Петр действительно убежал. Повернулся спиной к своему лучшему Другу и дал

деру. Мы точно не знаем, где это произошло. Может, даже и сам Петр не помнил.

Нашел какую-то дыру, какую-то щель, пустой сарай и спрятался.

До того он храбрился: «Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь»

(Мф. 26:33). Но вот и он в числе прочих. Совершил то, чего клятвенно обещал

избегать. С головой спрятался в собственный страх. Так и сидел. Снова и снова

слышал эхо собственных слов: «Если и все соблазнятся, я никогда… Все, но не я…

никогда… никогда… никогда». Внутри рыбака шла борьба.

Инстинкт самосохранения вступил в тот момент в противоречие с его

преданностью Христу. Нет, на какое-то время посвящение Учителю даже

возобладало. Петр поднялся, выбрался из укрытия, пошел на шум, пока не увидел

освещенное факелами судилище во дворе Каиафы. Остановился у костра и грел

руки. Здесь есть своя ирония. Ночь была холодной. Огонь горячим. А Петр ни тем, ни

другим. Он был теплым. «Петр же следовал издали», — пишет Лука (Лк. 22:54).

Он был предан Христу… но на расстоянии. Достаточно, чтобы видеть

происходящее. Но только так, чтобы не быть замеченным. Однако его все равно

заметили. Какие-то люди там, у костра. «Ты тоже был с Ним, — заявили они ему в

лицо. — Ты тоже был с Назарянином». И так три раза. И каждый раз Петр все

отрицал. И каждый раз Иисус слышал это.

Пожалуйста, поймите, что главная роль в этой драме отречения не у Петра, а у

Иисуса. Господь знал сердца Своих учеников. Знал Он и о предстоящем

предательстве друга. Трижды повторенные слова Петра — как соль на раны Христа.

Откуда я знаю, что Иисус все предвидел заранее? Это следует из Его действий.

«Тогда Господь, обратившись, взглянул на Петра» (Лк. 22:61). Пропел петух и Иисус

обернулся. Его глаза искали Петра и нашли. В тот момент там не было ни солдат, ни

обвинителей-первосвященников. В тот предрассветный час в Иерусалиме было

всего два человека — Иисус и Петр.

Петр никогда не забудет тот взгляд. Хотя лицо Иисуса было все в крови и

избито, глаза смотрели твердо и сосредоточенно. Будто резали скальпелем сердце

ученика. И пусть в реальности все произошло за какое-то мгновение, для Петра оно

останется в вечности.

Вот и сейчас, сколько уже дней прошло, а он все еще видит этот

пронизывающий взгляд Христа. Он совсем не думал о воскресении. Не вспоминал о

65

пустой могиле. О поражении смерти на кресте. Он думал о глазах Иисуса. Он так

хорошо их знал. Столько раз ловил Его взгляд на себе. Вот прямо тут, на озере.

Он же здесь не первый день. Он все-таки рыбак. Он, как и другие, случалось, работал по ночам. Знал, что рыба в прохладе любит кормиться на поверхности, а

днем возвращается на глубину. Далеко не первую свою ночь он проводит на

Галилейском море. И не первый раз он ничего не поймал.

Был уже такой случай несколько лет назад…

Чаще всего по утрам Петр и его компаньоны либо торговали пойманной рыбой, либо чинили сети, а потом шли отдыхать домой с кучей денег и чувством

выполненного долга. Но в то утро денег заработать не удалось. И удовлетворения

тоже не было. Всю ночь трудились, а похвастаться было нечем, кроме какого-то

мелкого вялого планктона и порванных сетей.

И что еще хуже, все об этом знали. Каждое утро берег превращался в рынок.

Жители города приходили за свежей рыбой. Но в тот день рыбы не было.

Иисус был как раз там. Учил. Люди так напирали, места становилось все меньше, потому Петра и попросили предоставить его лодку в качестве трибуны для

выступления. Петр согласился. Может подумал, что хотя бы лодкой принесет людям

какую-то пользу.

Он тоже слушал, как учил Иисус. Иногда ведь и рыбаку полезно послушать

что-нибудь кроме шума волн. Но вот Иисус закончил свою работу с народными

массами и обратился к Петру. У Него вдруг обнаружилась причуда. Он тоже решил

отправиться на рыбалку. «Когда же перестал учить, сказал Симону: отплыви на

глубину и закиньте сети свои для лова» (Лк. 5:4).

Петр, конечно, начал ворчать. Самое последнее, чем он хотел бы сейчас

заняться, это снова отправиться ловить рыбу. Уже и лодка почищена. Сети сушатся.

Солнце высоко, да и сам он устал. Самое время пойти домой. К тому же все сейчас

не сводят с него глаз. Они уже и так знают, что сегодня улова не было, а тут еще этот

Иисус. Что Он вообще знает о рыбной ловле?

Ответ был вполне ожидаемым: «Наставник! мы трудились всю ночь и ничего не

поймали» (Лк. 5:5).

Обрати внимание на усталость автора этих слов.

«Мы трудились». Снаряжали судно. Тащили сети. Гребли веслами. Закидывали

сети при свете луны. Прислушивались к каждому всплеску воды.

«Всю ночь». Ярко-оранжевый закат сменился полуночной чернотой, а потом

настало золотистое утро. Время тянулось так же долго, как кораблики облаков на

фоне луны. Рыбацкие разговоры постепенно затихли, плечи ныли. Город спал, а они

работали. Всю ночь напролет.

«И ничего не поймали». Распорядок ночи изучен до мелочей. Сеть

разворачивают, подбрасывают вверх, пока она не раскроется под ночным небом. А

потом только ждать. Пусть утонет. Потом тянуть. Затем опять. Забрасываешь и

тянешь. Забрасываешь и тянешь. Забрасываешь и тянешь. Каждый такой заброс —словно молитва. Пустая сеть — неотвеченная молитва. Даже сама сеть, кажется, жалобно вздыхает, когда рыбаки тянут ее на борт.

Так они рыбачили двенадцать часов. А сейчас Иисус решил еще порыбачить? И

не с берега, а на глубине. Петр видит, как его товарищи пожимают плечами. Он

66

видит, что толпа на берегу внимательно смотрит на него. Он не знает, что и делать.

Может, Иисус и знает обо всем на свете, но уж о рыбной ловле Он не может знать

столько, сколько Петр. Только рыбаки понимают, когда время, а когда не время

рыбачить. Когда начать процесс и когда закончить.

Здравый смысл подсказывает, что сейчас самое время закончить. Пойти по

домам. Обо всем забыть на время и хотя бы немного отдохнуть. Но Иисус говорит: «Если хочешь, можем попробовать еще разок».

Самые трудные дороги проходят по местам прошлых поражений. Иисус знает

это. Вот почему Он вызывается выйти в море вместе с Петром. «Первый раз ты был

один. А теперь Я буду с тобой. Попробуй еще раз. Вместе со Мной».

В итоге Петр неохотно, но соглашается. «Но по слову Твоему закину сеть» (Лк.

5:5). Смысла, конечно, никакого, но он уже был какое-то время рядом с этим

Назарянином и замечал, что в Его присутствии порой все меняется. Появляется вино

на свадьбе в Кане. Исцеляется больной ребенок знатного вельможи.

Весла снова опущены в воду и лодка выходит в море. Бросили якорь, сеть опять

летит в воду.

Петр смотрит, как она погружается, и ждет. Ждет, пока она растянется

настолько, насколько позволяет трос. Рыбаки спокойны. Спокоен Петр. Спокоен

Иисус. Внезапно веревка дернулась. Сеть полна рыбы настолько, что Петр чуть не

вывалился за борт.

«Иоанн, Иаков! — кричит он. — Давайте быстрее!»

Вскоре уже и лодка вся полна рыбы. Настолько, что один борт даже дает

солидный крен. Петр, почти по колено в серебристой трепещущей массе, оборачивается, чтобы взглянуть на Иисуса, и ловит Его взгляд на себе.

В тот самый момент он понял, Кто такой Иисус.

Какое странное место для встречи с Богом! Рыбацкая лодка на маленьком

пресном море в затерянной на карте стране. Но такие привычки у Бога, пришедшего

спасать наш мир. Таким бывает и переживание тех, кто решается попробовать еще

раз — вместе с Ним.

С той рыбалки жизнь Петра уже не была прежней.

Он повернулся спиной к морю и лицом к Мессии. Бросил свою лодку. Думал, никогда больше к ней не вернется. Но вот он опять здесь. Прошел по кругу. То же