-Олесик, ты чего?- переполошилась тётка Маня.- Всё в порядке?

-Всё, тёть Мань, всё. Мне просто к себе в квартиру надо попасть, а мы с этим переселением мой ключ посеяли. Я же вам запасной когда-то отдавал. Верните, пожалуйста.

Тётка прищурилась.

-А чегой-то ты ночью к себе в квартиру надумал забраться? До утра потерпеть не мог? Глядишь, и ключик бы отыскался.

Вот ведь… ну почему женщинам обязательно всё всегда знать надо? Ведь в свою же квартиру зайти хочет, не в чужую!

-Не могу днём,- буркнул Олесь, быстро соображая, как бы поправдоподобнее соврать.- У меня там заначка припрятана, я её с собой не брал.

-А сейчас зачем нужна?

Потому что!!!

Думай, голова, думай – шапку куплю…

-У Лены день Рождения скоро. Хотел ей подарок купить. Чтоб никто не знал.

Тётка Маня расплылась в довольной улыбке.

-Нравится девка?

-Угу.

-Ну наконец-то,- обрадовалась, словно за родного. Тоже странная женская особенность – вечно лезть в чужую личную жизнь и всех подряд друг другу сватать.- Молодец. Там хорошая семья, глядишь, и ты больше сиротой не будешь по миру идти.

Олесь вздрогнул. Словно деревянный, протянул руку за ключом и, не поблагодарив, пошёл обратно.

Немного провозился с дверью, всё никак не желавшей нормально прокручиваться в петлях после пинка Никиты. В квартире, уже не боясь кого-то разбудить, повключал везде свет и бросился к гардеробу. Тёплая пайта с въевшимся пятном томатного сока, прошлогодние джинсы с неаккуратно залатанной дыркой на колене. Всё это невозможно было носить на улице и как-то не тянуло одевать в жарко протопленной квартире, но выкинуть помешала природная запасливость. Вот и пригодилось.

Тёте Мане Олесь почти не соврал – ему действительно нужны были деньги, те самые злополучные пятнадцать тысяч. Их он обнаружил на тумбочке у своей кровати. В очередной раз захотел убить Никиту – ну прям как проститутке после жаркой ночки плату оставил.

Зло сгрёб пачку во внутренний карман куртки и выскочил в освещённый фонарями и фарами поздних автомобилей ночной город.

В электричке было холодно и тряско. Поспать Олесь не смог, хотя не слишком-то и пытался. Он сидел, прижавшись головой к запотевшему окну, бездумно глядя сквозь стекло на падающий снег. В голове было пусто. Голове было больно.

Опять зажужжал телефон. Неизвестный номер.

-Алло?

На другом конце провода заковыристо выругались.

-Твою дивизию! Ты что, совсем мозгами поплыл?- заорал Никита.- Удрал, как последняя свинья – ни записки, ни «до свидания»! Мать рыдает, отец на уши всё отделение поднял, Ленка как привидение; да я с тебя шкуру спущу, как только ты мне в руки попадёшься!- надрывалась трубка. И тут же запоздало спохватилась,- где ты?

-Ошиблись номером,- бесцветно ответил Олесь и выключил телефон.

На маршрутке добраться до соседнего города было куда быстрее и проще. А заодно дороже, а он не знал, сколько здесь будет и сколько у него уйдёт. Надо было у Никиты свистнуть – у него всегда были деньги, хотя здесь дядя Паша придерживается непривычной строгости и своих чад наличными не баловал – на маршрутку и обед, всё строго под расчёт. Никита зарабатывал их в интернете – делал сайты, размещал рекламы. Олесь в этом разбирался смутно, да и не сильно хотел, если честно.

На вокзале едва удрал от светящихся желанием обобрать до последнего рубля таксистов, сел не на той остановке, не в ту сторону и даже не на ту маршрутку. Долго блудил по незнакомому городу и выбрался к нужной больнице, когда уже перевалило за полдень. Обычная себе городская больница – слишком шумная, для подобного заведения, слишком… неуютная. Люди, как мошки, снуют туда-сюда, носятся по холлу, лестницам. Кто-то плачет, где-то кого-то зовут.

-…есь…

Поискал взглядом регистратуру.

-…леся!!!

Постучал в окошко, дождался, пока на него подымет глаза молодая медсестричка.

-Извините, где тут у вас отделение патологоанатомии?

Девушка округлила глаза, но выдала требуемую информацию.

Олесь развернулся.

И ткнулся носом в чью-то широкую грудь, затянутую в чёрную ткань водолазки.

На локти точно стальные тиски навесили, сдавившие до хруста в костях.

-Чёртов недоумок!- прорычал Никита, сгребая Олеся к себе на плечо.

-Пусти меня немедленно!!! – краем глаза Олесь заметил бегущую через весь холл Лену, тоже легко одетую и такую же бледную, как и брат.

Никита элегантно проскользнул между притихших людей, во все глаза таращащихся на невиданную сцену. На вопли и дрыгающиеся перед носом ноги ему было плевать.

-Отпусти меня!

Никита невозмутимо передёрнул плечами, схватил подскочившую Лену за руку и потащил к стоянке – к знакомому вишнёвому бентли.

-Вы что, Стаса сюда выдернули?- на несколько секунд Олесь прекратил вырываться и безвольно обвис на Никите.

-Всего лишь машину одолжили, он на дежурстве как раз; два отгула подряд – слишком жирно.

-И он так просто отдал на растерзание дорогущую тачку? Он на неё пять лет собирал!

-Я умею быть убедительным,- мрачно заверил Никита.

О да, этот факт Олесь как-то упустил. А уж по поводу отсутствующих документов вообще не беда, когда у тебя отец в полиции служит.

-Как вы с ним вообще связались?

-Через телефон,- доверчиво поделилась Лена.- Он контакт оставил, когда ты к нам переехал.

-И он же догадался, куда ты мог удрать,- уже без затаённой злости, спокойно добавил Никита.- А если бы ты телефон не вырубил, нам бы не пришлось тебя здесь полдня выглядывать. Где ты только шлялся?

-Воздухом свежим дышал,- огрызнулся Олесь.- Поставь меня на ноги!

-А ты не убежишь?- Лена глянула затравленными глазами побитой собачонки.

-Поймаю,- успокоил Никита. Опустил Олеся. Тот злобно сверкнул в него зеленющими от переизбытка эмоций глазами.

И рванул прочь от машины – обратно в больницу.

Заверещала Лена, чертыхнулся Никита. Олесь умел быстро бегать. Только Никита умел бегать ещё быстрее, а Олесь это забыл.

-Убью,- толкнулся в уши Никитин голос, а в следующую секунду поравнявшийся с ним преследователь поставил подсечку и Олесь кубарем полетел на грязный после налипшего мокрого снега асфальт, заново порвав джинсы и стесав ладони. В едва затянувшихся шрамах на запястьях рвануло болью.

-Да что ты такой упёртый?!- взбешённый Никита навис над скрутившимся калачом парнем, сцапал его за воротник и встряхнул.- Сколько ты ещё от меня бегать будешь?!

-Пусти меня, а?- тихо, одними губами, шепнул Олесь, отчаянно жмурясь. Под ресницами дрожала слеза, только он не хотел, чтобы Никита снова увидел, как он плачет. Только не он.

А Никита увидел. Медленно отпустил воротник с расходящейся молнией. И потянулся к затаившейся под янтарными прядями лысинке, оставшейся от старого ожога. Осторожно провёл пальцами. Олесь сжался – только бы не спросил, кто его оставил.

Спросил. Только не то.

-Было очень больно?

От неожиданности, Олесь распахнул глаза. На него смотрело два синих неба, глубоких, бескрайних – куда лучше, чем дула ружей. Покатилась по щеке прозрачная капля, несдерживаемая более ресницами.

…Обжёгшись, он уронил горячую сковородку и пропалил ковёр на кухне. А злая после пьяного загула мать подняла и ударила его по голове…

И впервые признался вслух:

-Ты даже не представляешь как…

-Мне нужно в больницу.

-Отлично, я отвезу тебя в нашу больницу к Стасу.

-Мне нужно в эту больницу.

-Зачем?

-Никит,- жалобно протянула с заднего сидения Лена. Братец только зыркнул в зеркало заднего вида, призывая девушку к порядку.

Олеся всё же затащили в машину, мягко, но без расшаркиваний затолкав на переднее сидение. Удрать он не смог – Никита тут же защёлкнул дверцы.

-Зачем, Олесь?

Олесь вздрогнул,- по имени Никита звал его только однажды – той самой ночью.

-Мне надо.

-Значит, не сильно надо.

-Да пошёл ты к чёртовой матери, самовлюблённая скотина!- вспылил Олесь и опять забился в запертую дверь.- С чего вдруг я должен тебя просить?!