Главная задача - не допустить того масштаба гуманитарной катастрофы, которая постигла ни в чем не повинных мирных жителей блокадного Ленинграда.

Мы уже проводили в недавнем прошлом конвои с гуманитарными грузами, пробираясь через боевые порядки противоборствующих сторон, под постоянным огнем боевиков и смертников, в осажденный город, в котором даже раздача гуманитарных грузов производилась под минометно-артиллерийским огнем. И это был город далеко от нашей страны, получающее нашу помощь население было также далеко от нашего народа и нашего образа жизни. Да и российские граждане не понимали необходимость такой помощи, а многие и крайне отрицательно к этому отнеслись, и у них было право так думать. Но тогда мы выполнили поставленную задачу в этом Алеппо, с потерями, но выполнили.

А тут, уверенно можно сказать, мы помогаем Нашим людям и противостоит нам насквозь понятный природный враг - немецко-фашистский оккупант. Так что "накачивать" никого не пришлось, народ сам может "накачать" правительство вплоть до вступления Российской Федерации в войну с фашистской Германией.

Тут раздался сигнал вызова из аппарата селекторной связи:

- Товарищ вице-адмирал. Докладывает оперативный дежурный по штабу миссии капитан 3 ранга Данилкин. По данным, переданным в штаб с фрегата 'Адмирал флота Советского Союза Горшков' и РЛС ЗГО на Земле Александры, немцы подняли порядка 60 самолетов с различных аэродромов и направляются курсом на Мурманск. Допускается, что объектом их атаки могут также быть захваченные советскими войсками укреппункты на хребте Муста-Тунтури. Доклад закончен.

- Объявляй повышенную боеготовность по судам миссии. Вызови ко мне командира авиакрыла.

Похоже немцы обиделись на внезапную утерю своей неприступной твердыни. Ну что же, придется немного повоевать. В какой-то степени мы виноваты, что взбаламутили тут осиное гнездо.

Спустя четыре десятка минут.

Звено Су-33 заходило на свою цель - аэродром Луостари в Петсамо. Ну полноценным аэродромом его вряд ли назовешь, так, необорудованная взлетно-посадочная площадка 'подскока', на котором размещались самолеты Полярной авиагруппы JG/5 Eismeer 5-го Воздушного флота Люфтваффе. Настоящим аэродром станет только весной 1942 года. Или уже не станет, это как посмотреть.

А в это время половина авиакрыла авианосца, в составе 5 Су-33 и 8 МиГ-29К, вовсю развлекалась в небе Заполярья, охотясь на тушки немецких бомбардировщиков и 'худых' истребителей с тевтонскими крестами на крыльях. Не смотря на рявканья со стороны руководства, в радиоэфире то и дело раздавались довольные матерки охотников, вышедших на промысел за зайцами. Дорвались, мальчишки. Хоть и сплошь с погонами подполковников-полковников авиации.

Звено отбомбилось по аэродрому ОФАБ-250 и ОФАБ-500, не встретив какого-либо сопротивления. В результате были разрушены все строения складов, казарм, домик управления и связи, капониры. На земле остались гореть три бомбардировщика Junkers Ju 88 и два торпедоносца Heinkel He 111, а также несколько истребителей Messerschmitt Bf.109Е. Видневшийся позади дым от взлетевшего на воздух склада, полного бочек с авиабензином, еще долго напоминал об удачной атаке.

Еще спустя полчаса в адрес штаба Северного флота и Ставки Верховного Главнокомандования ушли соответствующие радиограммы с перечислением совершенных действий за пределами СССР, их причинами и полученным результатом. Чем вызвали вновь зубовный скрежет раздражения со стороны секретчиков узлов связи, принимавших сообщения. Радиограммы то зашифрованы действующим текущим шифром.

На вечернюю Москву опускалась ночь. После начала массированных авиационных налетов немецкой авиации в конце июля, в городе соблюдаются строгие меры светомаскировки. И сейчас столица погружалась в тягостное ожидание. Сталин задвинул обратно плотные шторы на окнах своего кабинета. Несмотря на опасность очередного налета немецкой авиации, Сталин решил принять Берию у себя в кабинете в Кремле, не спускаясь в свой бункер на 'Кировской'. Настроение было паршивым и необходимость спуска в укрытие раздражала сегодня еще больше, чем обычно.

Во время просмотра Сталиным неутешительных сводок с фронтов, раздался негромкий стук в дверь, в кабинет вошел Поскребышев и сообщил о прибытии Лаврентия Павловича Берии.

- Пропусти.

- Здравствуйте, товарищ Сталин.

- Здравствуй. Заходи, Лаврентий. Присаживайся.

Дождавшись, когда Берия усядется, Сталин задал сразу целый ворох вопросов, которые его интересовали уже целый день после получения утром весьма странной радиограммы.

- Ну что там с нашими иномерянами-благодетелями? Что-то стало известно? Ты можешь наконец-то прояснить, что это за 'гуманитарная миссия' и чего они, в конце концов, добиваются? Не может это быть ловкой мистификацией наших противников, маскирующихся не понятно под что, чтобы беспрепятственно пройти в наши порты. Или может это какая-то провокация наших союзничков?

Если Берия и опешил от такого напора, то не надолго.

- К сожалению, Иосиф Виссарионович, до конца вопрос с этими 'благодетелями' пока не изучен. Катастрофически не хватает информации. Нужно лететь туда и встречаться с ними, раз уж сами приглашают, предоставив нам право самим определить время и место возможной встречи.

- Ну хоть что-нибудь известно, кроме этой странной радиограммы от некоего руководителя гуманитарной миссии? И что за выражение такое 'гуманитарная миссия'? Никогда не слышал. Священники что ли?

- Я тоже задался поиском истинного значения этого малоупотребляемого слова 'гуманитарный'. Оно, видимо, имеет французские корни от слова 'humanitaire' либо латинские от слова 'humanitas', и в том, и другом случае означающие "человеческая природа", то есть слово 'гуманитарный' означает 'обращенный к человеческой природе, личности'. Например, гуманитарные науки (филология, искусствознание, история и т.п.). Синоним слова 'гуманный'. Таким образом, гуманитарная миссия - обращенная к человеческой природе миссия. Учитывая характер грузов, вернее будет сказать - обращенная к человеческим потребностям миссия.

- Лаврентий, скажи честно - сам что ли придумал?

- Нет, Иосиф Виссарионович, с товарищами посовещался.

- Хорошо. Продолжай, Лаврентий.

При этом Сталин набивал свою трубку табаком, извлеченным из разломанных папирос марки 'Герцеговина Флор'. Берия же продолжил.

- И на священников они уж точно не похожи, что следует из текста самой радиограммы, где утверждают о нанесении бомбовых ударов, а также в числе прочего предлагают некую военную помощь.

- Что там с бомбардировкой? Сведения подтвердились? - спросил Сталин, раскуривая трубку.

- Да, Иосиф Виссарионович, сведения подтвердились сразу по нескольким каналам. Бомбардировка хребта Муста-Тунтури имела место. Более того, бомбардировка осуществлялась какими-то особо мощными боеприпасами. Очевидцы утверждают об огромной ударной силе взрывов. Применялись и зажигательные боеприпасы, гектарами выжигающие всю поверхность. Результатом ударов стало то, что на хребте перестали существовать какие-либо немецкие укрепления, как явление. Разрушенные и выжженные горные массивы, а не укрепрайон. Одно из подразделений 23-го укрепленного района пошло в атаку на места недавних взрывов, но не встретило какого-либо сопротивления. В результате господствующая высота и прилегающие территории хребта, на которых ранее были расположены немецкие капитальные укрепления, теперь перешли в наши руки. Было захвачено некоторое количество трофеев, а также взяты в плен выжившие пленные. Атака, кстати, произведена с переходом государственной границы СССР.

- Я читал уже свежую завтрашнюю прессу. Это событие, действительно, имеет важное общественно-политическое и международное значение. Мне успели уже подсунуть к подписанию наградные документы. А получается мне нужно по правде награждать этих неизвестных нам 'благодетелей'?