— Спасибо большое. Ты самый лучший брат, о котором я только могла мечтать.

Я поцеловал ее в висок и выпрямился.

София подошла к нам. Впервые после вечеринки она посмотрела на меня так, как смотрела в прошлом, будто я был человеком за пределами грехов. Это не входило в мои намерения, но видя это, я надеялся, что София забудет о случившемся. Конечно, с моей стороны было лицемерием ожидать, что она так быстро покончит с прошлым, когда я все еще цеплялся за него. Она легонько коснулась моего плеча, в безмолвной похвале.

— Ваш танец был прекрасен, — сказала она к явному смущению Эммы.

Затем она с громким вздохом опустилась рядом с Эммой и скинула туфли на высоких каблуках.

— Теперь тебе нужно потанцевать с мамой, — напомнила мне Эмма.

Организатор моей жизни. Мама действительно направлялась в мою сторону, полная решимости следовать этикету. Однако мне не хотелось расставаться с Эммой.

— Ничего, если я немного посижу с тобой? — спросила София Эмму, которая закусила губу. — Тебе надо танцевать. Тебе не обязательно проводить со мной время. Все нормально. Я не против понаблюдать.

София наклонилась ближе к Эмме и начала массировать ей ступни.

— Честно говоря, мои ноги нуждаются в отдыхе. Мои высокие каблуки убивают меня.

Улыбка Эммы стала ярче.

Я мог бы поцеловать Софию. Ее доброта впечатляла и делала мои собственные эгоистичные поступки в прошлом еще более презренными.

После еще нескольких танцев мне удалось сбежать с танцпола и отправиться на поиски Сэмюэля. Я обнаружил его во дворе отеля, он что-то печатал на своем телефоне. Он напрягся и поднял глаза при моем приближении.

— Нам нужно поговорить, — пробормотал я сдавленным голосом.

Одна из его бровей дернулась вверх в той раздражающей манере, которая у него была. На его мобильном вспыхнуло сообщение. Я не видел слов, но не пропустил смайлики поцелуя. Я врезал ему прямо в лицо.

— Надеюсь, это не то, о чем я думаю.

Он прищурился и сунул телефон в карман.

— Как насчет того, чтобы заняться своими ебаными делами, Данило?

— Через две недели ты женишься на моей сестре. Я не позволю тебе неуважительно относиться к ней, связываясь с другими девушками, понял?

Он усмехнулся.

— Мне плевать, чего ты хочешь. Я еще не женат на твоей сестре, так что то, чем я займусь в ближайшие две недели это мое блядь дело. И если я правильно помню, ты трахнул довольно много блондинок очень эффективным для СМИ способом за эти годы. Как ты это называешь, если не неуважением к Софии?

Он был прав, но я не хотел этого признавать.

— Это было задолго до свадьбы, не говоря уже о том, что я не хотел, чтобы что-то попало в прессу.

— По крайней мере, я держу это в секрете, — огрызнулся Сэмюэль.

Я проигнорировал его замечание.

— И о чем, черт возьми, ты думал, позволив Эмме сидеть одной, пока все танцуют? Как ее жених, ты обязан составить ей компанию. Она поймет, что ты не хочешь ее, если будешь продолжать в том же духе.

— Я подошел к ней и спросил, не хочет ли она составить мне компанию, но она велела мне пойти потанцевать. И, возможно, тебе стоит сосредоточиться на том, чтобы София была счастлива. Она твоя жена, и до сегодняшнего дня ты был дерьмовым женихом. Я не очень-то надеюсь на твои способности мужа. Было чертовски неловко, как ты продолжал преследовать этих блондинок, как маленькая киска, которая не может смириться с тем, что ее бросили.

Я ударил его локтем в горло.

— Может, я просто люблю трахать блондинок, Сэмюэль. Я не из тех, кто страдает уже много лет, потому что моя сестра выбрала врага, а не свою предполагаемую родственную душу.

Сэмюэль оттолкнул меня, и вскоре мы сцепились.

— Что вы делаете? — испуганный голос Софии заставил нас оторваться друг от друга.

Я откашлялся и поправил костюм и галстук. Сэмюэль сделал то же самое, но не без того, чтобы не послать мне смертельный взгляд. Как будто это на меня подействовало.

— Почему вы деретесь, как пара пятилетних детей? — спросила София, вставая между нами, словно боялась, что мы снова вцепимся друг другу в горло, если она этого не сделает.

— У нас произошёл небольшой спор. Тебе не о чем беспокоиться, — сказал я.

Она покачала головой и посмотрела на Сэмюэля.

— Может, тебе стоит пойти к Эмме?

Ее голос был суров, и, к моему удивлению, он ушел, не сказав больше ни слова.

София повернулась ко мне. Теперь, когда мы остались одни, ее уверенность в себе немного поубавилась. Она определенно нервничала из-за того, что осталась со мной наедине.

— Этого не должно было случиться на нашей свадьбе, — сказал я, как бы извиняясь.

— Ты прав. В нашем прошлом было немало событий, которые не должны были произойти. Может, нам стоит попытаться свести их к минимуму.

— Все не всегда так просто, как ты думаешь. Мир не черно белый.

Она фыркнула.

— Я знаю, что такое мир, не переживай. Я больше не наивная одиннадцатилетняя девочка.

— Римо разрушил не одну жизнь.

— Может, Римо и начал процесс разрушения моего невинного взгляда на мир, но ты завершил работу пять месяцев назад. — ее губы сжались в тонкую линию, как только она произнесла эти слова, а глаза расширились.

Я замер. Я не мог поверить, что она сравнивает меня с этим человеком. Я придвинулся к ней так близко, что ей пришлось запрокинуть голову.

— Не сравнивай меня с этим монстром. Я совсем не такой, как он.

— Я не знаю, какой ты, — прошептала она. — Я думала, что знаю, но в ту ночь я увидела твою сторону, которой я хотела, чтобы не существовало.

— Я никогда не хотел причинить тебе боль. Если бы я знал, что это ты прячешься под париком, я бы никогда не прикоснулся к тебе.

— Знаю, — с горечью сказала она. — Если бы ты знал, что это я, то не обратил бы на меня внимания, как делал все эти годы.

Я покачал головой.

— Ты была ребенком.

— Я не была Серафиной.

Мой пульс участился, как всегда, когда я слышал это имя, и знакомая волна ярости захлестнула меня. Я почувствовал почти непреодолимое желание прижать Софию к стене и поцеловать ее, а затем просунуть руку ей под юбку и трахнуть ее по-своему.

Анна появилась в дверях, переводя взгляд с Софии на меня.

— Можно тебя на пару слов, София?

Я отступил от жены, засунув руки в карманы. Анна бросила на меня любопытный взгляд.

София кивнула почти ошеломленно. Вспышка беспокойства отразилась на ее лице — выражение, которое я создал. Блядь. Мне нужно было держать себя в руках рядом с ней. Однажды я уже сильно облажался. Я должен был держать себя в руках и быть джентльменом, которого ожидала София.

Она исчезла вместе с Анной, не сказав больше ни слова. Не нужно быть гением, чтобы понять, что девочки будут говорить обо мне.

Разумеется, Пьетро перехватил меня на обратном пути.

— Можно тебя на пару слов? — в его голосе слышалось раздражение.

Я не был в настроении выслушивать нотации обеспокоенного отца, но и обижать тестя в день свадьбы тоже не входило в мои планы, поэтому я последовал за ним обратно во двор. Он достал две сигары и протянул одну мне.

— Кубинская. Самое лучшее, что ты можешь покурить. Одна штучка тебя не убьет.

Я взял сигару. Пьетро достал нож и отрезал кончик своей сигары, а потом и моей. Я подавил фырканье в ответ на этот жест. Было чувство, что вынимание ножа должно было послать молчаливое предупреждение. Пару минут мы молча курили сигару, а потом Пьетро наконец перешел к делу.

— Я не смог защитить одну дочь, но я полон решимости защитить Софию.

Я не пропустил, как он избегал упоминать имя Серафины.

— София моя жена, и могу заверить тебя, что буду защищать ее, и если ты боишься, что тебе придется защищать ее от меня, клянусь, тебе не придется этого делать. Разве я когда-нибудь давал тебе повод сомневаться во мне?

Пьетро медленно покачал головой. Интересно, как бы прошел этот разговор, если бы я признался в инциденте на вечеринке? У меня было такое чувство, что Пьетро с трудом удержался бы от того, чтобы не вонзить в меня свой нож.

— Сэмюэль упоминал о некоторых опасениях относительно твоего поведения с другими девушками в прошлом.

Я бы его убил.

— Между этими девушками и моей женой есть разница. Не говоря уже о том, что этим девушкам нравилось, так что даже с ними мне не в чем себя винить.

Пьетро вздохнул и глубоко затянулся сигарой.

— София без ума от тебя. Это меня утешает. Только не облажайся.

Слишком поздно для такого предупреждения.

Я молча кивнул.