Сегодня к флигелю подползали, словно к вражескому дзоту. Впереди всех мелькала Димкина перепачканная футболка, следом за ним с сопением поспевал Егор, дальше следовали все остальные. Вовчик Толстый — тот и вовсе полз на четвереньках.

— Он их в котле варит, точно вам говорю. — Обернувшись к ребятам, Пашка сделал страшное лицо. — Собирает в холмах обыкновенный гранит и варит часов шесть или семь с зеленкой.

— И что? Неужели получаются настоящие изумруды?

— Ты сам повари-ка семь часов! Наверное, что-нибудь да получится…

Осторожно поднявшись над землей, Димка вытянул шею.

— Не видно ничего… — шепнул он. — Вот если бы нам на рябину взобраться, тогда — да! И нас никто не заметит, и мимо никто не проскользнет.

Все одновременно посмотрели на притулившуюся возле флигеля рябину и как по команде вздохнули. На то имелась своя причина. По гладким стволам лазить умели немногие. Зато Егор оценил Димкину идею по достоинству. Живо пробравшись к дереву, он одним прыжком дотянулся до ветки, ловко подтянувшись, забрался наверх. Его трюк без особого труда повторил Димка. Этих коротких секунд Артему хватило, чтобы завистливо сморгнуть. Уж он-то отчетливо сознавал, что ему, не дружившему с турниками и канатами, никогда с такой ловкостью не залезть на дерево.

Отвлечься от печальных мыслей Артема заставил чувствительный щипок. Как ужаленный, он обернулся. Разумеется, это была Оля Булочкина. И ведь надо же! — сумела подкрасться незаметно!

— Опять без меня пошли? — грозно прошипела она. — Не могли немного подождать?

— Больно нужно! — Артем взбрыкнул ногой, но Булочкина не отступала.

— Где успели побывать? На пруд бегали?

— Может, и бегали.

— И купались? — ее вздернутый нос обиженно шмыгнул, в глазах запрыгали сердитые бесенята. Артем поморщился. Врать он не любил.

— Нигде мы не купались, успокойся!

— Что тогда делали?

— Да тихо ты! — шикнул Артем. — Не видишь — за флигелем следим!

На этот раз девочка примолкла. Подползла ближе, нахмурив бровки, устремила взгляд в сторону сарая. Эта белобрысая егоза с первых дней стала головной болью Артема. Неизвестно по какой такой причине она выбрала именно его в качестве объекта опеки. Эта прилипала всерьез пыталась помогать ему с уборкой коридора, брала поднос в столовой, выбирала чистые вилки и ложки, напоминала о солнцепеке. И она же с утра до вечера преследовала Артема, донимая глупыми расспросами, пытаясь давать непрошеные советы, а порой откровенно за ним шпионила.

Сначала над навязчивой подружкой Артема ребячья ватага откровенно потешалась, но Ольга выказала редкостное упорство — угроз не боялась, и даже словесные атаки Егора с Пашкой отбивала без особого труда. Вскоре всем стало ясно, что с острой на язык девчонкой лучше не связываться. Тем более что ни мышей, ни лягушек она не боялась, бегала, как выяснилось, не хуже Димки, а однажды даже продемонстрировала собственноручно изготовленную рогатку. Рогатка была, конечно, позорной — из плохо оструганной рогульки, с резинкой от трусов, однако именно эта поделка сыграла решающую роль. С того дня на прилипчивую «невесту» Артема решено было не обращать внимания. Хочет таскаться за мальчишками — пусть пачкает колени. Только предупредили Булочку (именно так стали называть эту долговязую проныру), что ни мам, ни пап в лесу не водится, и никто ухаживать за ней не будет. На это Оля Булочкина фыркнула столь презрительно, что желание спорить у ребят окончательно пропало. Впрочем, за прошедшую неделю они убедились, что Булочка — девчонка и впрямь боевая, а уж грибы с ягодами собирала быстрее любого из них. Кроме того, она умела варить уху и вполне добровольно брала на себя обязанности лесного повара. Это устраивало всех, и вопрос с зачислением Булочкиной в ватагу решился сам собой.

Тем временем следом за атаманом на высокую рябину успели потихоньку влезть Пашка и даже Митек. На земле остались только они трое — Вовчик Толстый, Артем и Оля. То есть Булочка, как подозревал Артем, тоже могла бы вскарабкаться на рябину, однако из солидарности девочка решила не покидать слабосильных друзей. И это было особенно обидно. Остальные ребятишки шушукались где-то наверху, что-то там обсуждали, а они лежали на земле и довольствовались полным неведением.

— Эх, умел бы я лазить по деревьям! — вырвалось у Артема.

— Ничего, Тём, не огорчайся. Может, когда-нибудь научишься…

Уж лучше бы она этого не говорила. Артем метнул в сторону Булочки яростный взгляд. До чего все-таки глупы девчонки! Утешила, называется! Дать бы ей по носу за такое!..

— Взрослые тоже не лазят по деревьям. — Оля попыталась погладить его по плечу, но Артем отстранился.

— Что ты понимаешь, дура!

— Я?! — Булочка возмущенно округлила глаза. — Это я дура?!

Кажется, она всерьез решила обидеться, и Артем досадливо отвернулся. Но зарождающейся ссоре не суждено было разгореться. Громко хрустнули сучья, и в следующую секунду неподалеку от них раздался торжествующий вопль:

— Вот они!..

— Артемон, атас! — Вовчик Толстый жалобно хрюкнул.

— Ага, и пончик тут! Попались, лягушата!..

Обернувшись, Артем похолодел. Решительным шагом к ним приближался Огурец. Рядом с ним семенил тот самый скаут, которого недавно они загнали в болото. Следом топал Котофеич, правая рука Огурца, и еще семь или восемь старшаков. На шеях у них красовались синие галстуки, рукава форменных рубашек были грозно закатаны.

— Ща повеселимся! — Огурец, вихрастый увалень, распахнул длинные руки. — Свяжем веревочкой и испытаем на храбрость.

— Сорок шишек каждому! — злорадно хмыкнул Котофеич. — С десяти шагов!

С десяти шагов — да еще по сорок шишек! Артем содрогнулся. Нужно было срочно что-то предпринимать, и, ухватив Вовчика за руку, он стремглав рванул по поляне — подальше от рябины и грозного Огурца. Легконогая Булочка метнулась за ними.

— Ой, как они побежали! Мама, я не могу!

— Але, может, время засечь? Они ща мировой рекорд перекроют…

Позади в полный голос заулюлюкали, один из преследователей дурашливо закудахтал. Впрочем, старшаки не спешили. Никто из скаутов не сомневался, что догнать мальков не составит труда. Стоило им немного прибавить прыти, и беглецы тут же оказались бы пойманными. Скорее всего, так бы оно и произошло, но неожиданно для себя Артем повернул не в заросли, а в сторону флигеля. Не спрашивая ни о чем, Вовчик с Булочкой послушно последовали за ним.

— Э-э, куда! Думаете, Астроном заступится? А вот фига!..

Впрочем, Огурец все-таки обеспокоился. Наверное, не хотел связываться с хозяином сарайчика.

— Котофеич, отрезай салажню от флигеля! Щука, бей по ногам!..

Где-то совсем близко просвистел тяжеленный баскетбольный мяч. Артем знал, что именно таким образом парни Огурца нередко сбивали с ног убегающую жертву. Но на этот раз преследователям не повезло, — Щука промахнулся. Еще несколько секунд, и все трое подбежали к флигелю. Не тратя времени на раздумья, Артем ухватил массивную ручку и распахнул дверь. Мгновением позже они стояли в святая святых флигеля — в секретной комнатушке, в которой, по всей видимости, и варил свои камни Астроном. И разумеется, первым, что сорвалось с уст непоседливой Булочкиной, был вопрос о камнях.

— А где же изумруды?!

Вовчик с Артемом закрутили головами. Никаких камней во флигеле не было. Зато было кое-что другое — куда более интересное…

Первое, что они заметили, это винтовую лестницу, уходящую высоко под крышу. В сарайчике было довольно темно, но Артем все же разглядел, что лестница заканчивается подобием площадки, на которой высится огромных размеров телескоп. Если так, то понятным становилось прозвище Астронома. По всему выходило, что странный паренек действительно увлекался звездами.