Рыжий загорелый моряк по-прежнему с озлоблением долбил лед своим ножом. Омерзительный морж все еще не мог разобрать, откуда идет звук.

Внезапно руки и плечи ледяной нереиды начали дрожать и, как у стрекозы, впервые раскрывающей свои крылья, два великолепных крыла из разноцветного газа появились за ее спиной. Они высоко поднимались над ее головой и, колеблясь, спускались к ногам. Легко подпрыгнув, она бросилась в воздух и, рассекая его своими лучезарными крыльями, полетела с горы к океану. Там она остановилась, паря в воздухе, как пчела, собирающаяся опуститься в чашечку цветка, и зорко огляделась по сторонам.

Первым она заметила матроса, который привлек ее внимание царапаньем своего ножа. Любопытство пересилило робость, и она, порхая, направилась к нему, вся охваченная волнением, которое, однако, не могло пересилить очаровательную любознательность, свойственную ее полу. Ближе и ближе подлетала она, сосредоточив все внимание на незнакомце, который, не замечая ее присутствия, продолжал долбить лед.

— Девушка, оглянись! — неожиданно крикнул Лир с тревогой и ужасом.

Профессор побледнел, увидев, какая опасность угрожает робкой и нежной девушке-фее.

Страшный морж бросился в океан и теперь притаился на своем раздутом шаре. Когда девушка остановилась в воздухе, паря как раз над его головою, чудовище подняло морду к небу, выставило клыки и приготовилось прыгнуть.

В тот самый момент, когда шар отделился от воды, взгляд девушки упал на кидающееся на нее животное. В одно мгновенье она сообразила, что надо делать. Она не была настолько глупа, чтобы пытаться подняться выше — для этого у нее не было времени; она не могла лететь вперед, боясь разбиться о ледяную гору; она не смела опуститься, боясь попасть прямо в пасть чудовища. Оставался только один путь к спасению — порхать и кружиться на месте; это она и сделала, втянув крылья, чтобы они не мешали ее круговым движеньям. Она не потеряла ни одной секунды на колебания, но все же не успела вовремя свернуть крылья. Клык чудовища прорезал, как саблей, нежный газ ее левого крыла. Он хотел нанести второй удар, но промахнулся на какой-нибудь дюйм. Однако рана уже была нанесена. Правое крыло пыталось рассекать воздух, а левое беспомощно повисло, как сорванный ветром парус корабля. Прелестное лицо, за минуту еще такое розовое и оживленное, покрылось смертельной бледностью, и девушка начала медленно опускаться к воде. Чудовище, выпустив воздух из шара, погрузилось в море, выставив на поверхность голову и плечи, и, раскрыв пасть, поджидало свою жертву.

Профессор Гейлор, как ужаленный, отскочил от микроскопа и сумрачно зашагал по комнате.

— Я не могу вынести этого отвратительного зрелища! — воскликнул он. — Как я смел изобрести микроскоп, обнаруживающий подобные ужасы?

Радостный крик Лира заставил его снова броситься к микроскопу. С бьющимся сердцем он склонился над зрительным стеклом, и глазам его представилось трогательная картина. Спутницы красавицы смело бросились в воздух и окружили свою раненую подругу. Они поддерживали ее руки, ноги, крылья и волосы ее золотой головки. Они рассекали воздух крыльями с невероятной быстротой и, не давая девушке опуститься ниже, постепенно влекли ее все ближе и ближе к ледяной горе.

При виде этой попытки спастись, моржеобразное чудовище пришло в настоящее бешенство. Оно снова надуло свой шар и начало яростно прыгать в воздух, пытаясь достать своими клыками рой хрупких фей. Во время одного из таких прыжков ему посчастливилось порезать ножку одной из девушек, летевшей ниже всех. Она, смелое, хорошенькое существо, продолжала лететь, как будто и не была ранена, взмахивая крыльями наравне с остальными и не выражая никакого желания покинуть своих подруг.

— Почему это чудовище не взберется на берег? — спросил профессор. — Оттуда оно, несомненно, достало бы их.

— Его шар слишком нежен и лопается от прикосновения ко льду, — ответил нетерпеливо Лир.

Морж не прекращал своих бешеных прыжков, но счастье было не на его стороне; девушки, собрав последние силы, опустили свою раненую сестру на выступ горы, где она была в полной безопасности, и сами упали в изнеможении.

— Они спасли ее! — крикнул с восторгом профессор. — Все они заслуживают медаль за спасенье погибающей!

— Если и матрос доберется до этого выступа, я буду дышать спокойно, — отозвался Лир со вздохом.

Профессор и его друг сосредоточили все внимание на матросе; его рыжая голова высовывалась из расщелины, глаза расширились от ужаса — очевидно, и он был свидетелем смертельной битвы. Придя в себя, он снова кинулся в свою нору и с удвоенной энергией начал выдалбливать ступени во льду. Морж не обращал ни малейшего внимания на шум, он продолжал прыгать в воздух для того, чтобы хоть бросить алчный взгляд в сторону девушек, спасшихся от его клыков.

Мало-помалу девушки одна за другой собирались с силами. Вскоре они поднялись на ноги и с величайшей осторожностью помогли своим раненым подругам добраться до ледяной пещеры.

Профессор и его друг решили сделать передышку. Глаза их утомились, мозг нуждался в отдыхе, нервы были напряжены. Они несколько раз прошлись по комнате, пока их мысли и чувства не пришли в нормальное состояние, и снова вернулись к микроскопу.

За это время чудовище прекратило свои прыжки. Оно опять стояло неподвижно на ледяном откосе, внимательно прислушиваясь. Моряк отбивал лезвием ножа куски льда, которые падали к его ногам, как осколки бриллиантов, Он уже сделал три ступени: и принимался за четвертую, когда чудовище медленно ринулось по откосу, осматривая ледяную стену. Наконец, оно добрело до расселины и заглянуло в нее. При виде человека губы его скривились в отвратительную гримасу. Хотя щель была очень узкая, оно несколько раз пыталось пролезть в расселину. Убедившись в бесплодности своих усилий, оно выпрямилось во весь рост и начало разбивать своими крепкими клыками ледяную стену почти на одном уровне с головой моряка. Было очевидно, что животное намеревается перерезать матросу путь к плато. С каждым ударом его клыков ледяные осколки разлетались во все стороны. Услышав шум, моряк обернулся и увидел страшное чудовище. От ужаса он потерял равновесие, сорвался со ступенек и упал на дно расщелины. Но в следующий момент он уже вскочил на ноги, вскарабкался на ступени и неистово продолжал работу.

Хотя ученые не могли услыхать ни малейшего звука, однако, они не сомневались, что удары клыков чудовища и стук ножа по льду наполняли этот зачарованный мир испаряющейся капли оглушительным шумом. Их уверенность вскоре подтвердилась: толпа девушек-фей снова выглянула из ледяного дома. Очевидно, они хотели выяснить причину шума. Чтобы придать друг другу храбрости, они взялись за руки и на цыпочках подбежали к краю плато. Наклонившись над краем пропасти, они заглянули вниз. Бешеная работа чудовища страшно взволновала их: они испуганно смотрели друг на друга, прижимая руки к груди.

Внезапно одна из них, высокая и стройная, отделилась от своих сестер и начала расправлять нежные воздушные крылья. Казалось, подруги отговаривали ее от какого-то поступка, но она ласково сняла их руки со своих плеч, улыбнулась им на прощанье и, взмахнув крыльями, поднялась в воздух. Быстро, как стрела, понеслась она по направлению к западу. Ученые следили за ее полетом, пока она не скрылась из виду.

Между тем, на ледяной горе происходила уже другая сцена. Самая крошечная из всех фей распустила свои крылья с общего одобрения всех подруг, которые танцевали вокруг, чтобы придать ей бодрости. Эта девушка полетела прямо через океан туда, где должен быть север. Остальные, проводив ее немного, вернулись в свой ледяной дом, может быть, для того, чтобы рассказать обо всем своим раненым подругам. Вскоре вторая девушка скрылась из виду, как и первая, дав возможность обоим ученым сосредоточить все свое внимание на ледяной горе.

Матрос только что окончил четвертую ступень и теперь выбивал во льду пятую. Морж работал с еще большим ожесточением, и осколки льда разлетались, как стружки из-под строгальной машины. За короткий промежуток времени он успел выбить большую впадину над самой головой моряка.