— Мать довольна, что ты вспомнил мисс Доусон, — сказал Айнсли, садясь напротив Стивена и вытягивая свои длинные ноги. У них не было возможности остаться наедине с той минуты, когда он сообщил матери и брату о прибытии нежданных гостей. — Раз ты вспомнил ее, все остальное тоже скоро вспомнишь.

Если бы!

— К сожалению, мать так и не научилась понимать, когда я говорю правду. Как, по-твоему, почему мне удалось так долго пользоваться ее благосклонностью?

Айнсли, как всегда, не выдал своих чувств. Если он и удивился, это никак не отразилось на его лице.

— Я боялся этого. Что ты хочешь…

— Скрыть правду?

Айнсли оставил без внимания едкое замечание. Стивен находил его невозмутимость весьма раздражающей. Впрочем, в последнее время его многое стало раздражать. Он приехал в имение брата, чтобы залечить раны, набраться сил, но считал, что его здоровье уже не улучшится. Ему хотелось двигаться дальше, поехать в Лондон, снять дом, вернуться к знакомой жизни. Когда все будет так, словно ничего не произошло, несмотря на то, что какие-то воспоминания стерлись из его памяти. Мисс Доусон была для него незнакомкой, но и сам для себя он был незнакомцем.

— Если ты ее не помнишь, почему считаешь, что она не лжет? — спросил Айнсли. — Что, если она просто решила воспользоваться… твоим положением?

Все так старательно обходили стороной его недостаток, как будто боялись называть его тем, чем он являлся на самом деле, — признаком умственного расстройства. Пожалуй, ему следовало быть благодарным им за то, что они не упрятали его в психушку. А если эта его забывчивость — только начало? Кто знает, во что она разовьется?

Пальцами, которые, вероятно, когда-то ласкали мисс Доусон, он потер лоб.

— Никто об этом не знает, кроме семьи и моего врача. Я просил сохранить это в тайне и надеюсь, что мою просьбу выполнили. Так что она сюда приехала в полной уверенности, что я ее помню. Обманывать ей не имело смысла. Ее ложь сразу была бы разоблачена. К тому же, я думаю, она считала, что я умер.

— Да, она, похоже, не ожидала увидеть тебя живым, но это не подтверждение того, что ребенок твой. Может быть, она явилась сюда, полагая, что никто не сможет опровергнуть ее заявление.

— Какой ты подозрительный! Мне она не показалась похожей на мошенницу.

— Ты так решил, проведя с ней полчаса? Ты рассказал ей правду о себе, когда вы гуляли по саду?

Он переместил взгляд на брата. Среди друзей и знакомых Стивена ни у кого не было старшего брата графа и младшего герцога. Мать его не теряла времени даром и после того, как первый ее муж умер, оставив ее одну с двумя сыновьями и без средств к существованию, очень скоро обзавелась вторым мужем. Не имея привычки откладывать важные дела на потом, она вскоре родила второму мужу наследника. Рэнсом Сеймур, герцог Айнсли, всегда казался старше своих лет. Его постоянное желание быть ответственным и уравновешенным человеком несколько утомляло Стивена, особенно когда он был в игривом настроении, хотя эта его любовь к играм и стала причиной нынешнего затруднительного положения. Интересно, мисс Доусон стоила того? Ему казалось, что да. Наверняка в минуту страсти, нависая над нею и глядя сверху в ее глаза цвета виски, мужчина должен испытывать просто неземные чувства.

— Она родила мне ребенка, Айнсли. Как мне ей сказать, что я совершенно ее не помню? Она и так пережила унижение.

— Похоже, участие в войне сделало из тебя достойного человека.

— Но какой ценой…

Утрата воспоминаний не давала ему покоя. Нога в последнее время болела невыносимо. Иногда ему казалось, что эта боль сделает то, чего не удалось врагу, — прикончит его. В голове постоянно стоял туман. Стивен ощущал себя обузой для семьи, и больше всего ему хотелось выздороветь, чтобы зажить своей собственной, независимой жизнью.

— Я сказал бы, что ты скорее забудешь ужасы войны, чем хорошенькое личико.

Стивен обжег бы брата взглядом, но это усилило бы боль в голове. К тому же Айнсли был не из тех, кого можно устрашить взглядом.

— Я забыл не какие-то фрагменты последних двух лет. Я забыл все, происходившее в этот период.

— И все равно… забыть даму…

— Я мог спать с дюжиной дам — скорее всего, так и было, — но ни одну из них я не могу вспомнить. — Он не мог вспомнить лица ни одной женщины и ни одного мужчины, с которыми имел дело за последние два года. Ни солдат из своего полка, ни врагов. Но ведь он должен был запомнить хотя бы лица тех, кого убивал! Меньше всего ему хотелось вспоминать мертвецов, но он был бы согласен даже на это, лишь бы вспомнить хоть что-нибудь.

— И что ты с ней намерен делать? — спросил Айнсли, возвращая его мысли к мисс Доусон.

— Понятия не имею.

— Если мальчишка твой…

— Ты в этом сомневаешься?

Айнсли выпрямился, подался вперед и уперся локтями в колени, держа кончиками пальцев стакан портвейна.

— Она не была бы первой женщиной, которая… выбирает отца ребенку ради положения в обществе.

Стивен перестал тереть лоб и прижал пальцы к виску.

— Она не показалась мне неразборчивой в связях. Она сказала, что мы провели вместе всего одну ночь.

Ему оставалось только гадать, была ли она такой же, как те бесчисленные женщины, которых он знал до нее. Для него соблазнить и уложить в свою постель женщину было все равно что объездить лошадь. В Лондоне он весьма гордился своими амурными подвигами и не задумывался ни о чем, кроме удовольствия. Он соревновался с Вестклиффом в будуарах, стремясь получить славу лучшего любовника, чем старший брат.

Или же мисс Доусон была чем-то большим? Была ли их любовь такой захватывающей, что она отдалась ему из страха, что та ночь могла стать единственной отпущенной им, поскольку утром он мог погибнуть?

А теперь их разделила эта проклятая неловкость. Если верно последнее предположение, для нее эта ситуация еще ужаснее. Конечно же, она рассчитывала на более пылкую встречу.

В любом случае он чувствовал себя свиньей.

— Что настораживает еще больше.

— Или доказывает, что, кроме меня, у нее никого не было.

— Теперь, когда ребенок уже родился, брак не смоет с нее пятно.

— Но скрасит грех. Она выйдет за отца мальчика. Вдовушкам это понравится.

— Если ты на ней женишься, это не сделает ребенка законным.

— Зато акт парламента сделает. Как же мне повезло, что у меня два брата в Палате лордов!

Айнсли обратил на него свой дьявольски проницательный взгляд.

— Почему тебе так хочется нацепить эти кандалы, несмотря на то что я стараюсь помешать этому?

Стивен запрокинул голову и посмотрел на фрески на потолке. Лесные нимфы и соблазнительные красавицы с обнаженными руками… Покой, которого ему так не хватало. Его терзало то, чего он не мог выудить из самых дальних закоулков своего разума. Но если вспомнить все, что произошло за эти два года, уменьшатся ли его мучения? Или же, наоборот, сделаются вовсе невыносимыми? Если верить всему, что он читал и слышал, не помнить этой войны было истинным благословением. Врачи называют это «амнезия». Нет ничего необычного в том, что человек забывает неприятное. Как будто Стивену не хватало решимости посмотреть в лицо пережитому когда-то ужасу. Его терзала мысль, что он оказался трусом, который только рад отсутствию воспоминаний.

— Не знаю, почему меня на это потянуло, — наконец ответил он брату. — О браке я до сих пор не задумывался.

— Вот поэтому-то меня и озадачило твое согласие безропотно принять это как судьбу.

— Мать говорит, ребенок похож на меня.

— Я в своей жизни видел множество детей, и все они выглядят одинаково. Розовые щеки, губы бантиком, раскосые глаза.

— Ты с возрастом становишься циником.

— Становлюсь похожим на старших братьев.

— Можешь похвастаться успехами в спальне? — спросил Стивен, охваченный отчаянным желанием отвлечь разговор от своей персоны, пока не лопнул череп.

Айнсли лишь ядовито улыбнулся:

— Ты пытаешься сменить тему.