- Научи меня своим приемам, - попросила я.

- Ты женщина хана, ему решать, чему ты можешь учиться, - ответил мужчина.

- Я своя собственная женщина, - нахмурилась я. - Ты меня к хану ведешь?

Мужчина рассмеялся, он смеялся легко и беззаботно. Я вопросительно посмотрела на него.

- Нет, кадет его величества, сначала тебя отмоют и переоденут. А там уж как хан пожелает увидеть новую наложницу, - ответил он.

- Меня бесит слово-наложница, - произнесла я, передернув плечами.

- Ты знакома с мужчинами? - вдруг поинтересовался Рафгат.

- Конечно, - я удивленно взглянула на него. - У нас большая часть кадетского корпуса мужчины.

Он слегка нахмурился, затем снова посмотрел на меня и весело рассмеялся, покачав головой. Тем временем мы подошли к очередным резным дверям, за которыми слышался звук льющейся воды. Мужчина остановился перед дверью и что-то крикнул на языке, похожем на язык степняков, но все-таки отличном от него. Тут же послышался шорох, двери открылись, и я увидела невысокого мужчину в парчовом халате, за пояс которого был заткнут кинжал. Мужчина поклонился Рафгату, бросил на меня равнодушный взгляд и снова с почтением посмотрел на моего спутника. Рафгат перешел на мой родной язык.

- Эту девушку привести в порядок. Возможно, хан захочет посмотреть ее. - он на мгновение замолчал, но тут же добавил. - С ней внимательно, она воин.

Я с невольным уважением посмотрела на своего спутника. Признание во мне не женщины, а воина значительно подняло его в моих глазах. Хотя и после той легкости, с которой он уложил меня на лопатки, я уже смотрела на него с уважением.

- Слушаюсь, господин, - поклонился невысокий мужчина.

Рафгат подмигнул мне и ушел, а я осталась перед дверями смотреть ему вслед. Невысокий тронул меня за рукав рубахи. Я обернулась, он брезгливо тер пальцы, рубаха была грязной.

- Идем, - сказал он. - Как твое имя?

- Анариоль, - ответила я, с интересом разглядывая интерьер.

Звук воды, который я слышала, шел от фонтана, на бортике которого сидела красивая белокурая девушка. Она одарила меня любопытным взглядом ярко-зеленых глаз и презрительно выпятила губку, не оценила. Я усмехнулась про себя и пошла дальше.

- Меня зовут Кан, и я главный евнух, - сказал мужчина. - Ты попала в гарем хана Таймаза, затмевающего своим величием солнце. Это великая честь.

- В чем честь? - поинтересовалась я.

- Честь быть удостоенной внимания великого хана, да продлятся его годы жизни тысячу лет, - с благоговением произнес Кан. - Если ты приглянешься нашему повелителю, то на тебя сойдет небесная благодать. Но я бы на твоем месте не сильно рассчитывал, - вдруг усмехнулся главный евнух. - Когда ты увидишь других наложниц хана Таймаза, то сама это поймешь. Не понимаю, зачем дядя нашего хана привез тебя сюда. Впрочем, возможно, из тебя выйдет неплохая служанка. Что ты умеешь делать?

- Кадык могу голой рукой вырвать, могу зубы в глотку вбить, могу хребет переломать, - ответила я и, как можно более наивно, похлопала ресницами. - Может, кому надо руки-ноги переломать, так ты скажи, уважаемый Кан.

Евнух поперхнулся и замолчал. Послышались женские голоса, шла явная склока. Я вытянула шею, пытаясь увидеть происходящее. Кан остановился, прислушался, затем, велев мне ждать его здесь, быстрым шагом пошел туда, где звучали голоса. Я немного постояла, потом любопытство разобрало так сильно, что я не удержалась и пошла следом за евнухом. Когда я подходила к дверям небольшой комнатки, раздался женский визг. Я успела увидеть, как смуглокожая черноволосая красавица вцепилась в волосы второй не менее яркой красавице с каштановыми волосами. Та пинала ногой чернявую, в общем, ор и вой стояли жуткие. Кан отвешивал затрещины обоим скандалистками, пытался разнять, но у него ничего не получалось, они совсем его не замечали. Евнух заорал, призывая кого-то на помощь. Мне надоело смотреть. Быстро подошла к черноволосой, заставила разжать пальцы и откинула в другой конец комнаты. Обе уставились на меня яростными взорами, и черноволосая сменила противника, кидаясь на меня, вынудив сделать подсечку, завернуть ей руки за спину и придавить коленом, ожидая, когда евнух справится со второй драчуньей, которая вдруг решила, что к ней пришла помощь в моем лице и кинулась к противнице, норовя ее пнуть ногой.

- Кан, держи ее! - крикнула я.

Он повторил мой прием почти в точности и насел на шатенку. Теперь скандалистки шипели друг на друга, пытались плюнуть точно во взмокшее лицо соперницы, но упорно промахивались. Наконец, прибежала стража из трех громадных степняков, именно степняков. Кан отдал им распоряжения, и девушек куда-то утащили.

- Это что за гадюжник? - спросила я, отряхиваясь.

- Та, что с черными волосами, Янсылу, любимая наложница хана. Вторая, Элия, недавно удостоилась чести быть замеченной повелителем. Он подарил ей ожерелье, вот Янсылу и приревновала. - пояснил Кан.

- Бабы, - презрительно выдавила я, не понимая, как можно за мужчину драться. Тем более того, у кого наложниц, словно звезд на небе, как сказала Гайша. - Мне ваш хан уже не нравится.

- Посмотрим, что ты скажешь после того, как проведешь с ним ночь, - усмехнулся евнух. - Здесь много гордых... было. А теперь мечтают снова оказаться в его объятьях.

Я фыркнула и продолжила осмотр гарема. Шик и роскошь, что тут еще скажешь... Кан снова крикнул кого-то. К нам вышли две женщины, одетые гораздо проще, чем блондинка у фонтана и две соперницы. Они поклонились евнуху, затем осмотрели меня.

- Помыть и переодеть, - сказал он опять на моем языке и ушел.

- Идем, - кивнула мне женщина постарше. - Меня звать Кафиля, она Айна.

- Ана, - представилась в ответ.

Сопротивляться или упрямица я не стала, помыться с дороги было совсем неплохой идеей. Купальня была почти такой же, как в доме Ансара, только больше. Женщины намылили меня, с интересом отметив, что меня уже готовили для мужчины. Потом смыли пену, уложили на теплый камень и начали мять плечи, втирать какие-то масла. Так как они мне ничего не выщипывали, то я даже удовольствие от всего этого получала. Когда меня завернули в простыню и усадили с чашкой неизвестного мне ароматного напитка, я подумала, что жизнь удалась... вот только все разведаю и сбегу, тогда вообще будет не жизнь, а сказка. Через некоторое время женщины вернулись с чистой одеждой. Шелковое платье село на меня так, будто по мне и шили. Браслетами не обвешивали, что меня порадовало. И туфли оказались почти знакомого фасона. После мне показали, где я буду жить. В комнату вмещался только низкий лежак с мягкой периной и сундук.

- Если понравишься хану, у тебя будут свои покои, - доверительно сообщила мне Айна.

- Обойдусь, - решила я, и женщина посмотрела на меня с сочувствием, каким смотрят на душевнобольных.

- Янсылу, любимица нашего хана, тоже когда-то говорила, что лучше смерть, чем милость Таймаза. А теперь готова убить каждую, на кого он посмотрит, - усмехнулась Айна.

- Пусть задавится, - с такой же усмешкой ответила я. - Мне ваш хан и даром не нужен.

Женщина насмешливо хмыкнула и ушла, оставив меня наедине с собой. Мыслей у меня сейчас особо не было, потому что еще в теле оставалась приятная нега после купальни. Я просто откинулась на спину и прикрыла глаза, начав дремать. Но сразу открыла их, почувствовав, что на меня смотрят. Порывисто села и увидела двух девушек, стоящих в проеме, дверей в мою комнатушку, похоже, не полагалось.

- Здравствуйте, - сказала я. - Вы меня понимаете?

- Понимаем, - ответила та, что была пониже ростом. - Меня зовут Агна, а ее Италлин.

- Вы орнийки? - я встала и подошла к ним.

- Да, - кивнули девушки. - Нас привезли совсем юными, мы жили в приграничье.

- А я Ана, - представилась я. - Покажите гарем?

Они кивнули, и я пошла за девушками, оборачивающимися и пристально разглядывающим меня. Обе были красивы, даже очень красивы. Я действительно чувствовала себя здесь уродцем, прав был евнух. Что такого во мне увидел Рафгат, было и мне самой непонятно. Наверное, просто пожалел. Я тут же гордо распрямила плечи. Никогда не любила жалость в отношении себя. Если кто-то из наших парней начинал меня жалеть, работая в пол силы, и я это замечала, то жалели они уже себя. Жалеть перестали, меня это вполне устроило.