Родившуюся девочку Валентина назвала Людмилой. Как все незаконнорожденные дети, она была удивительно похожа на отца — те же зеленые глаза и соломенного цвета волосы, такой же легкий и веселый характер.

Валентина Леонидовна больше не вышла замуж и одна вырастила двух дочерей. Сестры были такими же разными, как и их отцы. Старшая, Светлана, отличалась неуживчивым и взбалмошным характером, в отличие от ее приветливой и ласковой младшей сестры. После окончания школы Светлана уехала в Москву, где поступила в архитектурный институт и приезжала домой только на каникулы. Несмотря на то, что отношения между сестрами складывались непросто, Людмила скучала о старшей сестре, и каждый раз с нетерпением ждала ее приезда, а закончив десятилетку, и сама приехала в столицу поступать в педагогический институт. Чужой город помог сестрам наладить отношения, и они стали иногда встречаться.

Светлана осталась равнодушна к памятникам архитектуры, красивым площадям и улицам Москвы. Единственное, что ее интересовало — это возможность удачно выйти замуж за москвича и остаться в столице.

Виктор Гордеев, который учился с ней в одной в группе, сразу же привлек ее внимание. Он был из интеллигентной семьи. Его отец, известный архитектор, занимал высокую должность в проектном институте, а мать читала курс лекций по зарубежной литературе в университете и делала переводы. Виктор был их единственным и долгожданным ребенком, появившимся когда его матери было почти сорок лет. Он хорошо закончил школу, и мечтал о Суриковском училище, поскольку имел способности к рисованию, но отец настоял, чтобы мальчик поступал в архитектурный.

Девчонки из института наперебой заигрывали с ним, видя в нем перспективного жениха, но он вежливо отвергал их ухаживания, и они, разочаровавшись, оставили его в покое. Внимательная Светлана, проанализировав ситуацию, избрала другой путь: она решили сначала приучить его к себе. Она занимала для него место в аудиториях и писала для него конспекты под копирку, когда он отсутствовал на занятиях. Иногда они вместе ходили куда-нибудь, но у него никогда не возникало желания обнять ее или поцеловать.

На третьем курсе Виктор, катаясь на лыжах, сломал ногу, съехав со слишком крутой горы. Проклиная свою беспечность, он валялся в постели с загипсованной ногой уже неделю, когда позвонила Светлана и, поинтересовавшись его здоровьем, предложила занести ему конспекты и задания. Получив его согласие, Светлана довольно улыбнулась. До сих пор, он ни разу не приглашал ее к себе домой. Их встречи всегда происходили в общественных местах.

Виктор жил в трехкомнатной квартире на Фрунзенской набережной. Впервые в жизни она была в таком красивом доме, с колоннами и широкими парадными лестницами. После тесных и грязноватых комнат общежития квартира Виктора показалась ей дворцом. Светланин цепкий взгляд не пропустил ничего, ей все понравилось: и картины на стенах и огромная библиотека и балкон, с которого открывался изумительный вид на всю Москву.

— Как тебе повезло, что ты живешь здесь, — сказала она.

— Я этого не чувствую, — улыбнулся он. — Наоборот, я бы предпочел пожить где-нибудь в общежитии, где бы до меня никому не было дела.

— Если бы ты пожил в этой общаге, ты бы так не говорил, — возмутилась Светлана. — То воды нет, то соседи шумят так, что заниматься невозможно. А здесь тишина, покой. Да ты просто избалованный мальчишка.

— Я бы предпочел свободу комфорту, — вздохнул он. — Здесь я постоянно чувствую, что живу не так как хочу, а как нужно родителям. Они всегда указывают мне, что надо делать и куда ходить. В школе они мне даже друзей выбирали, но потом я взбунтовался.

— И что, ты получил право дружить с кем хочешь? — спросила она.

— Далось с большим трудом, но мама по-прежнему указывает на все недостатки моих знакомых, поэтому я стараюсь не приглашать никого домой.

«Да, будет непросто с его родителями, — подумала Светлана. Такие костьми лягут, чтобы не допустить брака, если узнают, что я из деревни. Но я должна сделать все возможное, чтобы женить его на себе. Я хочу жить здесь, в этой шикарной квартире».

— Пока ты болеешь, я могу приходить и заниматься с тобой, — сказала Светлана. — Когда родителей не будет дома, конечно, — добавила она поспешно, — я не думаю, что они одобрят наши встречи.

— Зачем тебе это? — спросил он удивленно.

— Буду тебе объяснять — сама лучше запомню, здесь у тебя прямо райские условия для занятий. А потом, — она улыбнулась, — Мы же ведь друзья? А друзья должны помогать друг другу.

— Конечно, друзья — смутился он, чувствуя неловкость.

Светлана приезжала к нему через день. Она освоилась в его большой квартире, и даже готовила для него чай в просторной кухне, представляя себя его женой и хозяйкой этого дома. Но это были лишь мечты, их отношения не продвинулись ни на шаг в желаемом ей направлении, несмотря на то, что она довольно часто оставалась с ним наедине.

О своих планах в отношении Виктора Света не рассказывала никому, даже сестре, которая часто приезжала к ней в общежитие и иногда принимала участие в общих празднествах. Виктора Людмила не видела, обычно он избегал шумных компаний. Но однажды Светлане все же удалось уговорить его прийти в общежитие на праздник.

Восьмое марта праздновалось студентами шумно и весело. За огромным столом собралось человек пятнадцать, пробки шампанского летели в потолок, а студенты произносили все новые и новые тосты за приодетых по случаю праздника и раскрасневшихся от комплиментов девчонок.

В этот раз Виктор поддался общему веселью, и как показалось Светлане, даже начал за ней ухаживать. После очередного тоста в дверях неожиданно появилась Людмила, которая заехала поздравить сестру. Все взгляды присутствующих обратились на нее, а она, смутившись от всеобщего внимания, стояла, прижав к груди подарок, испуганно переводя глаза с одного на другого. Света начала протискиваться к ней из-за стола, чтобы увести ее в свою комнату, но неугомонный Генка из их группы, который всегда был заводилой, уже снимал с нее кроличий полушубок, требуя, чтобы она присоединилась к ним. Чертыхнувшись про себя, Света села на место, а Виктор подвинулся, чтобы Людмила могла сесть рядом с сестрой. Каждый раз, когда он смотрел на Людмилу, он чувствовал, как учащенно бьется у него сердце. Может быть, все дело было в ее распахнутых зеленовато-карих глазах или обаятельной застенчивой улыбке? Эта незнакомая девушка, с таким наивным и детским лицом, обладала особенным очарованием, сразу и безоговорочно привлекавшим к себе. Он старался не смотреть на нее слишком часто, а она увлеченно что-то рассказывала сестре, не обращая на него внимания, и только когда Генка заметил, что Виктор не ухаживает за дамами, он робко повернулся к ней и спросил:

— Что вам положить?

Людмила отвлеклась от сестры, которой она со свойственной ей живостью, уже пересказала все новости, и посмотрела на него:

— Мне не хочется есть. Лучше налейте мне сока.

— Шампанского, — потребовал Генка. — Налить девушке шампанского. Кстати, а как зовут-то девушку? Мы до сих пор не знакомы.

— Людмила, — нежно пропела она звенящим голоском, и Виктор понял, что ей очень подходит это имя, созвучное с ласковым словом «милая».

— Ох, жаль, что я не Руслан, — продолжал балагурить Генка. — Ну, давайте за Людмилу выпьем.

Она сделала несколько глотков шампанского, а потом, повернувшись к Виктору, спросила:

— А как вас зовут?

— Виктор, — ответил он, удивляясь, как тихо звучит его голос и почувствовал, что ему хочется, чтобы она разговаривала только с ним.

А Людмила в это время смотрела в его открытое лицо с зачесанными назад, темно-русыми волосами и упрямым подбородком, и испытывала какое-то незнакомое чувство, названия которому пока не знала. Повисла пауза, он лихорадочно думал, как продолжить разговор. Людмила сама пришла ему на помощь и задала какой-то вопрос о его учебе. Потом они разговорились и так увлеклись друг другом, что перестали обращать внимания на компанию за столом. И лишь позже, когда Людмила повернулась к сестре, она встретила ее холодный и колючий взгляд. Тогда она не придала этому значения и попыталась с ней заговорить, но Светлана отвечала односложно, а потом и вовсе отвернулась к соседке. Понимая, что сестра за что-то на нее обижена и, почувствовав неловкость, Людмила выскочила из стола и стала искать на вешалке свой полушубок. Виктор сидел молча, пытаясь найти предлог, чтобы удержать ее. Когда за ней закрылась дверь, он, так ничего и не придумав, просто побежал за ней следом.