Но… Каждое положение исторического документа проверяется другими источниками. Скажем, некоторые факты и даты из той же «Повести временных лет» уточнены, подтверждены или опровергнуты исследованиями Шахматова, Гумилева, Лихачева и других ученых, сопоставлениями с европейскими и арабскими источниками.

А историю о призвании варягов проверить невозможно! Ни в европейских, ни в арабских, ни в еврейских источниках нет упоминаний об этом событии. Варяжская страница в «Повести временных лет» подобна стене несокрушимой — ни обойти ее и не объехать. Нет больше исторических свидетельств! И потому, наверно, историки, начиная с Соловьева, Ключевского, Костомарова и заканчивая Гумилевым, Лихачевым, Петрухиным, лишь отмечали противоречия легенды (очень точно!), пытались объяснить ее или же подвергнуть сомнению. Но — не более того.

Я же попытаюсь доказать, что призвания варягов не было. Пользуясь только логикой. Ну и, разумеется, для иллюстрации прибегая к аналогиям.

В VIII веке Испания, как известно, уже принадлежала маврам-мусульманам. Один из мавританских эмиров затеял войну с эмиром Сарагосы и позвал на помощь Карла Великого, короля франков, будущего императора, основателя династии Каролингов. Карл пришел, помог, не бесплатно конечно, и двинулся в обратный путь. Но в узком Ронсевальском ущелье на его армию напали испанские баски. (Как видим, баски и тогда считали себя отдельными от испанцев и были неукротимы.) В этом бою погиб Роланд, вместе со своими воинами прикрывавший отход армии и фактически спасший армию и Карла.

Таковы факты. Но что мы читаем в дошедшей до нас «Песни о неистовом Роланде», сочиненной (по крайней мере записанной) позже, уже в XII веке? А то, что император Карл пошел войной на нечестивцев(?) за веру Христову(?), на его армию напали мавры-сарацины(?), но храбрый Роланд, верный рыцарским традициям(?), спас армию и императора, пожертвовав собой. Понятно, что все это сочинено уже в свете идеологии крестовых походов и идеологии рыцарства, которых тогда, в VIII веке, и в помине не было. На первых рыцарей (конных воинов), вышедших из диких германских лесных ватаг, людей пещерных нравов, Роланд наверняка смотрел со снисходительной брезгливостью, поскольку был он ближайшим сподвижником короля, и — ни много ни мало — маркграфом Бретани, то есть особой коронованной.

И сейчас уже неважно, в какой степени трубадуры сами отредактировали древние легенды и сочинили новые «в духе времени», а насколько им подсказали: «Ребята, нехорошо напоминать о том, что наш Карл Великий участвовал в разборках мавров, нехорошо говорить, что на христианское войско напали христиане же — баски…» Скорее всего, и то было, и другое. Так создаются мифы.

Да, в истории подобное часто случалось. Скажем, присоединение Казахстана к России, когда Абулхаир, хан Младшего Жуза (Младшей Орды), спасаясь от нашествия джунгаров, устав от извечных стычек на границе с башкирами, попросился в российское подданство. Или Грузия, которая искала защиты от турецкой экспансии, заключила с Россией Георгиевский трактат и укрылась «за гранью дружеских штыков».

В этих случаях более слабое государство входит в состав более сильного. Но в любом случае — государство обращалось к государству.

А был ли Новгород в IX веке государством? Да, был. Городом-государством, с высокой культурой и цивилизацией, причем с обширными владениями. И нас не должна смущать относительная его молодость — раскопки экспедиции академика В. Л. Янина показывают, что Новгород существует с VIII века. Потому и назвался Новым городом. А старый, как свидетельствуют недавние археологические открытия, был скорее всего в Старой Ладоге — древнейшем центре поселения славян на Северо-Западе. Кстати, по более поздней Ипатьевской летописи, Рюрик пришел сначала княжить именно в Старую Ладогу, а затем, освоившись, основал Новый город и перевел свою ставку туда, в Новгород.

Итак, к какому же государству обратилось за покровительством государство Новгород? К Варяжскому? Так не было такого государства!

Противоречия и несообразности летописи приводили даже крупных историков к неубедительным гипотезам. Действительно, вначале платили дань варягам, потом выгнали варягов, но тотчас же вслед за этим попросили их «владеть нами»? Несуразица явная. И потому В. О. Ключевский предполагает, что позвали «других варягов». Каких «других»?

Историк-эмигрант Г. В. Вернадский (и вслед за ним Л. Н. Гумилев) в «нашем» Рюрике видят Рюрика (или Рерика, Рорика) Ютландского. Если так, то все нормально, обратились не к какому-нибудь сброду, а к знаменитому человеку. К государству! Не стыдно родословную оттуда вести. Но в этой гипотезе противоречий еще больше, чем в летописи. Во-первых, от Новгорода до Ютландии-Дании почти две тысячи километров. Значит, и новгородской делегации, а самое главное — Рюрику с дружиной, надо было идти через немецкие, польские, литовские, жмудские, псковские земли и наверняка прорываться с боями, потому что врагов у него было много. И об этом в летописи — ни слова! А если он шел на кораблях вдоль побережья Балтики, по Неве поднялся в Ладогу, а оттуда по Волхову пришел к Новгороду — все равно бы просто так окрестные племена его не пропустили. И не мог бы остаться в Европе незамеченным такой дальний поход, по сравнению с которым прежние походы Рюрика в земли франков и англосаксов — короткие воскресные прогулки…

Во-вторых, трудно представить, что Рюрик тотчас и с готовностью променял свое положение владетеля Ютландии-Дании на столь далекий от Европы Новгород. Но даже если и так, то почему в западных источниках нет о таком событии никаких упоминаний? Между тем о предыдущей жизни Рюрика Ютландского известно очень многое. И родители его, и победы, и поражения. Ведь он был знаменитым в Европе воителем, снаряжал в походы до трехсот(!) кораблей, поднимался вверх по Эльбе и захватывал германские земли, ходил к берегам Англии, подвергал разору и грабежу англосаксов. И вдруг такой его поступок, уход в Новгород, который наверняка поразил бы его современников, двухтысячекилометровый поход — остался никем не отмеченным!? Очень-очень сомнительно!

Видимо, историков сбила с толку еще и фраза: «Пошли за море». Вроде как если «море», то само собой разумеется, что Балтика. В действительности же славяне называли морем и Чудское озеро, и Ильмень, и Онегу, и Ладогу, вокруг которой были лагеря и стоянки «своих», ближних варягов.

Вспомним еще раз слова летописи:

«Варяги из заморья взимали дань с чуди, и со славян… Изгнали варяг за море… И пошли за море к варягам…»

И вот здесь я скажу, что многие ответы и многие разгадки на виду и на слуху, в языке. Самом долговечном и надежном свидетеле. Вы согласны, что конструкция фразы самая что ни на есть бытовая: изгнали за море, пошли за море? Согласитесь, если бы пошли просить варягов за две с лишним тысячи километров в Ютландию, строй фразы был бы другим, совсем другим! Даже если б не упоминалось, что поход великий, а море Варяжское, как именовалась в древности Балтика. А здесь — просто море. То есть по эту сторону Ладоги был город славян, мери, чуди и кривичей — Старая Ладога. А по ту сторону Ладоги, за морем, стойбища варягов… Вот и весь секрет. И если вспомнить еще, что, по Ипатьевской летописи, Рюрик в начале начал пришел в Старую Ладогу, то многое становится на свои места…

Да и почему, собственно, речь идет только о Ладоге? Точно так же Ильмень называли «морем», и точно так же за Ильменем были стойбища варягов.

Варягами славяне называли викингов. Викинги же, если отбросить современную киноромантизацию, были тогда просто-напросто морскими разбойниками, бандитами. Это были молодые люди, которые не хотели жить мирно и ловить селедку, как их отцы и деды. И уходили из родных поселений в вик (по русски — выселок, а буквально — путь). Промышляли разбоем, грабежом. Со временем они стали страшной силой и три века терроризировали Европу, поднимаясь в своих ладьях вверх по течению рек и сжигая города и села. А когда не было походов, нанимались в армии сопредельных воюющих государств. В общем, наемники, ландскнехты.