– Если я когда-нибудь встречу интересного мошенника, я дам сукину сыну уйти! – Но этого никогда не было и никогда, конечно, не произойдет.

 – Тридцать долларов или тридцать дней – настолько грозно заявил он обвиняемому, что парень в действительности начал загибать свои пальцы, перебирая возможные варианты.

 – Следующее дело.

 – Залог в пятьсот долларов. Слушание дела откладывается. Действие лицензии приостановлено на девять дней.

 – Запрещается вступать в любой вид контакта с бывшей женой.

 – Залог в четыре тысячи долларов. Дело передается в вышестоящую инстанцию, возвращается в военный трибунал.

 – Залог в семьсот пятьдесят долларов. Заключить под стражу.

 – Залог в сорок семь долларов. (Жалоба из общества защиты). – Ты полностью прав, Советник, я не думал. Залог в восемьсот долларов. Следующее дело.

Следующее дело согласно документам на столе судьи Блика, выглядело как грандиозная кража. Ну, может быть не совсем идеальная. Парень был пойман во время кражи телевизоров из ремонтной мастерской. Джон Арчибальд Дортмундер, безработный, 40 лет, два приговора и тюремных срока за ограбление, отсутствие других обвинений, без официального источника дохода, интересы которого представляет назначенный судом адвокат. Явно неудачник. Очередной глупый парень, очередное скучное преступление, очередные нудные два с половиной часа в судебной карьере достопочтенного Леонарда Блика.

Движение в зале суда, как будто порыв ветра на кукурузном поле, заставило судью Блика оторваться от его бумаг и взглянуть на двух приближающихся к скамье мужчин. Было ясно, который из них ответчик. Тот худой мрачно выглядящий парень в сером костюме с мешковатыми плечами. Но кто это был, шагая рядом с ним, вызывая ударную волну из изумления и признания среди пьяниц, шлюх и адвокатов? Судья Блик еще раз нахмурено посмотрел на лежащие перед ним документы. «Адвокат: Виллард Бэком». Он поднял взгляд еще раз и это был не Виллард Бэком, направляющийся к скамье подсудимых, это был Д. Рэдклайф Стонвилер! Боже мой, это был действительно он! Один из самых известных адвокатов в стране, нос которого интуитивно вынюхивал гламур, богатство и власть придал ему широкую известность. Если разъяренная актриса разбивала на голове папарацци его камеру, там был Д. Рэдклайф Стонвилер, кто защищал ее от обвинений в нападении. Если члены рок-группы привозили контрабандный героин в страну, Д. Рэдклайф Стонвилер непременно находился в суде для защиты. А кто же будет защищать арабского министра нефтяной промышленности в иске об установлении отцовства в суде Лос-Анджелеса? Кто еще кроме Д. Рэдклайф Стонвилера.

Так какого черта здесь делает этот человек?

Впервые за свою долгую судейскую карьеру судья Блик видел такую мистификацию.

Также ощущали себя все присутствующие в суде. Зрители перешептывались друг с другом как толпа в сцене из фильма Сесил Б. ДеМилль. Никто и никогда не видел судью Блика таким возбужденным, даже когда уличная проститутка тогда сбросила свое нижнее белье.

Единственным человеком, на которого не произвело все это никакого впечатления, кроме самого подсудимого, был пристав судьи Блика, который просто стоял там, мрачно и фаталистически зачитывал обвинение в своей обычной небрежной форме, завершившееся просьбой об определении меры наказания для подсудимого.

Стонвилер произнес важным, бархатистым, уверенным голосом,

 – Не виновен.

Не виновен? Не виновен? Судья Блик застыл. Что за идея! Мысль что кто-либо вошедший в его зал суда может быть невиновным, была настолько фантастической, физически неосуществимой. Судья Блик крайне сердито взглянул на подсудимого, который был виновен как грех «Разве можно такое сказать глядя на этого мужчину,

 – Не виновен?

 – Абсолютно не виновен, Ваша честь. Я надеюсь на это – произнёс Стонвилер и продолжил уже для остальных участников зала суда.

 – Чтобы предотвратить с Вашей помощью, Ваша честь, трагическую ошибку правосудия.

 – При моем содействии… эээ – судья Блик прищурил свои глаза-бусинки.

 – Никаких глупостей в моем зале суда – сказал он себе и обратился к приставу.

 – Здесь ли офицер производящий арест?

 – Да, Ваша честь. Офицер Фэйхи! Офицер Фэйхи!

Офицер Фэйхи громадный мускулистый ирландец в темно-синей форме, уверенно подошел, произнес слова присяги и рассказал простую историю. Он находился со своим коллегой офицером Флином в патрульной машине и начал обычную проверку переулка позади ряда магазинов, когда они увидели подсудимого.

 – Тот парень, который вон там, появился из запасного выхода с парой ТВ в руках. Он застыл в свете фар машины, а они вышли из авто, чтобы провести досмотр, в результате которого были найдены около 30 других ТВ и аналогичных им устройств, уложенных просто возле двери, видимо для быстрой загрузки в автомобиль обвиняемого, припаркованного неподалеку. Подозреваемый не сделал заявления и был арестован, ознакомлен со своими правами, доставлен в участок и зарегистрирован.

Судья Блик слушал эту сказку умиротворенно и дружелюбно. Как красиво давал показания полицейский! Бах бах бах выстреливали факты, каждое слово вылетало словно удар каблуков копа, когда тот отдает честь. Судья Блик почти улыбался, когда слушал его, эту нежную колыбельную, и в конце сказал

 – Все это выглядит очень правдоподобно, офицер.

 – Спасибо, Ваша честь.

Судья Блик взглянул подозрительным взглядом на советника обвиняемого.

 – Желает ли адвокат вести перекрестный допрос?

Д. Рэдклайф Стонвилер с насмешкой в глазах легко поклонился в знак благодарности.

– Если Ваша честь не возражает, я оставлю за собой право на допрос офицера чуть позже.

Не то, чтобы у меня не было никаких вопросов по поводу произошедшего инцидента. Я считаю, что он превосходно изложил факты и хочу поблагодарить офицера Фэйхи за ясность и четкость в даче свидетельских показаний. Возможно, чуть позже мы смогли бы прояснить один или два незначительных пункта, но теперь я хотел бы, чтобы мой клиент дал присягу и с Вашего позволения, Ваша честь, я попросил бы его рассказать его собственную историю.

 – Конечно, советник – ответил судья Блик и подсудимый произнес слова присяги, присел и начал свою абсурдную историю:

 – Мое имя Джон Арчибальд Дортмундер, и я живу на 217 Восток 19-я улица. В прошлом я вел преступный образ жизни, но после моего второго падения, я сделал все возможное, чтобы стать законопослушным гражданином и получить условно-досрочное освобождение. Я вышел из тюрьмы через три года и за это время все изменилось в кино.

Когда меня посадили, было два вида фильмов, один вид, когда ты шел в кино и смотрел его. Второй – когда ты шел в курилку или к ребятам в гараж и тоже смотрел его, и там были люди, ну, мужчины и женщины. Но когда я вышел из тюрьмы, не было больше никаких курилок и иной жанр фильмов регулярно крутили в кинотеатрах. Я никогда не видел ни одного из них в доме кино и мне было очень любопытно. Поэтому вчера ночью я поехал в соседний район, где никто не знал меня, припарковал свою машину в переулке, чтобы никто не опознал ее и пошел смотреть фильм, который назывался «Женский секс – клуб».

(В это время адвокат подсудимого прервал его для того, чтобы представить в качестве доказательства расписание кинотеатра, согласно которому сеанс «Женского секс-клуба» действительно закончился вчера вечером в 12:12, а в докладе полицейского время ареста значилось 12:17. Адвокат также предложил подсудимому повторить сюжетную линию «Женского секс-клуба», с целью доказать, что он действительно смотрел этот фильм, но судьи чувствовали, что в этом нет необходимости. Обвиняемого попросили продолжить его курьезную историю-выдумку).

 – Итак, Ваша честь, когда я вышел после просмотра Секс-клуба, я вернулся в переулок, где оставил свою машину и увидел двоих парней с машиной, которые что-то делали с дверью запасного выхода одного из магазинов. Я крикнул им что-то наподобие

 – Эй! – Они посмотрели на меня, запрыгнули в свою машину и убрались. После этого я направился туда, где видел их: это была дверь ремонтной мастерской. Они выбросили два ТВ наружу в переулок. Я предположил, что кто-нибудь может украсть их, если они останутся лежать здесь, поэтому я поднял их, чтобы занести обратно в магазин, но пришли офицеры и арестовали меня.