Шмыгнув носом, я уже в который раз посмотрела на плотно закрытую железную дверь — всего шаг до желанной и недостижимой цели. Часы показывали восемь пятнадцать. Черт, я уже мерзну здесь полчаса, и ни один человек ни вошел, ни вышел из этой чертовой семиэтажки! Дверь была старой, добротной, с кодовым замком и лишенная домофона. Конечно, кода у меня не было, а опыта взлома таких дверей тем более…

Неужели в этом доме ни у кого собаки нет?! Или они их принципиально не выгуливают?

Уже в который раз появилось отчаянное желание плюнуть на все и поехать домой. Но, если верить словам Кати, то тогда Вадима я смогу увидеть не скоро.

Внезапно с тихим щелчком открылась дверь, пропуская на улицу маленькую старушку. Замерев в проходе, бабушка неуверенно поправила платок, смотря на темное, затянутое тучами небо.

Вскочив с лавочки, я буквально подлетела к ней, перескочив через все ступеньки. Схватив железную ручку, я посильнее распахнула дверь перед пенсионеркой. Старушка подняла на меня глаза, цвет которых было трудно разглядеть сквозь толстые стекла очков.

— Спасибо, доченька, — с кряхтением сказала она, чуть улыбнувшись беззубым ртом.

— Не за что, — в ответ улыбнулась я, испытывая облегчение.

Ладоней я уже не чувствовала, да и мышцы лица слушались с трудом. Еще бы минут десять и воспаление легких обеспечено.

— А погода нынче-то какая! — не спешила уходить старушка, по-прежнему перегораживая проход.

— Да уж, похолодало, — вежливо ответила я, грустно всматриваясь в темный подъезд, откуда буквально веяло теплом.

Или мне просто так казалось? Холодный ветер взлохматил волосы…

— Что же ты нараспашку-то ходишь? Без курточки? — с укором сказала пенсионерка.

— Да получилось так…

— Вот простудишь себе все — детей иметь не сможешь, — нравоучительно заметила она.

— В следующий раз обязательно теплее оденусь, — клятвенно пообещала я, пытаясь пройти мимо, но старушка каким-то образом умудрилась снова заступить дорогу.

— Вот все вы так говорите! А потом по врачам, да по врачам. Плачетесь, ан поздно уж — не исправишь!

— Простите, можно… — начала я, но была перебита.

— Вот знаешь сколько дурех таких повидала? Да на моем-то веку…

— Извините, но можно я внутрь пройду, чтоб не простудиться? — не сдержалась я.

Старушка обиженно поджала губы и подозрительно присмотрелась ко мне.

— А ты откуда? Я тебя раньше не видела.

— Я к Вадиму из 236.

— Не видела я тебя тут, — снова повторила старушка, как будто не слыша моих слов.

— Так в гости я, понимаете? Ждут меня!

— Вот пусть он тогда и открывает, — бескомпромиссно ответила бабушка и прямо перед моим носом захлопнула дверь. — А то ходят тут всякие, потом все стены исписаны.

Еще раз поправив платок, заметно повеселевшая старушка пошла вниз, оставив меня у закрытого подъезда.

Пару секунд я простояла, не до конца осмыслив, что только произошло. На языке так и крутилась пара нецензурных выражений, но я сдержалась.

Развернувшись, я уже было направилась вниз по ступенькам, когда сзади снова раздался шум сработавшего замка. Тут же оглянувшись, я увидела девочку с большим школьным портфелем, выходящую на улицу.

— Не закрывай! — вовремя крикнула я, заставив девочку испуганно вздрогнуть.

Я быстро подскочила к двери, чуть не сбив школьницу.

— Спасибо! — абсолютно искренне заметила я, проходя внутрь.

Девочка что-то пролепетала в ответ, полностью ошарашенная моим “налетом”, но я уже направлялась к лестнице. В помещении было намного теплее — это я почувствовала сразу.

А поднятие на шестой этаж согрело меня окончательно, так что к нужной квартире я поднялась уже в нормальном расположении духа.

На звонок в дверь ответили не мгновенно, раза с третьего — из глубины квартиры раздались тяжелые шаги, какой-то грохот, потом кто-то долго стучал замком, и лишь после этого дверь открылась.

На меня буквально вывалился парень лет девятнадцати, очень неуверенно стоящий на ногах. Спиртом несло за версту, мне даже пришлось отступить на несколько шагов.

Парень, как я понимаю, это и был Вадим, перевел расфокусированный взгляд на меня.

— Ты кто?

— Я из милиции, — уже привычно ответила я, присматриваясь к нему.

Вадим оказался высоким блондин, правда, не с голубыми, а с серыми глазами, сквозь футболку легко угадывались рельефные мышцы. Однако сейчас парня заметно шатало по сторонам, и стоял он явно с трудом. Правда, слово “милиция” возымело некоторое действие.

Вадим вздрогнул, выпрямился и быстро затрусил головой, явно пытаясь собраться.

— Милиция? Меня арестовав… арехст… забирают? — выдавил он хриплым голосом.

Язык его тоже плохо слушался.

— Нет, что вы. Вы просто можете выступить важным свидетелем, — аккуратно заметила я, не спеша заходить в квартиру. — Вы ведь знали Ирину?

Парень вдруг со всей силы саданул кулаком по стене: куски штукатурки тут же посыпались на пол

— Сука…

— Простите? — переспросила я.

Пока на наш милый разговор никто из квартир не вышел, что довольно странно. Говорил Вадим хоть и неуверенно, но громко, да и удар об стену чего стоил.

— Вы это… заходите, — сделав паузу, все-таки выговорил Вадим, освобождая проход.

Помявшись, я, тем не менее, зашла, настороженно осматриваясь. Одна рука уже легла в карман, нащупывая кастет — так на всякий случай. Мало ли что пьяному в голову взбредет?!

Вадим проводил меня на кухню и буркнул нечто вроде: “сейчас вернусь”. Я осталась одна.

Кухня как кухня, ничего особенного: маленькая, без евроремонта и не очень чистая. Я присела за стол, прислушиваясь, — до моего слуха донесся шум воды и громкие ругательства.

Да уж… Немного не такой я представляла нашу встречу, ну да ладно. Главное, чтобы говорить смог адекватно.

Вадим вернулся минут через пятнадцать, когда я уже успела заскучать. Выглядел он уже значительно лучше и шел, не шатаясь. Буквально рухнув напротив меня, Вадим поднял на меня все еще немного мутный взгляд с расширенными зрачками.

— Простите, еще раз…

— Ничего. У меня всего пара вопросов. Я понимаю, что вам, наверное, тяжело отвечать, но это очень важно. Вы знали Ирину?

— Да. Она… была моей девушкой, — ни один мускул не дрогнул на лице парня.

— В тот вечер, когда она совершила самоубийство, вы с ней поссорились? — задала я следующий вопрос.

Вот тут парень не выдержал и дернулся, на его лице за пару секунд пронеслось несколько выражений, начиная от боли и заканчивая злостью.

— Да. Мы… расстались.

— Вы ее бросили?

— Да, — последовал односложный ответ.

— Почему?

— На то были причины.

— Конкретно? Мне нет дела до ваших тайн, но это важная информация для следствия! — повысила я голос, заставив парня дернуться.

— Она сама виновата! — внезапно сорвался он. — Сектантка чертова… Плевать я хотел на ее заморочки, хочет свечи палить — пожалуйста! Балахоны свои черные носить — сколько угодно! Но это… Сука! Устраивать оргии у меня за спиной… — парень, похоже, еле сдерживался, чтобы не сплюнуть.

На его лице заиграли желваки, а руки сжались в кулаки, выражение лица была настолько бешеное, что я невольно отодвинулась. По коже прошел сноп мурашек.

— Она изменяла? — подождав пару минут, наконец, тихо спросила я.

— С двумя… — грязно выругался Вадим, похоже, забыв, кто я и зачем вообще сюда пришла. — А мне-то говорила, идиоту, что семинары у них… упражнения, блин, эзотерические. О да, упражнения.

— А что за секта?

— Откуда я знаю?! Я к Катьке зашел, а она мне адрес и дала, где Ирка может быть. Я же туда, а там… Извращенцы, чертовы. На сатанистов вроде похожи.

Парень достал из одного из ящиков пачку сигарет, жадно выдернув одну, он только с пятого раза смог подкурить. Сделав пару глубоких затяжек, Вадим немного успокоился, хотя находиться с ним в одной комнате до сих пор было неуютно. Руку с кастета я уже не убирала.

— Как не прибил на месте, не знаю. И после этого я же виноват, что она себе вены порезала?! В тот же вечер к хахалю очередному рванула. Как же! Не спихнете на меня собак, — зло заметил парень.