— Я-то зачем?

— Вы — свидетель. Свидетель преступления!

Мой яростный напор заставил ее подчиниться. Кажется, она поняла, что перечить мне бессмысленно. Но ее непротивление не отменяло последующих репрессий. Скорее всего, те невыполненные заявки достанутся мне сверх норматива.

Со двора мы выскочили на соседнюю улицу. К счастью, сразу же подвернулась пустая тачка.

— У тебя есть деньги на такси? — изумилась Бандерша, наверняка решив, что платит мне слишком много.

— Нет, но вы мне их одолжите.

Я впихнула ее в машину и попросила шофера поторопиться. Опять день начинался не слишком удачно. Век живи, а мартинарием помрешь. Только я решила беззаветно любить Ораса, как тот отдал приказ отправить меня в лучший мир…

Такое может случиться только с мартинарием!

Кафе Ораса несколько поблекло. На первый взгляд всё казалось прежним: сверкающие чистыми стеклами окна, зелено-коричневый тент, цветы в вазах, белые накрахмаленные куртки официантов. Но вид у последних был какой-то потрепанный, будто все они явились прямо с ночной попойки. Пол в кафе был полит слишком обильно, по углам влажно блестели лужи. На лестнице кто-то просыпал мусор и не потрудился убрать. Охранника перед дверьми не было видно, и мы беспрепятственно прошли наверх.

Орас спал у себя в кабинете на кожаном диване, не раздеваясь. Лишь скинул туфли, и я с изумлением увидела, что носки у него на пятках безобразно продрались. На обширном столе прямо на бумагах стояла пустая бутылка и тарелка с засохшими огрызками лососины и кисточками увядшей зелени. Орас не проснулся, когда мы вошли, и мне пришлось довольно долго трясти его за плечо. Никаких результатов, кроме одного: от моей старательной тряски из-под подушки вывалился пистолет.

— Пошла вон, — буркнул Андрей, не раскрывая глаз, и попытался перевернуться на другой бок.

— Дорогой! — прокричала я ему в самое ухо. — Зачем ты хотел меня убить?

Окрик подействовал. Орас вскочил, бессмысленно озираясь. Мое появление в кабинете его обескуражило, а визит Бандерши удивил еще больше.

— Прошу не волноваться, — я предусмотрительно отступила. — Твой пистолет у меня. А теперь отвечай и побыстрее: неужели мало тебе было удачи, и ты решил уничтожить Лигу и царствовать в нашем городе единолично?

Андрей затряс головой.

— Что за чушь, Ева! О чем ты? Мы же вчера с тобой…

— Да, очень мило провели время. А сегодня ты подсылаешь ко мне Толика с приказом убить.

— Подсылая к тебе Толика… убить? — переспросил Орас, морщась.

— Вот именно! Я его отлично разглядела в черном «Мерсе». Может, конечно, ты отопрешься, и скажешь, что это не твоя машина.

— У меня есть «Мерседес», - признался Андрей. — Без этого просто нельзя человеку такого ранга как я. Но пользуюсь им редко. Не помню даже когда в последний раз… Ах, да, на праздновании Дня города его выводили из гаража как застоявшегося жеребца. Но сегодня-то совсем иной день.

Его признание меня смутило. Я думала — он станет всё отрицать.

— Евочка, — забормотала Собакина. — Давай, не будем вмешиваться в события, а? Женщины никогда ничего не могут понять до конца. У них гораздо более узкая задача…

— У меня сейчас тоже очень узкая задача — выжить. А кому-то — и я теперь знаю кому — хочется взлететь до высот Ивана Грозного.

— Ты в самом деле считаешь меня убийцей? — в голосе Ораса звучало искреннее недоумение. — Но ведь я дважды тебя спас!

— К тому же Андрей Данатович столько пожертвовал для «Ока», - не преминула ввернуть Собакина и состроила умильную физиономию.

Я закусила губу. Действительно, зачем ему спасать меня, а потом убивать? Логики в моих выводах явно не хватало. Я спешно пыталась придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение, но ничего не получалось.

Орас, воспользовавшись моим замешательством, шагнул ко мне и выхватил пистолет.

— Хорошо, что ты не сняла его с предохранителя, — заметил он, пряча оружие.

— Но в машине-то сидел Толик, — напомнила я жалобным тоном.

— Ну что ж, позовем Толика и спросим, чье задание он выполнял, — предложил Андрей.

— Он отопрется.

— Удивлюсь, если ему это удастся.

— Учтите, господин Орас, — вновь вмешалась в разговор Собакина, — я всегда считала вас и по-прежнему считаю самым честным человеком в нашем городе. Без вас наше «Око» просто померкло бы.

Ах, мне бы уметь так извиваться умом и телом как Бандерша! Я безумно жалела, что устроила этот скандал. Теперь-то мне было ясн, что в этой истории одно не сходилось с другим. Разумеется, Ораса никто не примет за простачка, но сначала переспать с бабой, а потом велеть ее пришить — от этого за версту несло клиникой. Психом Андрея никто назвать не мог.

— Он точно меня чуть не задавил, — бормотала я, почти оправдываясь. — Вот и Анна Леонидовна может подтвердить. Вспомни, что Кентис говорил про спи…

— Всё помню, — оборвал меня Андрей и посмотрел так, что я, не чуя ног, плюхнулась на стул.

В эту минуту и вошел Толик. Он быстрым взглядом окинул кабинет — вряд ли только мне одной в тот момент не понравились его бегающие глазки. Но он неплохо владел собой — на мне его взгляд задержался лишь чуточку дольше, чем на остальных. Орас решил не дать ему опомниться:

— Ева заявила, что ты пытался ее убить. Не вздумай отпираться: она разглядела тебя в машине. По чьему заданию?..

— По вашему, — прервал его Толик.

Орас поморщился точно так же, как тогда, когда я обвинила его в убийстве.

— Тебе заплатили?

— А то не помните! — нагло ухмыльнулся Толик и почему-то подмигнул мне, будто разговор шел не о моей жизни, а о моем белье.

— К тому же он столкнулся с «Вольво» и повредил машину! — воскликнула я, с удовольствием закладывая незадачливого киллера.

Орас махнул рукой, давая понять, что в моей помощи пока не нуждается.

— И сколько же я заплатил, если не секрет?

— Пять тысяч зеленых. За такие дела всегда платят баксами.

— Спасибо, что просветил. А теперь… — Орас оскалил зубы, что должно было означать улыбку, — я передумал и отменяю приказ. Верни деньги.

— Как?.. Как вернуть? — Толик состроил глупейшую мину.

— Очень просто. Работа не выполнена. Верни пять тысяч.

— Нет уж… — Толик нагло выпятил губы. — Этот номер у вас не пройдет…

— Пять тонн на стол, — рявкнул Орас, — или…

Он достал пистолет и приставил ствол Толику к виску. Лицо Андрея перекосилось. Я была уверена — еще секунда — и он нажмет на спусковой крючок. Собакина взвизгнула и зажмурила глаза.

— На колени, мразь! — приказал Орас.

Толик побелел до синевы и послушно осел на пол.

— У меня их нет с собой, — промямлил телохранитель.

— Меня это не касается, — Орас держал его одной рукой за ворот, а второй буквально ввинчивал ствол в висок.

— Но вы не станете вот так при свидетелях… — бормотал Толик, убеждая скорее себя, чем Ораса.

— Это мои свидетели — не твои, — небрежно бросил хозяин. — И подтвердят они то, что скажу я. Это всего лишь самозащита. Так, Ева?

— Так, — выдохнула я. — Он нападал, а вы — защищались…

— Конечно, господин Орас, я всей душой, всем телом… — затараторила Собакина, по-прежнему прикрывая лицо ладошками.

— Хорошо, хозяин, я расскажу, — сдался Толик. — Только уберите пушку.

Орас удовлетворенно хмыкнул. Однако требование Толика выполнить не спешил. Прежде он отобрал у телохранителя пистолет, а потом для верности так пнул ногой в бок, что тот повалился на пол, будто собирался бить земные поклоны. Лишь после этого Орас отошел в сторону, разрешая незадачливого убийце подняться. У Толика был такой несчастный вид, что мне даже сделалось его жаль.

— Против вас лично, хозяин, я никогда ничего… — попытался в последний раз оправдаться Толик.

— Я слушаю, — напомнил Орас.

— Да говорить-то особенно нечего… — Толик запнулся, как ученик, который «плавает» у доски и ожидает подсказки. — Кто человек, заказавший убийство — не знаю… Только учтите, хозяин, мне угрожали… — Толик суетливо оглянулся и понизил голос. — Знаю только одно: его зовут Юра, и он не здешний. То есть когда-то может и жил в нашем городе, но теперь — нет.