— Ну дело молодое…

— Да и я как бы не старая, — перебила я. — Нет, не уговорите. Заявление я сегодня отдам в отдел кадров. Две недели отрабатывать?

Он прищурился как-то нехорошо, нажал на селектор и попросил вызвать в кабинет Марию. Я мысленно ему аплодировала — хочешь попытаться ударить меня посильнее? Ну-ну.

Спустя несколько минут, робко постучавшись, в кабинет просочилась вчерашняя Мария: очи долу, голосок тихий — вся из себя покорность и смиренние. Тьфу.

— Валерия, передашь все дела Марии, включая договор с «Капиталом» — тебе еще его доделать надо — и сведешь ее с людьми из «Герона».

— А что мне за это будет? — усмехнулась я?

— Спокойное увольнение.

— Спокойно уволиться я и так могу, а могу и со скандалом… Сейчас же дайте указание кадрам подготовить приказы об увольнении, мою трудовую и с Вас характеристику. Это на всякий случай.

Свекр побурил меня взглядом, но набрал отдел кадров, чтобы те подготовили требуемое, а также приказ о назначении Марии такой-то на мою должность помощника юриста. Я быстро наваяла заявление об увольнении и отдала секретарше в приемной. Затем вернулась в кабинет. Я продолжала мило улыбаться, Мария сидела на краешке кресла и практически не дышала, пытаясь слиться с местностью. Через полчаса документы были у меня.

— Раз теперь всё, сдавай дела.

— Отлично, — сказала я, убрав бумаги в сумку, — но с «Героном» вы в пролете. Это была моя инициатива, и я ее похороню. Вот флешка с договором «Капитала», подписание завтра в 16:00. Всего доброго.

Я положила флешку на стол и вышла из кабинета, через секунду послышался рёв свёкра: «Валерия! Вернись немедленно!» А что я? А я ничего… НИЧЕГО ИМ НЕ ДОЛЖНА! Я все 3 года пахала на этой должности, по сути заменяя им юриста, которым числилась их доченька. Меня всё устраивало. Как же, семейный бизнес, приличный доход, и прорва работы за двоих. Какой же я была дурой. Ладно, сейчас не время жалеть себя, надо подготовить документы для раздела имущества. Я поехала в гостиницу, куда помимо вещей привезла свой ноут и всю домашнюю бухгалтерию — вот что значит любовь к порядку в делах.

Вечером поехала в офис к Ромке, чтобы отдать подготовленные документы.

— Ты как? — поинтересовался он после приветствия.

— Сейчас, когда кучу дел переделала и настал момент расслабиться, хреново, — честно ответила я.

— Поехали ко мне: захочешь — поболтаем, нет — помолчим.

Я с ним согласилась.

И вот мы сидим на его кухне и пьем чай. Тоскливо, хочется плакать…

— Ну и чего ты нос повесила? — пинает меня в бок Ромка.

— Чувствую себя, как вкладчик финансовой пирамиды, которого кинули.

— Рассказывай, как прошел процесс твоего изгнания из клана Войчинских.

— Да никак. Свекровь попыталась полоскать мозги, чтоб я не дурила, свёкр старался задеть за живое, назначив на мое место офисный планктон, который, как выяснилось, как раз заканчивает юрфак.

— И что ты прицепилась к «офисному планктону»? — полюбопытствовал Ромка. — Тебя так задевает, что в койке с твоим мужем оказалась такая? Тебе было бы легче, если была бы роковая женщина?

Я отрицательно покачала головой и ответила:

— Да я не девочку виню, если честно. Хотя я не понимаю, как можно быть такой… — я запнулась, в попытке подобрать определение.

— А что, ты думаешь, что быть такой, как она, легко?

— А чего там трудного? Да, нет, хорошо — вот и весь лексикон.

Рома расхохотался:

— Да ты и месяца в таком режиме не вытянула бы.

— Это я-то не вытянула? Тишина, покой, а не скакать, как я последние два года, беговой лошадью.

— Ты всегда работала одна, практически не подстраиваясь под коллектив, тем более женский, и в офисе.

— Да что там такого? Работа с людьми — она всегда работа с людьми, ничего сложного.

— Это когда ты со своим темпераментом превращалась с бультерьера, если видела «добычу» из интересного контракта?

— Ты меня монстром представляешь, — возмутилась я. — Я могу быть тихой и спокойной.

— А давай пари? — подначил меня Рома. — Я занимаюсь твоим разводом, а ты в это время устраиваешься на работу, представляя собой этот самый «офисный планктон».

— И куда я устроюсь в этом городе в такой роли? Все друг друга знают. И что я буду с этого иметь?

— О, конструктивный разговор! Значит, на пари согласна. Тогда давай на полгода — как раз будет идти раздел имущества, разведут-то вас уже через месяц. Ты в другом городе устраиваешься на работу, не отсвечиваешь, за каждый прокол — с тебя исполнение желания.

— Ага, за полгода можно накосячить столько, что я в кабалу попаду, — проворчала я. — А что я буду иметь с этого?

— Исполнение трех твоих желаний.

— Ты что, озверел? Давай за каждую неделю, что я продержусь!

— Во, я ж сказал, что ты бультерьер, — усмехнулся Ромка, — а ты спорила.

— Давай договор составлять, — усмехнулась я, — по всем правилам.

Ночевать я осталась у Ромы. Проснулась часов в 12 дня. Хорошо, что была суббота. Выползла в коридор — тишина, хозяин скорей всего еще спит. Побывала в ванной, привела себя в порядок, полюбовалась синяками под глазами и поползла на кухню варить кофе. Через полчаса послышались шаги по коридору, хлопанье дверей — проснулся хозяин квартиры. Влезла в холодильник, чтобы достать чего-нибудь на бутерброды. Вскоре Ромка нарисовался на кухне.

— О… кофе… божественный напиток после бурно проведенной ночи… — он упал на стул и облапил чашку. — Блин, Лерик, вот кому скажешь, что провел бессонную ночь с девушкой, так начнут завидовать. А мне сочувствовать надо.

— А чего тебе сочувствовать? Девушка, удовлетворенная бурной ночью, приготовила тебе завтрак, — улыбнулась я.

— Ты мне вчера весь мозг вынесла этим договором, — простонал он.

— Ты сам предложил пари, так что нечего валить с больной головы на здоровую.

— Да это ж капец какой-то… Договор на 5 листах мелким шрифтом!!!

— Зато ни одной сноски еще более мелким шрифтом.

— Я вчера ошибся, ты не бультерьер, ты пиранья. Ну ничего, это не надолго, — он радостно потер руки. — Я даже тебе помогу превратиться в «планктон».

— Что, со мной по магазинам пойдешь? — я скептически на него посмотрела.

— Ой, пойду… ой, пойду…

— Чувствую, какую-то гадость задумал, — проворчала я.

— Ты мне еще потом спасибо скажешь за помощь, — усмехнулся он, отпивая кофе.

Через два часа в торговом центре.

— Ты чего, озверел?! Я это не надену. Посмотри, длина невнятная — ровно по колено, фасон и того хуже — где здесь моя талия?

— Так, не спорь. Вещи среднего уровня, неброские и тебе почти идут.

— ВО! ПОЧТИ! Чем плохи мои вещи? Мои офисные не ярких цветов, зато сидят хорошо и качество у них получше будет. А ты во что меня пытаешься одеть?

— Ты так хочешь сразу проиграть пари? — иронично произнес Ромка.

— Нет.

— Вот и слушайся меня.

— Я хоть нормальное белье носить могу? — почти с угрозой произнесла я.

— Если не будешь в офисе раздеваться, то можешь, — рассмеялся Ромка.

— Не буду, — буркнула я, забирая у него из рук очередную непонятную вещь и скрываясь в примерочной.

Через некоторое время.

— Еще и очки?! Ромчик, я тебя сейчас где-нибудь прикопаю!

— Договор помнишь?

— Помню. Только без брекетов давай обойдемся.

— А что, была бы вообще классика, — усмехнулся мой мучитель.

— Не, в этом я на улицу не выйду, я ж на стрекозу похожа!

— Что, комплексы появились?

— Нет, но уродовать себя я не позволю.

— Ладно, давай тогда вот эти.

— Тьфу, учительница первая моя получилась. Ладно, берем вот это безобразие, пока ты что похуже не нашел.

Через 3 часа в квартире Ромы.

— Я в этом похожа на пугало огородное в очках… шляпы только не хватает.

— Ничего так, миленько, — ухмыляется Рома.

— Не думала, что могу себя так изуродовать. Хорошо, что хоть так ходить нужно будет только в офис.