Валландер попытался представить, как все произошло. Ему не давали покоя веревки, завязанные кое-как. Он подумал про Хольгера Эриксона. Может быть, убийство Рунфельдта даст им ключ к решению загадки. Правда, теперь придется смотреть не в два, а в четыре глаза. Причем в разные стороны. И что из этого получится, еще неизвестно. Может начаться неразбериха. Не знаешь, за что хвататься — расследование теряет четкие контуры, уплывает из рук.

Валландер погасил фонарь, чтобы немного подумать в темноте. Петерс все так же разговаривал по телефону. Рядом виднелся неподвижный силуэт Бергмана. Тело Ёсты Рунфельдта обмякло на провисших веревках.

«Что это — начало, середина или конец? — думал Валландер. — Или еще того хуже — новый маньяк-убийца? И придется снова, как летом, искать хоть какую-то логику в его действиях?»

Ответов на эти вопросы не было. Во всяком случае Валландер их не знал. Их время еще не пришло. Еще было слишком рано.

Вдалеке послышался шум подъехавших машин. Петерс пошел им навстречу. Валландер подумал о Линде: спит ли она. Как бы обстоятельства ни сложились, он проводит ее утром в аэропорт. Ему вспомнилась смерть отца, и сердце резко сжалось от боли. Он скучал по Байбе. Устал. Был как выжатый лимон. Силы, переполнявшие его после возвращения из Рима, куда-то улетучились. Не осталось ничего.

Собрав всю свою волю, Валландер постарался отогнать мрачные мысли. До него донесся шум шагов и хруст веток. Это шли Мартинсон с Хансоном. За ними — Анн-Бритт, Хёглунд и Нюберг. Потом — персонал «скорой помощи» и криминалисты. Сведберг. Последним шел медэксперт. Они напоминали караван, заблудившийся в лесу. Валландер сразу же собрал свою группу. В свете прожектора, подключенного к переносному генератору, человек, привязанный к дереву, казался ненастоящим. В голове Валландера промелькнула страшная картина, виденная им в усадьбе Хольгера Эриксона. И вот она повторилась. Обрамление было разным, но пугающе похожим. Убийца работал в одном стиле.

— Это Ёста Рунфельдт, — сказал Валландер. — Сомнений нет. Но все же придется разбудить Ванью Андерсон и привезти ее сюда. Очень жаль, но это необходимо. Надо как можно быстрее провести формальное опознание. Единственное, что можно сделать, — снять его с дерева, чтобы хоть этого она не видела.

Потом Валландер коротко рассказал, как Ларс Ульсон нашел Рунфельдта.

— Он исчез три недели назад, — продолжал Валландер. — Но если я не ошибаюсь и если прав Ларс Ульсон, то убили Рунфельдта в течение последних суток. Во всяком случае, именно столько времени он пробыл привязанным к этому дереву. Вопрос в том, где он находился все остальное время.

Под конец Валландер ответил на вопрос, который никто не задал вслух, но который вертелся на языке у всех.

— Я не верю, что это совпадение, — сказал он. — Здесь наверняка поработал тот же убийца, что и в случае с Хольгером Эриксоном. И потому сейчас нам нужно выяснить, что у этих двоих было общего. По сути, нам придется одновременно расследовать три дела: Хольгера Эриксона, Ёсты Рунфельдта и оба вместе.

— А что если мы не найдем между ними ничего общего? — спросил Сведберг.

— Найдем, — отрезал Валландер. — Не сразу, так потом. Тщательное планирование обоих убийств исключает случайный выбор жертвы. Убийца действовал очень рационально. Оба убиты с определенной целью, по вполне определенной причине.

— Ёста Рунфельдт вряд ли был голубым, — сказал Мартинсон. — Он вдовец с двумя детьми.

— Он мог быть бисексуалом, — возразил Валландер. — Но этот вопрос может подождать. У нас есть другие, более срочные дела.

Кружок вокруг Валландера распался. Без лишних слов все взялись за работу. Валландер подошел к Нюбергу, ожидавшему, пока врач закончит осмотр.

— Ну что, опять двадцать пять? — сказал Нюберг устало.

— Да, — ответил Валландер. — Ничего не поделаешь, придется поднапрячься.

— А я как раз вчера решил взять пару недель отпуска, — вздохнул Нюберг. — Когда закончим дело Хольгера Эриксона. Хотел поехать на Канарские острова. Может, не бог весть как оригинально. Зато там тепло.

Нюберг редко позволял себе откровенничать. И потому как он сейчас, не сдержавшись, пожалел о сорвавшейся поездке, Валландер понял, что Нюберг измотан и морально и физически. Уму непостижимо, как он справляется с такой нагрузкой. Валландер решил поговорить об этом с Лизой Хольгерсон. И только он про нее вспомнил, как обнаружил, что она тоже здесь, на месте убийства. Беседует с Хансоном и Анн-Бритт Хёглунд. «Да, у нее настоящее боевое крещение, — подумал Валландер. — Два убийства подряд — сейчас в газетах такое начнется, только держись! Бьёрка бы заклевали. Посмотрим, как она справится».

Валландер знал, что Лиза Хольгерсон замужем, что муж ее работает на каком-то международном предприятии, занимающемся экспортом электронной аппаратуры. У них двое детей. Живут они в собственном доме в Хёдескуге, северном пригороде Истада. Переехали туда недавно. Дома у Лизы Валландер еще не бывал и с мужем не встречался. Но надеялся, что в трудной ситуации на него можно опереться. Потому что Лизе, конечно же, придется нелегко.

Врач поднялся с колен. Валландер знал его по предыдущим делам, но фамилию вспомнить не мог.

— Похоже, его задушили, — сказал врач.

— А не повесили?

Врач вытянул вперед руки.

— Именно задушили, двумя руками. Повреждения от веревки носят совершенно другой характер. Здесь отчетливо видны следы больших пальцев.

«Сильный человек, — подумал Валландер. — Хорошо тренирован. Не задумываясь, душит голыми руками».

— Когда это случилось? — спросил он.

— Не могу сказать точно. В течение последних суток. Вряд ли раньше. Придется подождать, что скажет судмедэксперт.

— Можно отвязать его? — спросил Валландер.

— Я закончил, — ответил врач.

— Тогда начну я, — пробурчал Нюберг.

К ним подошла Анн-Бритт Хёглунд.

— Приехала Ванья Андерсон, — сообщила она. — Ждет в машине.

— Как она восприняла известие? — спросил Валландер.

— Врагу не пожелаешь таких ночных сюрпризов. Но, похоже, она не очень удивилась. Мне кажется, она все время думала: жив он или нет.

— Я тоже об этом думал, — сказал Валландер. — Да и ты, наверное, тоже.

Анн-Бритт кивнула, но ничего не сказала.

Нюберг развязал веревки. Тело Ёсты Рунфельдта положили на носилки.

— Позовите Ванью Андерсон, — сказал Валландер. — А потом пусть едет домой.

Ванья была очень бледна. Валландер отметил, что она одета во все черное. Неужели заранее приготовила себе эти вещи? Посмотрев на лицо убитого, Ванья прерывисто вздохнула и кивнула.

— Вы подтверждаете, что это Ёста Рунфельдт? — спросил Валландер, внутренне содрогнулся от своей неуклюжей фразы.

— Он так похудел, — пробормотала Ванья.

Валландер сразу ухватился за ее слова.

— Что вы имеете в виду? Как это «похудел»?

— Щеки совсем ввалились. Три недели назад он таким не был.

Валландер знал, что смерть не красит людей, но интуиция подсказывала ему, что Ванья Андерсон имеет в виду другое.

— Вы хотите сказать, что с тех пор, как вы в последний раз видели Рунфельдта, он сильно потерял в весе?

— Да, очень, очень похудел.

Валландер чувствовал, что это важно. Однако все еще не знал, как расценивать ее слова.

— Вы можете ехать домой. Вас отвезут.

Она посмотрела на Валландера беспомощно и растерянно.

— Что мне делать с магазином? — спросила она. — С цветами?

— Завтра можете не выходить на работу, — сказал Валландер. — Начните с этого. Потом решите, что делать дальше.

Она молча кивнула. Анн-Бритт проводила Ванью до полицейского автомобиля, который ждал ее, чтобы отвезти домой. Валландер думал над ее словами. Почти три недели Ёста Рунфельдт где-то отсутствовал. Потом его, связанного и, возможно, задушенного, находят в лесу. Причем оказывается, что он, по неизвестной причине, сильно похудел. Означать это могло только одно: плен.

Валландер стоял неподвижно, следя за ходом собственных мыслей. Плен ведь тоже напоминает о войне. Солдаты берут пленных.