- И что же он сделал? - меня начинало подташнивать. Верный признак голода. Но я улыбнулась. Вымученно.

- Он попросил Бога даровать ему прощение за то, что так мало уделял внимания маленькой женщине. Он отворил свою вену ножом и дал испить ей крови. Каково же было его удивление, когда она ожила. Он надеялся на чудо, но до конца поверить в него не мог.

- Предлагаешь вновь отведать твоей крови?

- Насколько я знаю, чем раньше ты это сделаешь, тем больше шансов на то, что я после этого выживу.

- Я стану высшим вампиром после этого. Не уверена, что не оставлю твою шею в покое, пока не осушу до дна.

- Попробовать стоит.

Он ведь прав. Только так можно оставить его в живых. Только так. Но был ещё один хитрый пунктик в моих планах относительно его жизни. И я намеревалась обязательно попробовать воплотить его. Много сил не ушло на то, чтобы оказаться рядом с пленительной жертвой. Он притягивал своим ароматом, сводил с ума! На секунду я встретилась с ним взглядом.

- Ты будешь жить, - пообещала нам обоим.

Сладкая, невозможно сладкая тягучая кровь заполнила рот, горячим источником разливаясь по небу. Я пила его, словно дикий мёд, осторожно, сдерживаясь, стараясь не проронить ни одной драгоценной капли. С каждым глотком в моих жилах все больше зарождался огонь, и сила разливалась по ним. Великолепно!

Сальваторе захрипел, отвлекая от волнительного процесса поглощения его крови. А я все никак не могла заставить себя остановиться, - ну что будет с одного маленького лишнего глотка? Или ещё одного?.. И снова...

- Лея... остановись, - взмолился.

Но я не услышала. Вернее, не смогла придать этому значения, находясь во власти пленительного вкуса ощущений.

- А... помнишь, как мы... гуляли... и я рассказывал тебе все... что видел?.. - он сильно ослаб в моих объятиях. - Помнишь?..

Перед глазами встала тьма. Вспомнился голос, рассказывающий об улицах, домах, пробегающей мимо собаке с жёлтыми ушками. И чувство, - безграничное чувство замирающего счастья и уюта в его объятиях.

Мне стало жаль того, что это больше никогда не повторится. Не потому что я его убью - я уже давно сдирала цепи с потолка, - а потому что сама уже не стану прежней. От робкой, слепой мисс Тирелл остались одни воспоминания. Вместо неё была Тень. Убийца, по иронии судьбы влюблённая в священника. А теперь ещё и высший вампир, судя по прорезающимся посторонним звукам и ощущениям, не доступным ранее. Например, я точно знала, что за нами следят четверо по приказу Стефана. Да он и сам периодически протягивал ко мне свои ментальные руки, надеясь быть хоть немного причастным к действию, происходящему не чаще, чем в сто лет.

Сальваторе обмяк, падая в мои раскрытые объятия. Старался держаться на ногах, только где уж... После моих "поцелуев" и выживают не все, а он стоять пытается, боится упасть в моих глазах. Оказалось, решётки уже были не помехой, - я свободно вынесла их одной рукой. Стефан лишь победно проводил довольным взглядом вслед, Тенью проявившись в камере. Он знал, что я вернусь. Такова цена жизни любимого человека. Ускорилась...

Ветер дует в лицо, меня сейчас и не видно - только листья взметаются к небу. Я несла обмякшее тело священника туда, где ему самое место быть. Вампиру - склеп, священнику - храм. На резко лестнице приостановилась в сомнениях. Дальше всегда было нельзя, но теперь в моих жилах - не только кровь влюблённого. Но и кровь верящего. Шаг, другой. Миновала место, где мы встречались. Никакого отвращения или страха. Кажется, я стала первой в истории высшей нежитью, способной входить в храм безнаказанно. Жаль, что приходится делать это по такому поводу.

Светлый высокий храм, запах мирта и ладана, много свечей и света. Уже ничему не удивляясь, я шла между рядов лавок. И молилась, - действительно молилась о том, чтобы Сальваторе выжил. Потому что чувствовала, как с каждой секундой из него уходит по капле жизнь. И я не могла ничего изменить. Даже став могущественной Леди Теней, я не могу дарить жизнь, как это ни прискорбно. Только брать, только убивать.

Коридоры, служители, несколько призраков - они обитали и здесь. Нас не замечали. Келью Сальваторе я нашла скорее по запаху - во внутреннем дворе. Небольшая комнатка, скудное убранство. Удивительно, как аскетичны бывают мужчины.

На жёстком ложе он лежал, безразлично глядя в потолок. Обычно после такого, мои жертвы умирали в течение часа. А я сидела возле него на коленях и молила, молила, молила о прощении. Не для себя, - убийц не прощают. А для него. Чтобы он жил. Чтобы выздоровел и снова нёс людям свет, которого им так не хватает в жизни. Добрым словом, поступком, тёплыми объятиями поддержки, советом в трудной ситуации. Он многое сделал в своей жизни для других. Но сколько мог сделать ещё?

Я сжала его руку в своей. Неподвижный, бледный, добрый мой человечек... Поднесла сжатую руку ко лбу, чувствуя её волшебное, но уходящее тепло.

- Прости. Я не хотела твоей смерти, слышишь, Сальваторе? Живи, пожалуйста. Уговори Бога отпустить тебя хоть ненадолго - у тебя ещё столько незаконченных дел!

С тех пор, как я стала Тенью, ни разу не проронила ни слезы. Но уходил близкий, любимый человек. Что-то надломилось в душе острое, пронзая самую суть. Я не желала отпускать его. Не так, не сейчас, - пожалуйста, Господи! Он стал светом моим и надеждой. Он показал, что все может быть иначе. Если не для себя, - для других оставь его здесь, умоляю!

Уткнулась в безвольную руку, ставшую для меня когда-то проводником в мир любви. Тогда, упав на мостовой, я и не думала, что помощь придёт. Я ведь и жить тогда не хотела. События последних нескольких лет мелькали в голове, превращая в ласковый туман. А мою руку крепко сжали.

"Как же качает и тошнит. Никогда не любила скачки. И лошадей терпеть не могу... Зашторьте кто-нибудь окна?.." - шевелила я губами.

- Тихо, Даниэль, не бузи! - прошептал женский незнакомый голос.

Качка прекратилась.

- Баба, мотри, мама говолит! - удивлённый шёпот мальчишки вызвал невольную волну тепла в груди.

- Тебе показалось, - с сомнением ответила "баба".

- Миссис Гриель сегодня выглядит гораздо лучше, - прозвучал сухой голос. Как же слепит глаза!.. - Сейчас посмотрим анализы, послушаем...

- Отойди от меня, вампир! - плохо слушающимся, шершавым языком еле вымолвила фразу.

- Как не стыдно, миссис Гриель! Все два с половиной года называть меня вампиром. А я ведь ваш лечащий врач... и... - яркий свет ослепил глаза. - Судя по вашей активной реакции, хороший врач, моя дорогая.

- Стефан, что происходит? Где Сальваторе? - Я сипела, пытаясь сфокусироваться на проясняющейся картинке.

- А Вы совсем ничего не помните? - вкрадчиво спросил доктор.

- А что я должна помнить?

- Вашу аварию, после которой вы потеряли зрение, и впали в депрессию, отказываясь от еды. Вы утверждали, что не хотите жить...

- Где Сальваторе?!! - сделала рывок, приподнимаясь на локтях. Тело словно деревянное!

- Он в коме уже третий год. После той аварии.

Я замерла, рассматривая лицо пожилого доктора.

- Вы так же находились в бессознательном состоянии с тех пор, как отказались от жизни. Мы поддерживали вас на аппарате.

Я стремительно вспоминала, - действительно вспоминала все, что с нами произошло! Как я кричу на него, распекая за невнимание к себе, визг тормозов и ужасающий, долгий полет в пропасть. И последнюю мысль о том, что наш маленький сын останется без родителей, и виноватой во всем буду я! После аварии Сальваторе впал в кому на операционном столе, где его лицо сшивали по кусочкам, предварительно загипсовав повреждённые конечности. Я ходила к нему долгие месяцы, ежедневно теряя зрение и надежду…