— Мне так жаль, — проронил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Прямо перед ним прогремел голос короля:

— Что спас жизнь Брату?

Куин поднял взгляд. Роф вышел из библиотеки. С одной стороны от него стоял Джордж, а с другой — его королева. Мужчина выглядел таким же массивным, как и особняк позади него… и таким же сильным. Даже несмотря на его слепоту, он казался супергероем в своих темных очках.

— Я расхуячил ваш двор, — пробормотал Куин, приближаясь к королю. — То есть… я херовый ландшафтный дизайнер.

— Зато Фритцу будет, где оторваться по весне. Тебе известно, как сильно он любит выпалывать сорняки.

— Это наименьшая из ваших проблем. Уверен, что придется равнять территорию бульдозером.

Роф вышел вперед, встретив Куина на полпути на террасе.

— Это уже во второй раз, сынок.

— Что я разрушил что-то механическое за последние двадцать четыре часа? Знаю, все верно… следующим на очереди будет взрыв броненосца.

Роф нахмурил черные как смоль брови.

— Я не об этом.

Так, пора с этим кончать. Куин действительно ненавидел внимание к своей персоне.

Сознательно проигнорировав заявление короля, Куин произнес:

— Что ж, хорошая новость в том, мой господин, что я не стремлюсь дополнить картину третьим разрушением. Поэтому, думаю, с этого момента мы в безопасности.

Послышалось согласное ворчание.

— Могу я забрать его в клинику? — вклинилась в разговор док Джейн.

Роф улыбнулся, сверкнув клыками в лунном свете.

— Конечно.

Слава богу… он и так много натворил этой ночью.

— Где Лэйла? — спросила док, когда они вошли в тепло библиотеки. — Думаю, тебе требуется кормление.

Блядь.

Когда позади него куры-наседки в черной коже закудахтали в поддержку этой идеи, у Куина закатились глаза. Одного кризиса за ночь было более чем достаточно. Последнее, что ему хотелось, это объяснять — почему эту Избранную нельзя использовать в качестве источника крови.

— Кажется у тебя головокружение, — произнес кто-то.

— Думаю, он собирается отключиться…

И-и-и-и это последнее, что услышал Куин.

На другой стороне реки, в клинике Хэйверса, Лэйла наконец-то слезла со смотрового стола и начала расхаживать по небольшому помещению. К этому моменту она потеряла счет времени. На самом деле, ей казалось, что она вечность провела в этих четырех стенах… и так будет продолжаться до конца ее земного существования.

Единственная часть нее, остававшаяся ясной и работающий — ее разум. Беда только в том, что он постоянно прокручивал слова медсестры… о выкидыше. По всей видимости, она все же была беременна…

Раздавшийся стук в дверь, хотя и был долгожданным, но застал ее врасплох, и Лэйла вздрогнула.

— Входите, — откликнулась она.

Вошла медсестра, которая была к ней так добра… но, казалось, что-то изменилось. Женщина избегала взгляда Лэйлы, а ее лицо превратилось в застывшую маску. На ее руке висело белое одеяние, и она, глядя в сторону, протянула его Лэйле. А затем опустилась в реверансе.

— Ваша светлость, — проронила она дрожащим голосом. — Я… мы… Хэйверс… мы не имели ни малейшего понятия.

Лэйла нахмурилась:

— О чем вообще…

Медсестра потрясла одеянием, как будто пыталась привлечь к нему внимание.

— Пожалуйста. Наденьте это.

— Что происходит?

— В вас течет кровь Избранной. — Голос медсестры дрожал. — Хэйверс… находится в смятении.

Лэйла изо всех сил пыталась понять, о чем говорит медсестра. Так дело не в… ее беременности?

— Что… я не понимаю. Неужели он… он расстроен, потому что я Избранная?

Женщина побледнела.

— Мы думали, что вы… Падшая?

Лэйла закрыла глаза руками.

— Возможно, вскоре я ей стану… в зависимости от того, как пойдут мои дела. — У нее не было сил на это. — Кто-то может рассказать мне о результатах анализов, и что мне нужно сделать, чтобы позаботиться о себе?

Медсестра снова потрясла одеянием, пытаясь всучить его Лэйле.

— Он не может сюда вернуться…

— Что?

— Не может, потому что вы… он не может находиться здесь с вами. И не должен был этого делать…

Лэйла подалась вперед, в ней разгорался гнев.

— Позвольте все прояснить… я хочу поговорить с доктором. — После этого требования медсестра наконец-то взглянула на неё. — Я имею право знать, что он узнал о моем теле… Велите ему прийти сюда.

В ее голосе не было дрожи. Ни высоких ноток, намекающих на истерику, лишь ровный, властный тон, который никогда прежде Лэйла у себя не замечала.

— Ступайте и приведите его, — потребовала она.

Медсестра подняла одеяние.

— Пожалуйста. Наденьте это. Он…

Лэйла заставила себя не перейти на крик:

— Я всего лишь обычная пациентка…

Медсестра нахмурилась и пожала плечами.

— Извините, но это совсем не так. И поскольку Хэйверс обеспокоен случившимся, он не может продолжать осмотр.

— Почему?

Медсестра просто смотрела на Лэйлу.

— Он хороший мужчина, который чтит традиции…

— Во имя Девы-Летописецы, какое это имеет отношение к делу?

— Праймэл может убить его за то, что он совершил.

— Вы про осмотр? Я дала согласие — это была необходимая медицинская процедура!

— Теперь неважно. Он поступил противозаконно.

Лэйла закрыла глаза. Ей следовало обратиться в клинику Братства.

— Вы должны понимать его происхождение, — ответила медсестра. — Вы стоите на той ступени иерархии, с которой мы не встречаемся… более того, не должны это делать.

— У меня есть бьющееся сердце и тело, которому требуется помощь. Это все, что он, да и все остальные, должны знать. Плоть у всех одинакова.

— Но не кровь.

— Он должен прийти ко мне.

— Этого не будет.

Лэйла сосредоточила взгляд на женщине, а затем положила руку на низ живота. Всю свою жизнь до сего момента она провела праведно, служа верой и правдой, выполняя свои обязанности, но жила по правилам, которые диктовали другие.

Больше этому не бывать.

Она прищурилась.

— Передай доктору, либо он придет сюда и расскажет лично о моем состоянии… либо я отправлюсь к Праймэлу и слово в слово передам ему о произошедшем здесь.

Она намеренно перевела взгляд на аппарат, что использовали для ее внутреннего осмотра.

Увидев, как побледнела медсестра, Лэйла не ощутила радости от этого шантажа. Но сожаления она тоже не испытывала.

Медсестра низко поклонилась и, пятясь, вышла из кабинета, оставив нелепую ткань на столике у раковины.

Никогда Лэйла не считала свой статус Избранной, ни бременем, ни особой привилегией. Просто это было всем, что она знала: исключительная роль, определенная ей судьбой, и она воспринимала ее так же, как дыхание или сознание. Однако сейчас стало очевидно, что другие думали иначе — особенно здесь.

И это только начало.

С другой стороны, она теряла дитя — и это был конец.

Протянув руку, Лэйла взяла белую ткань и обернулась в нее. Она не заботилась о деликатных чувствах врача, но если будет прикрыта, как они просили, может тогда он сосредоточится на ней, а не на том, кто она.

Почти сразу же раздался стук в дверь, и, когда Лэйла ответила, вошел Хэйверс с таким видом, словно кто-то приставил пистолет к его голове. Его полуприкрытые глаза не отрывались от пола, а судорожно скрещенные руки прижимали к груди стетоскоп.

— Если бы я знал ваш ​​статус, то никогда не посмел бы коснуться вас.

— Я пришла по собственному желанию, как пациент, которому требуется помощь.

Он покачал головой:

— Вы — Святая на Земле. Кто я такой, чтобы вмешиваться в сакральные дела?

— Пожалуйста. Просто положите конец моим страданиям и скажите, как обстоят дела.

Он снял очки и потер переносицу:

— Я не могу поделиться такой информацией с вами.

Лэйла открыла рот. Закрыла.

— Простите, что?

— Не вы моя пациентка. А ваш плод и Праймэл… Я поговорю с ним, когда смогу…