- Не мылься, я уже все перепробовал. Мертво, – успокоил его Хазар. Сильно болели ребра и лицо.

-Это тебя попинал тот, которому ты по яйцам заехал. Наверное, убил бы, да старик его отогнал, велел товар не портить.

- Ты, что понимаешь, их говор?

- Да так, с пятого на десятое. Ты тоже разберешься. Какой-то тюркский язык. Похоже, завтра работорговец приедет, вот и решили продать. А так бы сразу убили.

Одежду с них содрали всю, включая трусы. Ночью была такая холодрыга, что спать почти не пришлось, занимались бодибилдингом. Чтобы не околеть.

По широкой прикаспийской степи медленно тянулся караван. Впереди цепочкой важно вышагивали три верблюда. За ними две арбы запряженные парой мелких лошадок, еще по паре сменных лошадей плелись за арбами. По бокам гарцевала охрана из кочевников, человек десять. Периодически от всадников отделялось пара человек, и скакала вперед, дозором. За последней арбой в небольшой цепочке рабов шли Дашка и Хазар. От арбы сквозь деревянные украшения на их шеях был пропущен канат и нанизанные на этот канат пары угрюмо топтали босыми ногами начавшую желтеть траву. Держаться за канат было запрещено. Ослушники незамедлительно получали по спине нагайками. Хозяева берегли силы лошадей. Именно поэтому дневной переход редко превышал 20 км. После 50-ти километровых марш-бросков с полной выкладкой, сущая ерунда. Если бы не жара и босые ноги, то вообще воскресная прогулка детского садика. Кормили отвратительно. Пресная лепешка из не пойми чего, такая твердая, что есть ее можно было, только хорошенько размочив в воде. Поили рабов из общей колоды солоноватой водой три раза в сутки. Лепешку давали одну на весь день. Можно было съесть сразу, можно разделить, сунув остаток под набедренную повязку, единственную их одежду.

К Волге, которую здесь называли, как и столицу Хазарии – Итиль, вышли через три недели. Рассмотреть многолюдное торжище толком не успели, рабов тут же забрали какие-то перекупщики. У всех мужчин сняли набедренные повязки и осмотрели причиндалы. Обрезанных и не обрезанных развели по разным кучкам. Дашка и Хазар попали вместе. К обрезанным. Дашка в детстве перенес два обряда; сперва его окрестила бабушка-чувашка, а потом обрезала бабушка-татарка. Но, несмотря на принадлежность сразу к двум конфессиям, остался безбожником-богохульником. Ну а Хазар был евреем, а евреев необрезанных не бывает.

Потом загнали на какую-то баржу в вонючий трюм переполненный людьми. Дашка пообщался с пассажирами и доложил Хазару:

- Говорят, повезут в Сакрел.

- Тогда, не повезут, а погонят. Между Волгой и Доном канал еще не прокопали.

Так и вышло. Через три дня плавания, их высадили и опять погнали по степи. В Сакреле рабов перепродали уже византийцу. В торгах участвовал пейсатый еврей, похожий на современных раввинов. Когда тот проходил рядом, Хазар попросил политического убежища на чистом иврите. «Раввин», похоже, понял, но брезгливо прошел мимо.

Через неделю, сидя в трюме корабля везущего их в Константинополь, Хазар вдруг спросил:

- Как ты думаешь, что они сделают с нашими автоматами?

- Скорее всего, перекуют на мечи. Сталь то добрая. Патроны тоже наверно поковать решат, а когда взорвется, соберут все эти «шайтанские» штучки, да утопят.

- Жаль, что ты выстрелить не успел. Может, признали бы нас за богов.

- А, может, подумали бы, что ты так громко пукнул.

Сергей Семериков, Аналитик.

Как я и ожидал, полевики бросились нейтрализовывать бандитов, а я схватил Деда и кубарем подальше от Портала. Могли, ведь, сдуру и нас прихватить. Ну, что Владимир Петрович, не ушибся?

– Простите, я с вами разве знаком.

Да, нет, но я о вас наслышан. Привет вам от Метелицы и Мышки. Искренние извинения от Бора, ну это тот бандит, что покрупнее. Бригадир, это второй бандит, на вас завещание оформил. Правда юристов мы там не нашли, но два свидетеля подписались, я и Бор. Так что, вон тот «Ландкрузер» ваш. А Портал-то закрылся. Не успели наши герои к сроку. Теперь только через год, если вообще выберутся. Вас тут наша контора наверняка вербануть попытается. Так вы не сопротивляйтесь. Может, еще вместе к Метелице наведаемся в гости.

ЧАСТЬ 4

ЗАБАВНАЯ ИСТОРИЯ

Глава 1

Дир Организатор, Путешественник и Вожак.

- Я еще в детстве заметил – хорошая плюха заставляет работать мозги. Как огрел меня Кузнец дрыном, соображать начал. В деревне мне делать нечего, я не Бор. Тот как нашел себе курицу и насест, так тут и осел. Весь день в кузнице кувалдой машет, с тестем мне доспехи куют. Зачем доспехи? В торговый вояж собираемся. Я когда огляделся, понял, что разводят их, как лохов. Они всю пушнину посредникам сдают, что раз в год по Каме спускаются. В устье нашей речки, там, где она в Каму впадает, стоит что-то вроде острога. Там они дожидаются купеческого каравана и обменивают пушнину и шкуры на соль, железо и разную хозяйственную утварь. А караван плывет дальше к булгарам, где настоящую ярмарку проводят. Кузнец там как-то раз был, так до сих пор с придыханием рассказывает. Пушнина в Булгаре раз в пять дороже идет и выбор товаров огромный.

Вот я и напросился в гости, это они так купцов называют. Серого помощником по экономической части и секретарем, а в охрану староста парочку пацанов лет по 15-ть выделил. Бора не пустил, да того от молодой жены и так оторвать невозможно.

С оружием у них тут не густо, как и с железом. Так что пришлось пожертвовать ружьями. Патронов к ним все-равно нет. Расстрелял по дороге, хорошо хоть ружья довезли. Теперь кузнец из них кует нам шеломы, панцири и копья. Если думаете, что доспехи, как у рыцарей, то полный облом. Шлем из трех тонких полосок жести, больше на шапку смахивает. Панцирь – кожаная куртка кое – где обшитая такими же полосками железа, щит из прутьев обтянутых шкурой сохатого. Ну, обряжусь, говорят так надо.

Надежда на случай у меня одна – ТТ с обоймой . Пять штук в упор, сильнее чем любой меч.

Оказалось, что в этой деревушке кроме лодок и кое-что покрупнее нашлось.

Лодка на ладью тянула. Метров 10 в длину и полтора в ширину. Они там пушнины столько напихали, наверно за целый год охоты.

Я, то тоже соображал.

Дед с собой полкило бижутерии набрал. Наверно на подарки. Хорошо, что мы их не выбросили. Серый сразу сказал, что мы на этих бирюльках разбогатеем.

На устье Камы мы приехали вовремя. Неделю посидели, почти ни о чем. Дождались.

В общем, приняли нас в караван.

И еще раз повезло. В этом Булгаре или Биляре ярмарка была в разгаре.

Серый, за месяц, что мы плыли, со всеми начальниками перезнакомился. У меня с языками не очень, но и я с некоторыми пацанами сумел контакт найти.

Пока там Серый торговлей занимался, я тоже не дремал. Уговорил трех пацанов из каравана к нам перейти, а восемь человек здесь уже серьезная сила. По крайней мере, ограбить нас не пытались. Пушнину мы быстро сбыли, процесс налаженный, а бижутерию придержали. Рынок изучали. Серый своих знакомых подключил, и организовал аукцион. Похоже первый в мире. Здесь принято покупателю цену сбивать, а на аукционе сам покупатель ее повышает. Купцы поначалу растерялись, а потом в такой азарт вошли, что передрались. В общем, пальцы гнули, кто круче.

Бирюльки по такой цене пошли, что мы в миллионеры вылезли. У них тут реально смотрят, что красивше, а не из чего сделано. Стекло и пластмасса дороже алмазов.

В этом толи Биляре, толи Булгаре мне подфартило. Встретил почти копию своего Борова.

Ну, видно есть какая-то справедливость в жизни. Потерял одного партнера, и нашел другого.

Здоровый, страшный, сильный и дурной. Я уже немного на том эсперанто болтать научился, что по реке болтали. В общем, за час я с ним договорился. Не знаю, видно от бога назначено мне с придурками жить. Но мне он сразу пришелся, а он меня сразу признал. Он тут толи в рабах, толи в охранниках у какого-то купца ошивался. Приперлись с севера пограбить местных, а выжил со всей ватаги один. Оглоушили во время битвы, а потом не добили, а в рабы продали.