Почему же он так смотрел на нее?

И что она могла сказать миссис Мердок? Признаться, что глупо влюбилась в Сент-Джаста десять лет назад, и все для чего — чтобы разбить свое сердце? Позже у Амелии было несколько предложений руки и сердца, но ни одно из них ее не заинтересовало. И она очень осторожно ответила:

— Когда-то давным-давно за мной кое-кто ухаживал. Но он относился ко мне несерьезно, а я была слишком молода, чтобы понимать это.

— Вот подлец! — вскричала миссис Мердок.

— Давайте пока оставим эту тему. В конце концов, что было, то было, — твердо сказала Амелия. — Я рада, что мальчики играют. Я рада, что они поели. И я рада, что малютка накормлена и спокойна. Полагаю, она проспит еще какое-то время.

— От всей души благодарю вас за помощь, — произнесла миссис Мердок, вставая. И снова встревожилась: — Уже уходите?

— Мне пора.

Лицо гувернантки исказилось от волнения.

— Как же мне быть, если он придет сюда?

Амелия не сразу поняла, кого она имеет в виду.

— Вы хотите сказать, если Гренвилл придет, чтобы посмотреть на своего ребенка?

Миссис Мердок уже горестно заламывала руки.

— Возможно, он и не придет. Судя по всему, он просто не выносит этого ребенка.

— Ну разумеется, он будет любить этого ребенка точно так же, как и своих сыновей! — воскликнула Амелия, всерьез обеспокоенная подобным обвинением, наверняка необоснованным.

— Он пугает меня!

Амелия встрепенулась, но взяла себя в руки и принялась терпеливо объяснять:

— Миссис Мердок, он — ваш работодатель и граф Сент-Джастский. Полагаю, одного этого достаточно, чтобы вы его немного боялись.

— Он пугает всех нас, — перебила ее гувернантка. — Он пугал ее светлость!

Амелия строго взглянула на нее, досадуя, что беседа приняла такой оборот:

— Миссис Мердок, я категорически возражаю против подобных разговоров. Уверена, леди Гренвилл была самого высокого мнения о его светлости, и это отношение было взаимным!

— Она менялась в лице всякий раз, когда он появлялся дома. Леди Гренвилл была счастливой женщиной — за исключением тех моментов, когда он приезжал домой. Перед его возвращением она всегда тревожилась. Леди Гренвилл говорила мне, как сильно волнуется, — она даже призналась мне, что ей кажется, будто она вечно раздражает своего мужа!

Амелия была поражена. Да как это возможно? Неужели их семейная жизнь и в самом деле была такой напряженной?

— Я не выношу сплетен, — после долгого молчания сказала она. И поймала себя на том, что инстинктивно хочет защитить Гренвилла. Разве его могла раздражать такая жена?

— Я не сплетничаю. Сама слышала, как они кричали друг на друга в ноябре — когда его светлость вернулся домой ко дню рождения лорда Уильяма. Они ссорились и прошлым летом, когда граф внезапно появился в городе, сильно удивив ее. А осенью леди Гренвилл уехала, не прошло и нескольких дней с его приезда, причем она была просто убита горем. Ее светлость очень не хотела находиться с ним под одной крышей, мисс Грейстоун, можете не сомневаться. Не думаю, что он питал к ней истинную нежность, а вот она боялась его, и я сама была тому свидетелем!

Мысли лихорадочно метались в сознании Амелии. Услышанное привело ее в крайнее замешательство. Неужели Элизабет Гренвилл уехала из города потому, что туда приехал ее муж? А вдруг она хотела избежать встречи с ним? И действительно ли она боялась его? Но почему?

Разве ранее миссис Мердок не утверждала, что Гренвилл редко бывал дома? Амелия еще не хотела этому верить. Возможно, у него была другая женщина, вдруг подумала она. С чего бы еще Гренвиллу не появляться дома?

Словно размышляя о том же самом, миссис Мердок понизила голос:

— Леди Гренвилл никогда не знала, где он находится. О, сколько раз она лично говорила мне, что хотела написать мужу и спросить у него совета или получить какие-то указания! Судя по всему, когда его светлость сообщал, что отправляется за город, он на самом деле пропадал где-то еще. Он утверждал, что находился в чьем-то имении, но на самом деле никогда там не появлялся. Это так странно, вы не находите?

Амелия погрузилась в мрачные раздумья. Это, безусловно, заставляло думать, что у Гренвилла и правда была другая женщина. Но почему ее это так удивляло? Разве с ней самой он не обошелся со столь же возмутительной пренебрежительностью?

— Но, возможно, это было даже к лучшему, ведь он так пугал ее своим мрачным настроением и этими странными скитаниями! — выпалила миссис Мердок. — Мы даже думали, не сходит ли он потихоньку с ума.

Амелия была возмущена речами гувернантки. Но попыталась взять себя в руки и спокойно произнесла:

— Гренвилл — не сумасшедший. С вашей стороны неуместно даже предполагать нечто подобное!

— О, я не хотела сердить вас. Но я боюсь, что останусь с ним в этом доме совершенно одна!

— Тогда вам стоит обуздать свои мысли, — ответила Амелия, кипя от еле сдерживаемого гнева. — Гренвилл вряд ли явится убивать вас, когда вы будете спать. Думаю, он лишь будет ненадолго заходить в эту комнату, чтобы увидеть ребенка.

Она постаралась смягчиться:

— Миссис Мердок, человек, которого я видела в часовне, был вне себя от скорби. Безутешен, буквально раздавлен горем. Возможно, он по-своему любил леди Гренвилл, и вы просто неправильно истолковали характер их взаимоотношений. В конце концов, он был слишком занят делами в своих имениях, и теперь, после кончины леди Гренвилл, вам стоит отнестись к его светлости менее предвзято, без огульных обвинений.

Амелия твердо верила, что все это было одним сплошным недоразумением. Ну как Гренвилл мог не любить свою красавицу жену?

— Он ходит во сне, — продолжала стоять на своем миссис Мердок. — Леди Гренвилл ненавидела это.

Амелия изумленно уставилась на нее, потеряв дар речи.

— Леди Гренвилл решила перевезти все домашнее хозяйство в Корнуолл, хотя прежде ни разу не ступала на порог этого дома. Как странно, не так ли? Разве вы не понимаете, что она хотела сбежать от него, обосновавшись здесь? Именно так мы все и думаем!

— Сильно сомневаюсь, что она сбежала от своего собственного мужа, — сухо отозвалась Амелия. Эти сплетни просто выбивали ее из колеи!

— А с чего еще приезжать в Корнуолл в ее-то положении — зимой? — намекнула гувернантка. — Это был весьма неблагополучный брак, мисс Грейстоун.

Амелия опустила взгляд на спящую девочку, не зная, что и думать.

— Мне кажется, вам не стоит делиться своими опасениями с кем-либо еще, миссис Мердок. Особенно теперь, когда дом погружен в траур. Подобные подозрения и сомнения отныне не имеют значения.

— Вы правы, — согласилась миссис Мердок. — Интересно, что он теперь будет делать? Его сыновья, его дочь — все они нуждаются в отце. Думаю, отныне он будет брать нас с собой повсюду, куда не поедет.

Похоже, это сильно расстраивало гувернантку.

— Нужно надеяться, что так и будет, ведь это лучший выход для детей, — решительно сказала Амелия. Но, снова оглянувшись на колыбель со спящей малюткой, она вспомнила, что Гренвилл ни разу даже не посмотрел на свою прелестную дочурку. Внезапно Амелию охватил ужас. Что-то определенно было не так. Возможно, описывая гнетущую атмосферу в семье, миссис Мердок ничего и не преувеличила, как надеялась Амелия.

— От всей души благодарю вас, вы были так добры! — воскликнула миссис Мердок. — Вы могли бы хоть иногда навещать нас?

Амелия медленно обернулась к ней. Няня никак не могла сладить с волнением, слезы наполняли ее глаза. Она явно тосковала по своей хозяйке и боялась Гренвилла. И как, интересно, он будет справляться, подумала Амелия? Даже если его брак был не самым благополучным, сейчас граф определенно горячо переживал смерть жены. Амелия видела нестерпимую боль в его глазах.

— Я живу в поместье Грейстоун, что в получасе езды верхом отсюда. Если понадобится моя помощь, пошлите ко мне конюха с сообщением.

Миссис Мердок снова принялась рассыпаться в благодарностях.