– У нас ничего не получится, – запротестовала Дэни без особой убежденности. – У нас ничего не получится!

– Это почему же?

– Ну… есть же секретарь Тайсона – Найджел Понтинг. Он будет встречать самолет в Найроби, а он вполне мог видеть меня на фотографиях и…

– К тому времени, когда я закончу с вами, – жизнерадостно заявил мистер Холден, – вы не будете похожи ни на одну из ранее снятых фотографий. Не считая разве что той, которая наклеена на паспорт Ады, да и то лишь слегка. К тому же он не будет вас ждать, поскольку мы предусмотрим эту вероятность и направим вашим родителям срочную телеграмму примерно такого рода: «Извините, посадка откладывается, подробности письмом». Это их успокоит. А что касается Понтинга, то это просто элегантный тюльпан того специально выведенного изысканного сорта, который ваша великая и славная страна вдруг начала производить в массовом порядке, словно кроликов. Просто горе, честное слово! Я встречался с ним последний раз, когда ваш отчим был в Штатах, и могу вас заверить, что он не отличит одной девушки от другой. Они для Понтинга – просто тьфу! Так что о нем можете не беспокоиться.

– Ну… – неуверенно начала Дэни, и тут ее охватил новый приступ паники и сомнений. – Нет! Нет, я не смогу! Ничего не выйдет!

– А что нам может помешать? Нам грозит не более пары лет Синг-Синга или Борстала, или куда там еще сажают в вашей стране. А что значат два года по сравнению с целой жизнью? Да что у вас, у британцев, духа не хватает, что ли?

В серых глазах Дэни вдруг вспыхнул злой огонек, а подбородок вздернулся вверх.

– Отлично! Я это сделаю.

– Вот это девушка, – одобрил ее мистер Холден и налил себе еще виски. – Не вижу, почему бы мне не начать самому писать, вместо того, чтобы публиковать ребяческие потуги людей глупее меня. У меня же есть все, что надо: мозги, энергия, полным-полно идей и честный подход к проблемам повседневной жизни. Ну, чего вы тут расселись? Займитесь делом, девушка! И немедленно!

– И что я, по-вашему, должна делать? – смущенно поинтересовалась Дэни.

– Ну, я думаю, собирать свои вещички. Вам нужно исчезнуть отсюда, прежде чем полиция нападет на ваш след, так что, чем скорее вы рассчитаетесь с гостиницей, тем лучше. Велите дежурной внизу позвонить и от вашего имени отказаться от места в самолете и послать телеграмму. Это будет полезно. И скажите горничной и портье, и кому угодно еще, будто вам только что сообщили, что серьезно заболела ваша старая, прикованная к постели бабушка в Манчестере или Абердине, или еще где-то и что вам придется отказаться от путешествия и отправиться к ней. Попросите портье вызвать вам такси до какого-нибудь вокзала, откуда идут поезда в дикие степи Каледонии.

– Кингс Кросс, я думаю, – сказала Дэни.

– О’кей. Кингс Кросс. Когда приедете туда, возьмите носильщика и велите ему отнести ваши вещи в камеру хранения, а я встречусь с вами у касс через полтора часа. Как вы считаете, сможете вы это сделать?

– Я попробую.

– Что еще за «попробую»! Вы или сделаете это, или нет. Если и есть на свете вещь, которая раздражает меня больше, чем осы, то это женщины, которые заставляют мужчину ждать. Я много раз имел дело с такими женщинами в прошлом, но теперь – все! Это не для Л. Дж. Холдена младшего! Нет, сэр! С меня достаточно! Кстати, у нас не так много времени, чтобы его терять. Нам предстоит напряженный маршрут. Подыскать для вас другой отель, сменить бирки на ваших чемоданах, найти сообразительного парикмахера и купить очки – это для начала.

Встретимся на Кингс Кросс ровно в одиннадцать. И имейте в виду, я не буду там ждать вечно! Десять минут – мой предел.

В действительности получилось двадцать. Но он все еще был там, и в отличном настроении – во всех отношениях.

– Простите, что я опоздала, – задыхаясь, извинялась Дэни, – но когда я расплачивалась за гостиницу, я опять увидела его… во всяком случае, может быть, я и ошиблась, но я подумала…

– Кого увидели? – не понимая, переспросил Лэш.

– Африканца – или кто он там еще. Я же вам говорила, я прошла мимо одного такого, когда вышла от мистера Хонивуда. Нет, я думаю, едва ли это тот же самый. Я просто дурочка. Но он разговаривал с человеком за стойкой о каких-то письмах, и это так потрясло меня, что я забыла, что оставила пальто в женском туалете, и, конечно, мне пришлось вернуться и взять его, и поэтому я задержалась. Я боялась, что вы уйдете.

– Еще две минуты, и ваши опасения были бы абсолютно оправданы. Хорошо еще, что… О, к чертям все это! Пошли…

Он поймал носильщика, получил из камеры хранения Дэнины чемоданы, куда они были сданы всего пять минут назад, и полчаса спустя она уже сидела перед большим зеркалом, закутанная в розовое покрывало, в то время как мистер Холден объяснял хихикающей блондинке – ассистентке парикмахера – детали прически мисс Ады Китчелл.

– Он у вас та еще штучка, этот ваш приятель, не так ли? – говорила блондинка, сунув Дэнину голову в раковину. – В кино это, наверное, здорово? Наверное, это ужасно интересно? А вы уже когда-нибудь были рыжей? Нет? Ну что ж, похоже, это будет что-то. Сами себя не узнаете.

– Неплохо, – сказал Лэш, оглядывая результаты несколько минут спустя. – Совсем неплохо. Хотя я бы не сказал, что это прогресс. Решительно, это шаг назад. Или это потому, что я видел вас в обоих видах? Неважно, хорошенького понемногу. Пошли поедим.

Они поели в небольшом ресторанчике в переулке неподалеку от парикмахерской. Вернее, поела Дэни, в то время как мистер Холден отдал дань выпивке. А в конце дня он поместил ее в степенную семейную гостиницу на Глостер Роуд, оставив инструкцию: не покидать своего номера и не впадать в панику. Он заедет за ней, сказал он, на следующее утро по пути и аэропорт. Он весьма сожалеет, что не в состоянии уделить ей внимание сегодня, но вечером у него свидание, вернее, даже несколько.

– А вы не проспите или еще что-нибудь ужасное? – со страхом спросила Дэни, напуганная перспективой остаться покинутой – одной, с рыжими полосами и в обличье мисс Ады Китчелл – в темной Глостер Роуд.

– Конечно, нет, – ответил шокированный мистер Холден. – Уж не думаете ли вы, что я собираюсь тратить драгоценное время на сон? Как сказал какой-то поэт, я намерен «вместить в одной незабываемой минуте все шестьдесят достойных выпивки секунд». Или вам известна причина, почему я не должен этого делать?

– Но вы же совсем не спали прошлую ночь, – озабоченно запротестовала Дэни.

– А это тут при чем? Завтра будет еще день. До встречи, сестренка.

Дэни провела остаток дня в одиночестве и острой тревоге, выбравшись из отеля только в сумерках, чтобы купить вечерние газеты. Однако пожар на крупном лондонском складе, железнодорожная катастрофа в Италии, еще одна революция в Южной Америке и пятое замужество знаменитой кинозвезды все вместе вытеснили убийство мистера Хонивуда с первых страниц на задворки мелкого шрифта.

Подробностей не прибавилось, а из-за повторов газетные отчеты в значительной мере утратили для Дэни весь свой ужас и стали более отстраненными и безликими. Это несколько успокоило ее совесть, если не ее страхи, поскольку ничего даже отстраненного и безликого не сообщалось о пистолете, спрятанном в ее номере в гостинице «Эйрлайн». Как и о том факте, что кто-то украл ее паспорт! Вся эта история была бы похожа на дурной сон, если бы не произошла на самом деле. Причем именно с ней – с Дэни Эштон. О, если бы – если бы только она отправилась к мистеру Хонивуду в первоначально назначенное время!

Она провела ночь без сна и, когда Лэш на следующее утро в довольно ранний час усадил ее в такси, выглядела бледной и утомленной. Но тот взгляд, который она успела бросить на себя в большое викторианское зеркало, украшавшее холл семейной гостиницы, помог ей убедиться по крайней мере в том, что ее действительно никто не сможет узнать. Она и сама себя не узнала и на какое-то мгновенье подумала, что эта молодая женщина с бледным лицом и пышно взбитыми рыжими волосами, в больших очках – это кто-то чужой, встретившийся ей в узком холодном холле.