Когда компаньерос узнали о сути операции, они пришли в дикий восторг и предложили любую помощь и содействие, тем более, что наверху тоже было принято положительное решение по поводу совместных действий. И процесс, как говорится, пошел…

На окраине города была заброшенная вилла, но главное, она была построена из настоящего камня и была огорожена каменой стеной, что полностью соответствовало целям операции. И работа закипела. Была нанята чуть ли не сотня местных рабочих, которые, во-первых, укрепляли стены камнями, бетонными блоками и мешками с песком, а, во-вторых, рыли во дворе большой котлован с пандусом. Ближе к вечеру, когда работы были закончены и рабочих выставили за ворота, во двор въехал закрытый фургон. Подвывая двигателем, он съехал по пандусу в котлован, который новые жители виллы стали активно засыпать грунтом с помощью садового мотоблока. Этот процесс любопытствующие глаза увидели через не до конца закрытые ворота.

А ночью через стену полезли тени, поблескивающие стволами разных моделей и калибров, они были уверены, что жильцов на вилле человек пять, не больше, но их было две дюжины, причем, с автоматами Калашникова и пулеметами Дегтярева, и каждый автомат был заряжен на тридцать патронов, а пулемет — на сто. И началась заваруха…

Первую волну нападающих защитники виллы смели на раз, следующие вражины уже пытались проявлять элементы тактики и смекалки, что, кстати, мало им помогало, но тут появилась местная военная полиция и вступила в бой с охраной транспорта налетчиков. Для того, чтобы было еще веселее, появились жандармы и открыли огонь, причем, по всему, что шевелится. А тут стали подтягиваться подкрепления. Короче, разобрались только к утру. Когда ополовиненные враждующие силы пришли к консенсусу, сговорившись вместе перебить защитников виллы, а потом все поделить, уже стало светать. К этому времени на горизонте замаячили армейские подразделения, что ускорило штурм, который ударил в пустоту, ибо у дома помимо каменных стен, была еще одна особенность — старый подземный ход, по которому компаньерос и отступили в полном порядке и без потерь.

Победители, которые теперь точно знали, где зарыты сокровища Чаки, стали раскапывать котлован с фургоном, причем, желающие поучаствовать в празднике прибывали постоянно, и, в конце концов, все вооруженные люди, имеющиеся в этой местности и во что-либо организованные, собрались вокруг виллы, так что раскопки сопровождала редкая стрельба.

А в это время грузовик с решетчатым контейнером, наполненным связками бананов, абсолютно свободно проехал мимо пустых блокпостов на аэродром, где уже выруливал с посадки DHC-4 в непонятной раскраске, контейнер втянули на пандус, и самолет, не глуша двигателей, ушел на взлет. Диспетчерская вышка все эти эволюции встретила более чем благожелательно, данное поведение было подкреплено энной суммой в имеющей хождение валюты и троицей ребят с добрыми лицами и автоматами. Как только De Havilland взлетел, ребята и автоматы исчезли, но деньги остались.

Когда искатели сокровищ раскопали грузовик, он оказался забит бананами. А что вы думаете, ведь это Африка, в конце концов.

Городок был битком набит беженцами и остатками разбитых и дезертировавших подразделений, часть из которых раньше даже воевали друг с другом, но сейчас здесь было Водяное перемирие.

С юга надвигалась канонада, — это рвались вперед войска сепаратистов, которые со дня на день могли стать правительственными. С севера трасса была наглухо блокирована силами ООН, с запада были горы, с востока были джунгли. Был, конечно, вариант с маршем через джунгли, но его решили отложить на крайний случай.

Нет, ООНовцы гражданских беженцев пропускали свободно, но подозрительных личностей не местного вида разоружали и интернировали, для последующей передачи местным властям сопредельного государства, а закордонные местные власти для данных восьми джентльменов, пребывавших в гостиничном кафе, были немногим безопаснее наступающих сепаратистов, хотя пока на границе закордонных альгвазилов не наблюдалось, так как пока не подошли войска ООН. Тут было вырезано три правительственных заставы, но было известно, что не сегодня завтра они должны опять появиться, так что, обстановка накалялась.

Если быть точным, джентльменов за двумя сдвинутыми кафешными столиками было четверо, и были они скорее джентльменами удачи из породы "Диких гусей", а остальные четверо (то бишь мы) были Товарищи. Мы узнали старшего из джентльменов по фото, этот знаменитый наемник проходил минимум по четырем ориентировкам. Нашу же принадлежность наемники тоже, судя по всему, определили точно. Виною был штатский, которого мы сопровождали, он споткнулся о скомкавшуюся ковровую дорожку в баре, чуть не упал и достаточно громко выругался, сами понимаете не по-французски и даже не по латыни. Среди наемников тоже, явно, был сопровождаемый, щуплый субъект в очечках, вздрагивавший и вжимавший голову в плечи при каждом отголоске канонады.

Мы сели вместе, потому что, не смотря на политические и идеологические разногласия, мы сейчас были озабочены одной проблемой. А именно — выбраться за блокпосты ООНовцев, и имели схожие задачи, переправить охраняемый объект в безопасное место в целости и сохранности. А в-всемером (ихний ботан был не в счет) мы представляли реальную силу, которую окружающий вооруженный люд опасался задирать, особенно после того, как сначала мы, а потом джентльмены, нейтрализовали хамов, попытавшихся разинуть завидущую пасть на наши Роверы (даже машины у нас были, блин, одной модели). Наши штатские быстро нашли какую-то для себя интересную хрень, и стали оживлённо, но негромко обсуждать её по-французски. А мы с потенциальными противниками-коллегами стали травить неприличные анекдоты и байки на профессиональную тему. "Гуси" рассказали, как их "знакомые", получив задание выкрасть арестованного премьера одной маленькой страны и, получив авансом для празднования коробку виски, во время перелета умудрились этой малостью напиться в дрова (правильно их называют Дикими). Тем не менее, они, выполнив задачу во время обратного полета, выяснили, что выкрали не экс-премьера, а начальника тюрьмы. Мы же рассказали историю про своих "знакомых", которые получив приказ умыкнуть из проходящего поезда бронированный вагон, смогли это сделать с помощью пары магнитных мин, снайпера, двух БТР и ста метров стального троса.

И тут интересную беседу прервал особенно интенсивный всплеск приближающейся канонады, и вражеский очкарик задумчиво сказал, что после Водяного перемирия бывают лесные и степные пожары, когда и лань, и лев, мирно пившие до этого из одного водопоя, вместе же спасаются паническим бегством. Услышав эти слова, главный Гусь и главный Товарищ посмотрели друг на друга, а потом одновременно перевели взгляды на одного интересного типа, сидевшего за угловым столиком…

Это был мулат в засаленном белом кителе с одним витым погоном на левом плече (судя по ниткам на правом плече, другой погон тоже некогда имел место, но был, видимо, грубо и цинично сорван в процессе выяснения отношений, либо просто для обмена). Данного индивидуума украшала черная морская фуражка с крабом, а перед ним на столике стояла огромная пишущая машинка типа "Ремингтон"* вкупе с толстой пачкой мелованных гербовых бланков, с золотыми виньетками, шапкой канцелярии Губернатора Бельгийского Конго и печатью ветеринарной клиники Леопольдвиля. Адольфо, так звали владельца белого кителя, выдавал за этим столом виды Бельгийские жительства всего за пятьдесят франков штука, но ввиду того, что идиоты к этому времени закончились даже здесь, он несколько заскучал.

Когда к его столику направились два явно не простых человека, на лице мулата отразилось сразу три желания: прикинутся шлангом, убежать и догадаться о том, сразу его будут исполнять или предварительно побьют. Нет, у бельгийского ветеринарного дипломата была, конечно, охрана: за соседним столиком сидела троица типусов, и у одного из них был даже потертый FN FAL*. Однако при виде Гуся и Товарища, телохранители притворились, что просто зашли в кафе испить кофию, а вооруженный даже попытался спрятать винтовку под стол, но тревога была ложной…