Несмотря на всю свою храбрость, Джек слегка оторопел, но тут же решил: сейчас или никогда! Смело подошел к задумавшемуся водяному, снял шляпу, отвесил низкий поклон и промолвил:

— К вашим услугам, сэр!

— И я к твоим услугам, Джек Догерти, с превеликим удовольствием! — ответил водяной.

— Вот так дело, откуда же ваша честь знает, как меня зовут? — удивился Джек.

— А как же мне не знать, друг ты мой, Джек Догерти? Ведь я был знаком с твоим дедушкой еще задолго до его женитьбы на Джуди Риган, твоей бабушке. Ах, Джек, Джек, я так любил твоего дедушку! В свое время он был достойнейшим человеком. Ни до него, ни после ни на земле, ни под землей никто не умел, как он, тянуть коньячок прямо из раковины. Я надеюсь, дружище, — молвил старикашка, весело подмигнув Джеку, — надеюсь, ты окажешься достойным внуком своего деда!

— За меня не беспокойтесь! — отвечал Джек. — Если бы моя матушка вскармливала меня на одном коньяке, я бы до сих пор не прочь был оставаться сосунком.

— Вот это дело! Рад слышать речи мужа. Нам с тобой следует поближе познакомиться, хотя бы в память о твоем дедушке. Должен сказать, Джек, что отец твой был слабоват, голова у него была не очень-то крепкая.

— Я думаю, — говорит Джек, — что, так как ваша честь проживает под водой, вам приходится крепко выпивать, чтобы согреться в таком сыром, неуютном и холодном месте. Я сколько раз слышал, как говорят: пьет, словно рыба. А где, осмелюсь я вас спросить, вы достаете спиртное?

— А сам ты где его достаешь, Джек? — спрашивает водяной, зажимая его красный нос между своими большим и указательным пальцами.

— Бу-бу-бу! — завопил Джек. — Теперь я знаю где! И я полагаю, сэр, ваша честь имеет там внизу сухой и надежный погреб, чтобы хранить его?

— Мой погреб пусть тебя не волнует, — с усмешкой говорит водяной, подмигивая Джеку левым глазом.

— Ну разумеется, сэр! — И Джек продолжает: — Вот бы взглянуть на него.

— Отчего же нет? — говорит водяной. — Если мы встретимся вот здесь в следующий понедельник в этот самый час, мы с тобой еще потолкуем об этом.

И Джек с водяным расстались лучшими друзьями на свете.

В понедельник они встретились, и Джек нисколько не удивился, заметив у водяного две красные треуголки: под одной рукой и под другой.

— Не будет ли с моей стороны нескромно, сэр, спросить вас, — сказал Джек, — зачем ваша честь захватила сегодня с собой две шапки? Уж не собираетесь ли вы одну отдать мне, чтобы я мог успокоить мое любопытство?

— Нет, нет, Джек! Не так-то легко достаются мне эти шапки, чтобы раздавать их направо и налево. Но я приглашаю тебя спуститься на дно и отобедать со мной. Для того, собственно, я и принес эту шапку, чтобы ты мог со мной отобедать.

— Господи, спаси нас и помилуй! — воскликнул Джек в изумлении. — Неужели вы хотите, чтобы я спустился на соленое, мокрое дно океана? Да я захлебнусь и задохнусь в этой воде, не говоря уж о том, что могу утонуть! Каково тогда придется бедняжке Бидди без меня-то? Что она на это скажет?

— Ну какое тебе дело, что она скажет, молокосос ты? Кого трогает воркотня твоей Бидди? В былое время вот и дед твой вел такие же разговоры. А сколько раз натягивал он себе на голову вот эту самую шапку и смело нырял вниз вслед за мной! Немало отменных обедов и раковин, наполненных добрым коньяком, отведали мы с ним там внизу, под водой.

— Вы правду говорите, сэр? Без шуток? — спрашивает Джек. — О, тогда пусть я не знаю печали всю мою жизнь и еще один день, если окажусь хуже моего деда! Пойдемте, но только уж без обмана. Эх, где наша не пропадала! — воскликнул Джек.

— Ну вылитый дедушка! — умилился старикашка. — А теперь пойдем, и делай все, как я.

Оба покинули пещеру, вошли в воду и немного отплыли, пока не достигли скалы. Водяной взобрался на вершину, Джек за ним. По ту сторону скала была отвесна, как стена дома, а море под ней казалось таким глубоким, что Джек чуть было не струсил.

— Внимание, Джек! — сказал водяной. — Надень на голову эту шапку и помни: глаза ты должен держать все время открытыми. Хватайся за мой хвост и следуй за мной, а там будь что будет!

И он нырнул, а Джек смело нырнул следом за ним. Они уносились все дальше и дальше, и Джеку казалось, что этому конца не будет. Ох, как бы ему хотелось сидеть сейчас дома, возле очага, вместе с Бидди! Но что было толку мечтать об этом, когда он проделал уже столько миль под волнами Атлантического океана? И он продолжал цепляться за хвост водяного, такой скользкий.

Наконец, к величайшему удивлению Джека, они выбрались из воды, и он обнаружил, что очутился на сухой земле на самом дне океана. Они вылезли на сушу как раз напротив хорошенького домика, искусно выложенного устричными раковинами. Водяной обернулся к Джеку и пригласил его войти.

Джек словно онемел: то ли от удивления, то ли от усталости после столь стремительного путешествия под водой. Он огляделся, но не увидел ни единого живого существа, за исключением разве что крабов да омаров, которые целыми толпами спокойно разгуливали по песку. Над головой было море, похожее на небо, а в нем, подобно птицам, кружили рыбы.

— Ты что молчишь, старина? — спрашивает водяной. — Осмелюсь думать, ты и не предполагал, что у меня здесь такое уютное заведеньице, а? Ты что, захлебнулся, задохнулся или утонул? Или о своей Бидди беспокоишься?

— О, только не это! — говорит Джек, показывая в веселой усмешке все зубы. — Но кто бы мог подумать, что увижу здесь что-либо подобное?

— Да ладно, пойдем-ка лучше посмотрим, что нам приготовили поесть.

Джек и в самом деле был голоден и очень обрадовался, заметив тонкий столб дыма, подымавшийся из трубы: значит, приготовления шли полным ходом. Он проследовал за водяным в дом и увидел там прекрасную кухню, в которой чего только не было.

В кухне стоял великолепный стол с полками для посуды, а на них целая гора горшков и сковородок. Готовили две молоденькие русалочки. Отсюда хозяин провел Джека в скупо обставленную комнату. В ней не было ни стола, ни стульев, ничего, кроме пней и досок, чтоб сидеть на них и есть. Однако в очаге пылал настоящий огонь, и это несколько успокоило Джека.

— Пошли, я покажу тебе, где храню сам знаешь что, — сказал водяной, лукаво поглядывая на Джека.

Он открыл маленькую дверцу и ввел Джека в роскошный погреб, уставленный всевозможными бочками: большими, средними и маленькими.

— Что ты на это скажешь, Джек Догерти? А? Не так уж плохо живется здесь под водой?

— Я никогда в этом и не сомневался! — ответил Джек, явно предвкушая удовольствие и искренне веря тому, что сказал.

Они вернулись в комнату и обнаружили, что обед их уже ждет. Никакой скатерти на столе, конечно, не было, но что за дело? Разве дома у Джека она всегда бывала? Зато обед сделал бы честь лучшему дому в стране в праздничный день. Изысканнейшая рыба! А что в этом удивительного? Палтус, осетр, косорот, омары, устрицы и еще двадцать сортов были разложены на досках. А к ним всевозможнейшие заморские крепкие напитки. Вина, пожаловался старикан, не согревали его.

Джек напился, наелся до того, что уж кусочка в рот больше взять не мог, и тогда, подняв раковину с коньяком, промолвил:

— За ваше здоровье, сэр! Вы меня извините, конечно, но это чертовски странно, ваша честь, что мы с вами так давно знакомы, а я, собственно, не знаю, как вас зовут.

— Твоя правда, Джек! — согласился водяной. — Я как-то об этом не подумал, но лучше поздно, чем никогда. Зовут меня Кумара.

— Какое удачное имя, сэр! — воскликнул Джек, наполняя еще одну раковину. — За ваше здоровье, Куу, желаю вам прожить еще полсотни лет!

— Полсотни лет? — повторил Кумара. — Нечего сказать, одолжил! Если б ты пожелал мне пятьсот лет, тогда еще было б о чем говорить.

— Силы небесные! — воскликнул Джек. — Ну и долго вы живете здесь под водой. Да-а, ведь вы знали моего дедушку, а он вот уже больше шестидесяти лет как помер. Наверно, у вас здесь не жизнь, а малина.