— Но причем здесь Валерия?

Я поняла, меня здесь принимают за мебель, но ничего, заодно и я послушаю ответы на вопросы, которые мне как бы не положено задавать.

— Это было его особое пожелание, — лучезарно улыбнулся Сергей Геннадьевич и обратился ко мне. — Валерия, надеюсь, Вы готовы. Поехали.

Мне оставалось только подняться и выскользнуть за дверь.

Дорога до ресторана не заняла много времени. Место оказалось знакомым — я здесь уже была с Владиленом Генриховичем. Значит, пригласил в вотчину сына, который тоже составит нам компанию. Час от часу не легче.

Нас уже ждали. И столик опять же знакомый. И лица… Юру я видела в воскресенье с Сергеем в кафе.

— Валерия, добрый день, рад Вас видеть снова, — радушно поприветствовал меня Владилен Генрихович. — Хочу познакомить Вас с моим сыном Юрием.

Я пробормотала про приятность, лишь мельком взглянув на молодого мужчину. Приходится соответствовать выбранной роли.

— Юра, знакомься, эта умная очаровательная девушка зубами вгрызлась в договор, не уступив мне ни пункта, ни запятой! — разливался соловьем мужчина.

— Валерия, не многие могут похвастаться подобным отзывом от моего отца.

— Это была чистая случайность, — я увлеченно рассматривала салфетку.

— Позвольте не поверить, — включился в игру Юра, подхватив настрой своего отца. А интонации, а интонации… такие же мурлыкающие, но не слащавые.

Посмотрела на шефа поверх очков — тот лишь слегка улыбался, уткнувшись в меню, как будто читал интересную книгу. Сделали заказ, и мне пришлось поднять глаза от стола, а то как-то неудобно получается. Стало еще неудобней. В прежнем своем амплуа я бы спокойно поддерживала ни к чему не обязывающую беседу, шутила бы, благо, что собеседники с чувством юмора, во всяком случае, двое. А как себя вести в роли серенькой посредственности, которой вдруг трое состоятельных интересных мужчин оказывают знаки внимания, хоть и в рамках этикета? Рома, ты мне должен. Владилен Генрихович, встретимся мы еще на почве договора. Краснеем, бледнеем и начинаем уводить разговор подальше от моей персоны. Юра, нечего пытаться на меня тут смотреть как на женщину, всё равно здесь не разглядишь, уж я-то стараюсь вовсю. Владилен Генрихович самоустранился, с интересом наблюдая за моими попытками. Почти удалось… но тут принесли еду. У меня передышка, чтобы отдать должное еде. Мясо просто тает во рту.

— Как Вам здесь кухня? — тут же спросил Юрий, стоило мне положить приборы на тарелку.

— Замечательная, я уже говорила об этом Вашему отцу. Он очень гордится Вашими достижениями в ресторанном бизнесе, — так, про абсолютную посредственность приходится забыть, делаем чопорное лицо.

Владилен Генрихович лишь хмыкнул, Юрий замер на несколько секунд, а потом рассмеялся.

— А я-то не верил Серёге, что Вы можете поставить в тупик Лену, которая заткнет хоть чёрта.

— Не знаю, мы ни разу с ней не конфликтовали, — пожала я плечами. Опять вцепились в меня.

— Удивительно! Сергей мне жаловался, что ни один подчиненный Лены не выдержал больше четырех месяцев.

— Трех с половиной, — поправил Сергей Юру.

— Тем более. А Вы сколько уже работаете у него?

— Шесть недель, так что до рекорда далеко. А почему Вы решили заняться именно ресторанным бизнесом? — поинтересовалась я у Юрия.

— О, назло папе, чтоб быть подальше от его вотчины, — засмеялся он.

— Кстати, удалось договориться с итальянцами о совместном ресторане? — очнулся Владилен Генрихович.

— О да! Знали бы, как я шеф-повара искал, — Юрий воодушевленно стал рассказывать курьезные моменты, связанные с его поездкой. Я благодарно улыбнулась Владилену Генриховичу, который мне подмигнул незаметно для остальных.

Слава богу, что обед подошел к концу. Лишь при прощании импозантный хитрый лис вновь привлек ко мне внимание, бурно выразив надежду, что этот совместный обед был не последним.

Конец рабочей недели не запомнился вообще ничем, кроме занятий с Иваном. Вот это выражение лица у него было, когда я решила завязать ему глаза. Так нужно было и для развития чувства партнера, и для танца. Куда девается пластика, когда нужно взаимодействовать вслепую?

Музыка на грани слышимости, мои касания на грани ощущений — тянись за моей ладонью, которая вот-вот исчезнет с твоей груди, делай шаг за моим ускользающим бедром, чтобы не потерять тепло, которое тебе так необходимо. Осторожно, боясь вспугнуть. Игра тебя забавляет, но наберись терпения, чтобы не спугнуть, не совершить ошибку. Тяжело, но ты охотник за очень осторожной дичью. Ошибка. Заново. Это выматывает больше, чем тренировка, натягивая нервы до предела. Стоп, хватит. Отдыхаем.

— Чувствую себя беспомощным, — пожаловался Иван.

— Ничего, сейчас будешь сам рулить, — обрадовала его я.

— Что, теперь тебе глаза завяжем? — он показательно потер руки.

— Нет, по-прежнему тебе, только теперь я ведомая… — и, завязав ему глаза, добавила, — весьма строптивая. Не давай сильно своевольничать.

Еще с полчаса подобной притирки друг к другу. Последние минут 10 за нами наблюдала Катя, которая пришла нас выгонять.

— Вот это вы даете, — хмыкнула она, когда я сняла повязку с Ивана.

— Это мы еще не даем, — ответила я.

— Боюсь тогда, что будет со зрителями, когда реальная «раздача» пойдет, — рассмеялась Катя.

— Ничего такого не было, — смутился Иван.

— Ну вот, Кать, не порть мне воспитательный процесс, а то мне танцевать будет не с кем — сбежит же.

— А мы его прикуем к танцевальному залу, — изгалялась она.

— Хорошо, что хоть не к Лере, — пробормотал Иван.

— Ладно, сворачиваемся, а то вы тут договоритесь до бог знает чего, — прервала я полемику. — Завтра вообще-то к 9 опять сюда.

Мы быстренько навели порядок, закрыли зал и сам клуб и разбежались по домам.

Утренняя чашечка чая под ноутбук. И письмо: «Колыбельные петь не умею, но тишину и покой могу обеспечить».

Хм, даже так? А мы вот так: «На тишину и покой у меня не более двух часов. Составишь компанию помолчать?»

Не успела допить чай, как пришел ответ. «Во сколько?»

Я улыбнулась и быстро отправила сообщение: «На прежнем месте вечером». Выключила ноут. Посмотрим, как у него с терпением.

Выбегая утром из квартиры, я наткнулась на Эллу Степановну.

— Доброе утро Валерия, что-то Вас совсем не видно.

— Да неделя сумасшедшая, вторая такая же будет. Но удовольствие получаю мало с чем сравнимое, — поделилась с ней я.

— Жаль, что убегаете, а ко мне внуки сегодня обещали зайти почти всем составом, познакомила бы.

— Эй, без сводничества, — шутливо погрозила я ей пальцем.

— Внучка тоже будет, — рассмеялась она в ответ. — А я не сводничаю, я просто расширяю круг общения.

— Верю-верю, но в следующий раз. Я Вам потом покажу, чем занята была. Думаю, Вам понравится.

Мы попрощались, и я помчалась в клуб.

— Кать, а чего это за всё время я ни разу не видела вашего таинственного хозяина клуба? — поинтересовалась я у нее в ожидании остальных.

— Во-первых, это мы его выгнали, попросив не подглядывать за сюрпризом, во-вторых, у него сегодня какое-то семейное сборище. А вообще он здесь весь день практически бывает, тем более сейчас, когда идет отделка его кабинета. Гад такой, не дает посмотреть, что он с ним делает. Заявил, что все увидят тогда, когда всё будет готово. А через неделю закрывает верхний зал на оформление.

— Жаль, он мне очень понравился. Но он действительно пока какой-то голый.

— Вот-вот. Он давно не мог придумать, в каком стиле его оформить, а сейчас прямо загорелся идеями. А в этом плане он как танк — не остановить. Так что все терпеливо ждут, помирая от любопытства.

И опять пахота. Общий прогон на камеру в нескольких вариантах, потом разбор полетов. Не хватает профессионального взгляда со стороны, а Лёва с Костиком уже высказали всё, что могли. Отдыхом для нас можно было считать время просмотра видео и споры, кому что и как делать. Обошлось без мордобоя и криков про всяких копытных на паркете — все трудились на совесть и могли признать свои ошибки.