— Кошмар.

— Гадость…

— Ужас… — шептались молодые пчёлы.

— Тревога!.. — вдруг закричали наверху. А затем и снизу, от Главных ворот понеслись резкие крики. Весь город загудел.

Пчелиная Мать насторожилась, выпучила глаза.

Неожиданно в Главные ворота пахнуло дымом.

— Пожар!

— Горим!

Десятки тысяч работниц кинулись к кладовым. Носильщицы пыльцы побросали свои корзинки и тоже кинулись к медовым складам. Возможно, сейчас же придётся покинуть город…

— А как же дети? — растерянно кричала Большая Пчела. Но никто не знал толком, что делать с детьми. Да и свита её вдруг растаяла. Остались лишь две пчелы: Бабушка и Хохотушка.

— Надо выносить детей! — потребовала Пчелиная Мать. В это время в Верхний люк ударил луч света. «Огонь», — мелькнуло в уме. Жутко стало. Водонепроницаемую крышу будто ветром сдуло. Теперь сквозь щели на потолке пробивались яркие, острые как кинжалы лучи…

Меж тем в городе ещё раздавались крики:

— Пожар! Горим!..

И все прилетающие с взятком работницы кидались к кладовкам за мёдом.

Вдруг поднялись потолочные перекрытия. Весь город оказался освещённым Солнцем.

Большая Пчела глянула наверх и увидела голубое Небо. А в этом Небе сиял золотой шар Солнца.

В пазах суетились застигнутые врасплох сладкоежки. Несколько их свалилось вниз на мостовую Глухого переулка. Но в сумятице никто сейчас не обращал внимания на несчастных муравьев.

Большая Пчела в страхе и в то же время зачарованно смотрела на Солнце, на Небо. Она стояла на восковой лесенке, которую пчелиные архитекторы умудрились выстроить по стене Глухого переулка. Она вела себя мужественно. Ей, может быть, тоже хотелось запастись мёдом. Ведь в случае слёта, оказывается, очень много мёда потребуется. Без него нельзя строить новые восковые дома. Да без него можно и помереть с голоду, если вдруг, как пояснила ей охранница, «зарядят дожди». От молодой Пчелы Трутневны ни на шаг не отходила лишь Бабушка.

— Если увидим огонь, — предупреждала она, — раскрывай крылья, поднимайся, никого не жди, никого не зови… Как увидят, что ты в воздухе, все за тобой поднимутся… Важно сохранить твою жизнь. Для того я к тебе и приставлена.

Но огня всё не было. И скоро все догадались: пришёл Человек.

Большая Пчела в страхе и удивлении увидела его, одетого в белый халат. У него тоже были глаза, нос, рот, уши и волосы.

Несколько стражниц кинулись навстречу, нацелив на Человека жало.

Человек протянул руки к крайней улице, и вся она с тысячами сидевших на её зданиях работниц и детьми медленно, но легко поднялась вверх…

Одну за другой вынимал он улицы, подносил их поближе к глазам.

На его глазах были ещё одни глаза — стеклянные.

— У него двойные глаза, — прошептала Пчела Трутневна.

— Не бойся, не бойся, — успокаивала Бабушка. — Сиди спокойно, он скоро уйдёт.

Меж тем Человек дошёл до знакомой Пятой улицы. В прошлый раз во время осмотра города, когда Большая Пчела увидала там больных детей и узнала, что тысячи их лежат в своих восковых домиках, она больше ни разу на этой улице не была. Да её и не пускали туда. По слухам, там днём и ночью шли спасательные работы и половина детей уже переселена, а домики тщательно выскоблены. Но бацилла Лулу могла перекочевать на другие улицы. И это пуще всего пугало жителей города. С Пятой улицы по-прежнему веяло противным запахом. Не успела Пчелиная Мать подумать, почувствует ли этот тошнотворный запах Человек — ведь у него есть нос, — как вся улица поднялась над городом. Даже было видно внизу, как одна из работниц повисла на стене с гнилым «кулем», который с трудом удерживала. Двойные глаза Человека внимательно разглядывали домики на этой злосчастной улице. Он, казалось, принюхивался к запаху. Потом в его руке появилось огромное белое крыло. Он легонько провёл по стене, и в город упали сотни работниц. Они падали на мостовые и тут же, вскочив на ноги, разбегались кто куда…

Пятая улица исчезла. Вместе с восковыми домиками, и неприятным запахом. На её место опустилась точно такая же улица с совершенно пустыми восковыми домиками. Они были очень светлы. Похоже, недавно выстроены и ещё ни разу не заселялись, не заполнялись пергой или мёдом.

— Отлично, — торжествовали работницы. — Человек убрал из города страшную бациллу Лулу.

Но вот Человек осмотрел последнюю улицу, домики которой были доверху заполнены мёдом и даже наглухо закрыты дверцами, поставил её на место. В городе совсем прекратилась паника. Теперь уже никто не набирал в резервуары мёд. Потолок тоже лёг на своё место. И стражницы, вернувшиеся к Верхнему люку, торжественно возвестили о таинственном исчезновении Паука-Рогача, о разгроме туннеля сладкоежек.

— Злодей исчез, точно сквозь землю провалился!.. — кричали одни.

— Туда ему и дорога! — оживлённо говорили другие.

Скоро весь город успокоился. Стражницы торопливо заняли свои места у Главных ворот. Основания к спешке были серьёзные. Потому что ехидная Оса, пользуясь суматохой, попыталась пробраться к мёду. Самой-то лень собирать его с цветов…

— Пройдёмте на Пятую улицу, посмотрим новые домики, — предложила Пчелиной Матери собравшаяся свита. Она охотно отправилась куда её звали. О недавней тревоге быстро все позабыли. А Пчелиная Мать подумала: «Человек — друг пчёл».

Утро выдалось безоблачное. Разведчика Хло, а с ним ещё одного старого солдата послали осмотреть Голубой пчелиный город. Они вернулись не сразу.

— Можно и не связываться с чёрными малявками, — сказал Хло. — За Голубым городом мы нашли ещё два пчелиных города. Похоже, в них чёрных муравьев нет.

Ти-Аха собрал большой совет.

Многие были за то, чтобы не уничтожать Голубой город. «Надо только перебить чёрных, взять в плен их куколки и личинки, а у пчёл отобрать излишки мёда, — советовали некоторые. — Ведь если их разорить, то нельзя больше рассчитывать на добычу. Мёд собирать станет некому».

И решили на совете: чёрных малявок убить, в их дворце оставить отряд, обосновать здесь новую колонию!

Армия медленно двинулась к пчелиному городу. Старались не шуршать. Лучи солнца уже брызнули из-за горизонта.

Хло взобрался на прилётную терраску, внимательно оглядел Главные ворота. В них подрёмывала пчелиная стража. Первые работницы, поёживаясь от утренней прохлады, вылетали за нектаром.

Вскоре Хло спустился под город. К нему тотчас подбежало несколько солдат с хорошо развитой грудью, мощными жвалами. Хло объяснил обстановку. Воины-силачи почесали затылки и решили: дабы не устраивать переполоха в самом городе и не навлекать на себя силы крылатых, напасть на чёрных с тыльной стороны.

Через несколько минут первые отряды рыжих уже поднимались по опорам, на которых стоял пчелиный город-улей.

Битва началась часов в семь утра. Вся Северная стена была занята лесными великанами. Из голубой она превратилась в красновато-рыжую. Один за другим просочились рыжие в расположение сладкоежек и принялись их уничтожать. Шаг за шагом оттесняли рыжие солдаты слабосильных чёрных вояк, проникая всё глубже во дворец. Вот уже появились первые захваченные в плен личинки и куколки. Тогда поступил приказ: «Куколок нести в свой город. Рождённые из них чёрные муравьи будут рабами».

Вскоре большой отряд рыжих проник под водонепроницаемую крышу. Там раздавались воинственные крики, что-то трещало, хрустело. Несколько крылатых стражниц испуганно закружились возле своего города, с высоты наблюдая за битвой муравьев.

Потом в городе поднялся сильный шум. На террасу высыпали сотни пчёл-стражниц. Они угрожающе размахивали крыльями, но не нападали ни на сладкоежек, ни на рыжих лесных пришельцев.