Помолчав с минуту, Владимир Дорогин продолжил совещание:

- Спасибо Сергей Кужугетович. Ну что, коллеги, есть какие-нибудь замечания и предложения? Прошу высказываться.

Слово взял директор ФСБ РФ Гуртников:

- Думаю выскажу общую мысль присутствующих на совещании, что в целом предложенный план контакта и план по проведению конвоя можно принять за основу.

Владимир Дорогин:

- Это так, коллеги? Есть возражающие? Нет. Ну хорошо, представленный Сергеем Кужугетовичем план примем за основу.

Секретарь СБ РФ Ватрушев:

- План, действительно как основа наших действий, является наиболее разумным. Но возможна и его корректировка, даже на самой начальной стадии установления контакта. В разработанных планах военных операций в рамках гуманитарной миссии, конечно, корректировки уже не будет. Видно, что они подготовлены военными специалистами высокого уровня с учетом всех факторов, влияющих на их исполнение. Здесь либо мы их исполняем, либо нет. Никакие потери нам не нужны. Это, полагаю, для нас является главным моментом предстоящей операции.

Председатель Совета Федерации РФ Сергиенко:

- Коллеги, я тоже считаю правильным наш отказ от участия в полноценных боевых действиях на стороне СССР. Меня больше всего именно этот вопрос беспокоил. Имеются конкретные предложения по организации непосредственной помощи жителям блокадного Ленинграда в гуманитарной миссии, в частности, в отношении помощи детям и женщинам. Они готовы в письменном виде. Только, Владимир Владимирович, я правильно понимаю, что мне их нужно адресовать командующему Объединённого стратегического командования 'Север' вице-адмиралу Николаю Невменову?

- Да, Валентина Ивановна. Невменов сам вызвался, при чем весьма настойчиво, я бы сказал, ну и был назначен руководителем гуманитарной миссии по оказанию помощи гражданам Союза Советских Социалистических Республик, подвергшихся вероломному вооруженному нападению со стороны Германии и её союзников.

Директор Службы внешней разведки Покрышкин:

- Тут интересная ситуация обнажилась. Вышли непосредственно на меня, через членов Московской еврейской общины, естественно, представители национальной службы безопасности Израиля 'Моссад' с предложением об их участии в миссии в 1941 год, правда с несколько иными целями. Они, похоже, до сих пор не могут успокоится в поисках всех нацистских преступников, виновных в Холокосте. А тут есть, по их убеждению, шанс выловить их всех в одном месте, а не рыскать по всему миру. Я так понял, некоторых они готовы даже повторно, ну по меркам 2017 года, гласно осудить и показательно казнить. Особенно лиц на букву Г и персонально Адольфа Эйхмана. Предлагают любую помощь. Намекнули, что уже сделали немалые пожертвования в Фонд помощи гражданам СССР. Доклад на тему этой встречи с выводами и предложениями готов.

Покрышкин передал Дорогину папку с бумагами доклада.

Владимир Дорогин:

- Хорошо, я изучу его, конечно. Но тут пока преждевременно что-то решать, скорее всего, Вам, Сергей Евгеньевич, нужно будет обсудить этот вопрос с министром иностранных дел. А потом уж рассмотрим Ваши предложения на Совете Безопасности.

Министр иностранных дел Захаров:

- Предложение со стороны политической разведки Израиля, конечно, неожиданное. К нам больше другие предложения поступают со всех концов мира. В основном двух направлений: экономического сотрудничества по миру прошлого и совместных военных действий там же. Здесь весьма настойчива в своих предложениях Китайская Народная Республика. США и члены НАТО пока воздерживаются от каких-либо предложений. Пока только зондируют нашу позицию по вопросу отправки ими делегации на Землю Александры в целях подтверждения факта перемещения в мир прошлого. Наши встречные предложения достаточно просты - снятие всех экономических санкций.

Секретарь СБ РФ Ватрушев:

- Полагаю необходимым проинформировать Вас, коллеги, что по поводу планов практического использования феномена перемещения в прошлое Научным Советом при Совете Безопасности пока не выработаны единые рекомендации. Предложений от членов Научного Совета поступило огромное количество, и все они требует тщательного анализа. По времени трудно сказать, но еще не менее месяца будет затрачено. О выработке единых рекомендаций Вы будете поставлены мною в известность.

Председатель Правительства РФ Медвепутов:

- Тут мимоходом Сергеем Кужугетовичем упоминалось про использование железнодорожного транспорта, принадлежащего СССР, для перевозки гуманитарных грузов. Недавно на пленарном заседании Правительства как раз рассматривался вопрос о влиянии экономических санкций на российское производство различных видов продукции. Так вот, один из докладчиков в своем выступлении отметил, что в связи с экономическими санкциями, повышению курса доллара по отношению к рублю и общими кризисными явлениями в российской экономике , за последние три года грузооборот в российских контейнерных терминалах морских портов по обслуживанию современных контейнерных и паромных судов резко снизился. Но в то же время на различных специализированных и вагоностроительных предприятиях скопилось немалое количество нереализованной продукции в виде 20 и 40 футовых контейнеров и железнодорожных платформ для их перевозки, от которых отказались заказчики. Докладчик уверял, что производители готовы их уступить по цене, близкой к их себестоимости. Предложение хорошее и можно использовать в нашей миссии, через Фонд закупив и подарив эти платформы в распоряжение наркомата путей сообщения СССР, на которых и будем осуществлять доставку гуманитарных грузов с Архангельска. Я тут посчитал, сухогрузы 'Михаил Ломоносов' и 'Холмогоры' Северного морского пароходства вполне справятся с перевозкой порядка 210 таких платформ каждый.

Владимир Дорогин:

- Хорошо, Дмитрий Анатольевич. Передавайте Ваши предложения в Фонд и Невменову. Принципиально возражающие вряд ли здесь будут.

Председатель Правительства РФ Медвепутов:

- И еще насчет контейнеров и железнодорожных платформ для контейнеров. Я думаю в СССР надо везти не только их, но и переходники с современных сцепок на старинные, они были не такими как сейчас, а также некоторое количество бетонных шпал с рельсами и сопутствующими оборудованием. Тогда можно будет выставлять на протянутый на пирсе железнодорожный путь платформу, грузить на нее контейнер, собирать так поезд и местный паровоз сразу будет утаскивать готовый состав. А уж оборот платформ и контейнеров и в 1941-м наладят под такое дело. Тоже какая-никакая, а помощь. Унифицированные контейнеры то еще в мире не известны, не только в СССР.

Владимир Дорогин:

- Принимается. И вообще, коллеги, предлагаю больше не переходить к организационным и техническим деталям гуманитарной миссии, сразу передавайте их в Фонд и в штаб Объединённого стратегического командования 'Север'. Именно они, согласно моего распоряжения, совместно ответственны за формирование гуманитарного конвоя. Ну что, товарищи, пожалуй на сегодня всё.

Специальный представитель Президента РФ Петров:

- Не всё, Владимир Владимирович.

Владимир Дорогин, несколько удивленно:

- А что еще, Сергей Борисович?

Петров:

- Мы забыли назвать нашу гуманитарную операцию кратким названием. Не будем же каждый раз повторять 'Операция по оказанию гуманитарной помощи гражданам Союза Советских Социалистических Республик, подвергшихся вероломному вооруженному нападению со стороны Германии и её союзников'?

Дорогин:

- Есть предложения?

Петров:

- Да. Предлагаю назвать предстоящую гуманитарную операцию как 'Вундерланд', что в переводе с немецкого означает 'Страна Чудес'.

Усмехнувшись, Дорогин сказал:

- Хорошо, принимается. Но только на русском языке. Намек всем, что в 1941-1943 годах другой операции с таким названием не будет. Да и точно будет отражать нас в глазах советских граждан 1941 года.

Лёня Мустейкис, боец-пулеметчик 15-го отдельного пулемётного батальона 23-го укрепленного района Карельского фронта, находился на сторожевом охранении укрепленного пункта. Его аванпост немногим выдавался вперед от линии укреплений батальона. Тишина и отсутствие движений вокруг делали своё "черное" дело, погружая Лёню в полудрему, в которой ему вспоминались красочные картинки его жизни в деревне Удомля Витебской губернии. Его второй номер, в нарушении всех положений о дозорной службе, уже, похоже, не дремал, а просто спал, посапывая. Вспомнив про обязанности 'до слез заинструктированных часовых', он оглядел стоявшие прямо перед ним гряды гранитных высоток.