- Показатель - девять.

В динамиках раздался жуткий вопль - это, надрываясь, кричал умирающий человек. Иззи Голдмен сделал все слишком быстро, чтобы охрана успела среагировать. Спустя долгое время, он все-таки уловил шанс, когда останется один на один с врачом, и забаррикадировал дверь. Когда он начал избивать немолодого человека в белом халате, тот еще, наверное, предполагал, что все может обойтись. Но Иззи Голдмен считал иначе.

Белая лампа, свисающая с потолка и дающая скудный круг света, раскачивалась взад-вперед. В этом свете врач видел, как огромная черная фигура возвышалась над ним. Он видел, как горели яростью глаза нападавшего, чувствовал запах собственного пота и крови, слышал, как в дверь начали бить охранники и кричать, чтобы им немедленно открыли. И даже в тот момент его еще можно было спасти.

Все закончилось, когда психолог увидел в руке Иззи Голдмена металлическую ножку стула, который он с легкостью выдрал из пола. Мужчина в халате, по белоснежной сорочке которого растекалось кровавое пятно, смотрел, как Иззи Голдмен делает замах рукой. Его губы шевелились, но слова так и не сорвались с них. Его пальцы скребли пол в надежде, что его вот-вот спасут, но надеждам так и не было суждено сбыться.

Иззи Голдмен ударил его по лицу, сделал замах, и ударил еще раз, и еще, и еще, и еще… Он бил его. Бил и смеялся голосом самого сатаны. Кровь брызгала на его выбритую голову, на лицо, грудь, руки. Кровь была везде, и даже на той самой раскачивающейся лампе были ее брызги, которые уже начали запекаться от тепла.

Когда охранникам все же удалось выломить дверь камеры, мужчина был уже мертв, а Иззи Голдмен стоял перед ним на коленях, задрав голову вверх, и смеялся. Его руки были опущены. Недалеко от тела мужчины лежал искореженный окровавленный стул.

- Выключите… - произнес Артур Браун и отвернулся от экрана, прикрыв рот ладонью.

Роберт еще некоторое время смотрел на него, а в динамиках все раздавался дьявольский хохот Иззи Голдмена, который только что убил человека.

- Я сказал, выключи! - закричал Браун.

- Спасибо, Гретта. Можешь остановить воспроизведение, - сказал Роберт спокойным голосом.

- Слушаюсь, доктор Льюис, - ответила она ему.

- Какого черта вы делаете?… - прошипел Браун сквозь подкатывающие рвотные позывы. - Зачем… зачем вы показали мне это?

- Вы спрашивали о прогрессе и ходе эксперимента, - ответил Роберт. - Теперь вы можете судить о том, каких успехов мы достигли на данный момент, сэр.

Браун не обернулся, но краем глаз посмотрел на Роберта.

- Я прекрасно знаю, чего вы добиваетесь, доктор Льюис. Не думайте, что я настолько слеп, чтобы доверять вам.

- Я не понимаю, о чем вы говорите.

- Нет… ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. И не смей мне лгать.

- Простите, сэр, но вы ошибаетесь. Я здесь только для того, чтобы выполнять свою работу, и если вы не возражаете, я сейчас собираюсь пойти и проверить состояние мистера Годмена.

- Мистер Голдмен…

Роберт готов был биться об заклад, что в этот самый момент перед глазами Артура Брауна мелькнула окровавленная ножка стула, опускающаяся на лицо испуганного психолога.

- Проваливай… я не хочу тебя видеть сегодня. Можешь считать, что отчет удался.

- Да, - вежливо ответил Роберт. - Разумеется.

Он вышел из кабинета руководителя проекта «Гретта». Вышел, пребывая в состоянии небольшого триумфа, что впервые за все время участия в проекте он смог поставить этого бюрократа на место. Смог сломить его, пусть и не своими руками, а руками Иззи Голдмена. И все же, эта маленькая победа наполняла его легким чувством эйфории, которая пьянила, создавая прекрасное настроение.

В эту минуту Роберт позабыл о том, что Иззи сейчас лежал без сознания, а его тело просвечивается десятком лазеров, ищущих отклонения в его организме. Он не думал о том, что его собственная жизнь давно зашла в тупик, и теперь он словно стоит перед огромной непробиваемой стеной. Он лишь думал о том, как Артур Браун прикрыл рот ладонью, когда увидел смерть человека. Руководителю и прежде доводилось видеть, как сердца людей переставали биться. Но это было не так.

Несколько раз Роберт Льюис был свидетелем того, как его начальник зорко следил за той или иной операцией, а, точнее сказать, за опытом, и с тех пор смерть стала для него не более тонкой полоски на кардиомониторе и длинного противного звука. Но сегодня, сегодня Артур Браун увидел нечто ужасное. Это не было фильмом ужасов, где ты прекрасно знаешь, что кровь - не более, чем смесь различных красителей в нужной пропорции, или же компьютерная графика. Сегодня Браун увидел, что в жизни бывает кое-что страшнее белой бумаги отчета с жирной печатью красного цвета «Провалено». Сегодня, Арбур Браун по-новому познакомился со смертью, но это знакомство лишь на некоторое время вывело его из состояния равновесия и холодного расчета, в котором он пребывал ежедневно. После того, как приступ тошноты отпустил его желудок, он выпрямился с твердой мыслью о том, что Иззи Голдмен - монстр, которого лучше всего было казнить на электрическом стуле, а для эксперимента набрать детишек из стран третьего мира. Наивно было бы полагать, что после всего, чего они добились, Иззи Голдмен на самом деле просто отсидит свое последнее пожизненное заключение, после чего сможет наконец-таки кануть в лету.

Нет. Артур Браун прекрасно знал, что это будет продолжаться вплоть до того момента, пока корпорация видит в нем выгоду, и лишь сама корпорация сейчас решает, сколько жизней проживет Иззи Голдмен в этом «идеальном» обществе.

На его лице возникла злобная усмешка. Без сомнения, эта мысль подняла ему настроение, и он окончательно забыл о том, что видел на записи прошлое Иззи Голдмена. Он поправил белый халат, и снова застегнул пуговицу на шее, которую ослабил во время приступа. Безмятежно заложив руки за спину, Артур Браун обошел свой стол и остановился.

- Гретта.

- Да, мистер Браун.

- Я хочу, чтобы с этого момента ты отслеживала все передвижения Роберта Льюиса.

- Передвижения доктора Льюиса в пределах комплекса и так отслеживаются системами безопасности.

- Нет, ты не поняла меня, - за своей спиной Браун сжал кулак. - Я хочу, чтобы ты отслеживала его и дома. Я хочу, чтобы он круглые сутки был под твоим наблюдением. Мне нужна полная информация о том, что он делает, с кем спит, и даже что ест на завтрак.

- Вы хотите активировать систему наблюдения в доме доктора Льюиса? - уточнила Гретта.

- Да, именно так.

Гретта ответила не сразу. Словно ее алгоритмы колебались, прямо как человек, принимающий сложное решение, идущие вразрез с собственно логикой и моральными принципами. Но, к сожаленью, она была лишь машиной.

- Слушаюсь, мистер Браун. Система активирована.

Артур Браун ничего не ответил. Его руки разжались, а улыбка на лице стала шире. Теперь все шло именно так, как он того хотел. Теперь Роберт Льюис был под его контролем.

* * *

- Гретта.

- Да, доктор Льюис.

- Открой дверь в кабинет интенсивной терапии.

Дверь отползла в сторону, и Роберт зашел в затененное помещение, которое освещалось лишь одной лампой над кушеткой Иззи, и еще несколькими мониторами, что отбрасывали слабое синее свечение. В палате пахло стерильностью. Точнее, здесь вообще не было никаких запахов, и тишина нарушилась только в момент появления Роберта. Иными словами, это помещение больше походило не на палату, а на камеру крематория, которая вот-вот наполнится бушующим пламенем.

- Мистер Голдмен.

Иззи обернулся.

- Боб.

- Как вы себя чувствуете?

Клиент в принципе выглядел очень даже неплохо, и, на самом-то деле, Роберт знал о его самочувствии лучше него самого. Просто он не знал, как иначе начать разговор.

- Неплохо, Боб. А как ты?

Роберту вспомнился Артур Браун. Вспомнились его глаза, наполненные неподдельным ужасом.