оживет. Ненадолго отвлеклась, поэтому, когда услышала тихое пение, встрепенулась и с удивлением посмотрела на подругу. В ночном воздухе разливалась колыбельная, настраивая на умиротворяющий лад, хотелось прилечь на ворох золотистых листьев под разросшимися за лето кустами и, смотря в перевернутую чашу звездного неба, мечтать, постепенно погружаясь в объятия сна. Невольно подумалось: «Как было бы хорошо, если бы все происходящее стало дурным сном, который развеется, гонимый солнечным утром. Мгновение и я проснусь, сладко потянусь и, вскакивая с кровати, почувствую запах свежей выпечки, а, выходя в коридор, услышу голос матушки, зовущий меня завтракать…»

Грустная улыбка коснулась моих губ — нежданные воспоминания иногда приятны, а еще они заставляют задуматься. «Хватит пока, — решила я, повернувшись к зданию гильдии, — остальные осколки раскидаю по гильдиям позднее, после того, как узнаю результат их воздействия!» Постаралась отринуть другую пришедшую в голову мысль — с Эрией тягаться мне не по силам!

Погрузившись в размышления, не сразу заметила, что идея прибегнуть к помощи рода, оказалась вполне себе успешной — лед под руками Рьяны начал превращаться в огненную плоть, обжигая ладони ведьмы, но она не отняла их, хотя из-под прикрытых век струились слезы.

Когда саламандр окончательно оттаял — мне пришлось срочно уносить ноги, вернее лапы, потому что перевоплощалась в спешном порядке. Рьяну прождала довольно долго, изнывая от нетерпения, глядя, как на востоке медленно взбирается на небо солнце. Стало ощутимо прохладно, трава покрылась росой, но кошачья шубка спасала от осеннего холодка. Серая кошка, прихрамывая, выбралась через узкие прутья кованого забора и, пошатываясь, пошла ко мне. Саламандр провожал ее долгим взглядом, а когда он соизволил взглянуть на меня — я попятилась. Рьяна прошипела ему что-то и выразительно ткнула в мою мохнатую ныне персону подпаленной лапой. Отблеск, прищурившись, кивнул — милосердно позволил мне жить дальше, держась от его гильдии на приличном расстоянии. Фыркнула и, высоко подняв хвост, бодро поскакала по начавшему просыпаться городу.

Расставаясь, предложила Капельке свою помощь — ожоги дело серьезное, но она помотала головой и, лихорадочно поблескивая голубыми глазами, вполголоса заявила:

— Только попробуй не взять меня с собой в академию! — подруге было известно, что после памятной неудачи пройти в вышеназванное учебное заведение через главные ворота днем, я решила сделать это тайно, ночью.

Подарила Рьяне выразительный и недовольный взгляд, но она не сдалась:

— Имей ввиду, — пауза, привлекающая мой интерес, — я с Отблеском договорилась, и он обещал переговорить со своими.

— Со своими? — а я, глупая, считала, что сегодня удивляться уже будет нечему.

— Да! — серьезно подтвердила подруга. — Нас пропустят без боя, — прикусила кончик указательного пальца, явно сомневаясь в том, что сказала. — Ну, по крайней мере, он обещал…

— Посмотрим, — поджав губы, тем самым выразив свое неодобрение, сказала я и отправилась спать.

Наутро меня пыталась поднять Ветла, что она только не делала: и увещевала, и сыпала угрозами, и призывала к порядку — бесполезно! Я походила на осеннюю муху (такую же еле ползающую) и отмахивалась от наставницы. В итоге, вечером, нас с Рьяной ждал разнос, а визит во дворец к Фириону опять был отложен. Мы с подругой честно признались во всем, повинились и стали ждать наказания. Его не последовало, хоть Ветла и ругалась очень громко, но задание Марессы мы выполнили, так что обе опытные ведьмы могут быть спокойны.