коммуникации ведет в современном обществе к образованию новых видов

коммуникаций и социальных групп, т.е. явлению, получившему название

«социальных сетей». Именно их развитие заставляет говорить о глобали-

зации, связывающей между собой людей и общества по всему миру.

163

Разрушение пространственной интеграции общественных операций, на взгляд Лумана, – одно из важнейших социологических последствий

современного развития средств коммуникации. «Пространственная инте-

грация означает, что степень свободы системы,… зависит от места в про-

странстве…., от особых локальных условий. На каждое изменение этих

условий, на каждое движение уходят время и ресурсы».309 Если не при-

нимать этих условий, нарушаются предпосылки стабильности общества.

Пользуясь сверх-мобильностью и телекоммуникацией, человек утрачива-

ет непосредственную связь «с землей», начинает воспринимать разные

места как одно и в каком-то смысле, как считает Луман, «терять про-

странственную ориентацию».

Субъективация пространства заставляет пошатнуться многие соци-

альные системы, зиждущиеся на ощущении пространственной интегра-

ции, в частности, принцип территориального государства. Это побуждает

Лумана пересмотреть представление о системных границах, классически

воспринимаемых как «кожа» или «мембрана», отделяющая систему от

окружения. Подобное представление утрачивает в случае социальных си-

стем свою релевантность. У коммуникации нет «оболочки», ее границы не

имеют ничего общего с границами вещными: «Социальная система - не

что иное, как одна, внутренняя, оперирующая сторона формы системы. С

каждой операцией системы репродуцируется ее способность различать по

отношению к окружению. Автопоэзис смысловой системы - не что иное

как репродукция этого различия».310

Коммуникация, становясь менее чувствительной к территориально-

му удалению, оказывается способной создавать коммуникативные сети, принимающие самые экстравагантные пространственные очертания. В

разных формах коммуникации эти сети тем не менее могут создавать ста-

бильные коммуникативные структуры, зачастую не уступающие социаль-

ным группам, живущим по нормам территориальной, т.е. устной коммуни-

кации. Хотя сети, как правило, следуют функциональной логике построе-

ния, ибо потребности функциональных систем требовательнее к задаче

поддержания постоянной оперативной коммуникации, они способны к со-

309 Luhmann N. Soziale Systeme. Frankfurt, 1987.

310 Там же. C. 315.

164

зданию неформальной, многообразной коммуникации. Поэтому они могут

в определенной степени оказываться прочнее организационных структур.

Тем не менее в силу своей мобильности и добровольности, отмечает Лу-

ман, сети в редких случаях способны выполнять долгосрочные функцио-

нальные задачи, так как последние в значительной степени базируются

на санкциях и средствах защиты от произвольной коммуникации.

Кино и более тесно связанное с удаленной коммуникацией телеви-

дение делают возможной коммуникацию движущихся образов. Благодаря

звуковому сопровождению кино мультиплицирует реальность как клише и

делает его доступным для опыта повторного переживания, гарантируя

при этом его подлинность. Здесь исчезают различия между оптическими и

акустическими формами действительности, на которых базировались

иные медиа. Более того, у кино существуют особые обязательства по от-

ношению к реальности. Представляя собой «виртуальный мир», фильм не

может иллюстрировать «иную реальность», на что претендуют графиче-

ские искусства. Он отображает события этой, «нашей» реальности и ис-

тории, даже если события будут спроецированы не в прошлое, а в буду-

щее, как в фантастике. Фильм может быть снят, только если событие в

действительности происходило. Это – залог виртуальной «реалистично-

сти» фильма, а с другой стороны – причина его зависимости от реально-

сти.

Событие съемки, как и процесс восприятия фильма – заместители

аутентичного опыта, представляющие переживание в реальном времени.

Манипулирование образами посредством съемки и монтажа девальвирует

ощущение достоверности, дистанцируя происходящее в область игры, в

пространство артефакта. В кино отступает на задний план то, что являет-

ся определяющим в языковой коммуникации: возможность и необходи-

мость различать информацию и сообщение. «Фильм может затронуть по-

зитивно или негативно…, но в полном комплексе восприятия отсутствует

тот элемент, который позволил бы провести ясную дизъюнкцию между

принятием или отвержением. Человек, правда, знает, что речь идет о

коммуникации, но он не видит этого… Телевидение производит форму, 165

которая связывает все средства убжедния повседневной жизни. Но дру-

гая сторона этой формы – именно подозрение в манипуляции».311

Еще более важные изменения в развитии электронных средств об-

работки информации связаны с изобретением компьютера. Луман счита-

ет, что дискутировавшийся с середины 19-го века вопрос об «искус-

ственном интеллекте» поставлен не совсем корректно, ибо речь в данном

случае идет о коммуникации в рамках заданных условий(решение компь-

ютером задач не могут выходить за рамки включенных в программу алго-

ритмов). Программирование в конечном счете, уходит корнями в дости-

жения языковой коммуникации, способной рефлексивно формулировать

правила коммуникации о коммуникации. Коммуникация в случае про-

граммирования есть текущее процессирование различия знания и незна-

ния независимо от содержания знания или незнания.

Вместе с тем Луман воздерживается от решения вопроса о том, счи-

тать ли компьютерные интерактивные возможности видом коммуникации .

Новое в компьютере в этом смысле, по его мнению, – это различие между

поверхностью-интерфейсом (output) и глубиной обработки информации.

Интерфейс несет в себе заданную программой информацию, но машинная

обработка позволяет переконструировать сложные комбинации информа-

ционных элементов в зависимости от реакции пользователя и от постав-

ленной им задачи. Это создает возможности структурных соответствий

поверхности и глубины, которые лежат в основе эффекта «виртуальной

реальности».

Медийная форма интерактивных структур не является больше ни

«линеарной», как письмо к адресату, ни «орнаментальной», как устная

диалоговая коммуникация, раскрывающая разные стороны своих объек-

тов. Оставляя нереализованным множество сценариев и снова делая их

доступными, интерактивные мультимедиа, реализованные в компьютер-

ных играх и т.п., способны образовывать лабиринтную полифонию, обла-

дающую опцией обратимости времени. «В трансклассических машинах

речь идет не о мощных вычислительных инструментах,… а о маркирова-

нии форм, создающих возможности для более богатых различений и обо-

значений с последствиями для коммуникационной системы общества, ко-

311 Там же. С. 307.

166

торые сегодня еще нельзя предвидеть».312 В целом, однако, считает Лу-

ман, трудно увидеть в компьютере способность реконструировать элемен-

ты двойной контингентности, способные создавать социальную коммуни-

кацию и «социальную виртуальную реальность»: «Пока речь идет лишь

об оперирующих и переплетающихся сетях накопления, оценки и достав-

ки данных, которые … оперируют согласно тематической специфике, хотя

и неограниченно в пространстве».313

В виде компьютерной интерактивной коммуникации возникает ме-

диум, формы которого, подобно правилам языка, обусловлены програм-

мированием, по-новому ограничивающим структурные соответствия и та-