«Чего же во мне такого ценного, что Кардинал лично меня навещает? Не думаю, что дело в моей исключительно похуистической позиции в отношении религии. Вряд ли он попросит исследовать такие мелочи, как почему я до сих пор жив, если не верю ни во что, включая себя».

— Моя команда имеет право знать, что происходит. Если ты не знаешь, — язвительно добавил он, — то этот корабль пока управляется не одним мной в компании искина. Здесь еще и люди живут.

— О, Ричард, — снова покачал головой и тихо рассмеялся Кардинал, — поверь, если ты согласишься на мое предложение, тебе не понадобится ни команда, ни твой корабль, ни даже искин.

Рик встал, вышел на середину комнаты, где открывался переход с корабля или даже с ближайшей планеты, откуда прибыл Кардинал, и, посмотрев каждому из своих людей в лицо, сказал:

— Пока я тут капитан, я решаю, кто остается, кто валит нахрен с моего судна. А теперь вопрос. Кто остается? Сразу скажу, что мы, похоже, вляпались во что-то вонючее. Погода за бортом явно убийственная, циклон дерьма движется прямо по курсу, принося проблемы, опасность для жизни и возможный летальный исход без права быть запечатленными в летописях Протектората. Короче, уважаемые, дамы и господа, я спрашиваю, кто хочет свалить сейчас, пока еще можно?

— А проблемы точно будут? — по-детски спросил Джек. — И опасность, и смерти, и пострелять дадут?

— Без сомнений, — процедил сквозь зубы Рик. — Я тебе обещаю, в тебя тоже постреляют, наделают новых отверстий и, возможно, убьют. Насмерть, — добавил он.

— Отлично, кэп, я согласен, — потер он руки. — Боцман-Кацман с тобой.

— С точки зрения нематериального, — задумчиво начал Гавриил, — вся наша жизнь есть череда событий, приводящих нас к самим себе, от которых мы убегаем, рождаясь.

Ричард кашлянул.

— Ах, да, — потер лоб Травкин, смущенно улыбаясь, — яс тобой, Рик, за братом должен кто-то присмотреть. Да и дырки замазывать пока я умею получше этого… строителя карточных домиков.

— Я с тобой, — сказала Анна, — мне некуда идти, — добавила она как-то тихо. Рик кивнул, в старпоме он и не сомневался, для нее этот вопрос был лишним.

— Ульрих? — спросил капитан, глядя на сидящего в кресле неестественно прямо вампира. — Ты с нами не так давно, у тебя больше причин спокойно покинуть корабль.

— Шутить изволите, сэр? — с заметным акцентом удивленно спросил вампир, приподняв бровь. — Моя жизнь, конечно, уже никогда не будет прежней, она давно потеряла краски, выцвела и поблекла…

По кают-компании пронесся дружный стон.

— Но, как говорит боцман, да ебал я в душу всю эту херню, — улыбнулся техник. — Возвращаться в унылое существование на томатном соке с водкой, постоянно изводя барменов-андроидов до короткого замыкания историями о том, как же мне, бедненькому, тяжко живется? И что я получу за это? Нет уж, лучше я с вами. Помру, так хоть мучаться не буду. Ни депрессией, ни бездельем.

— Моя школа, — гордо вскинул руку Джек, — молодец, упыреныш! Так держать!

— Они не хотят уходить, — мягко сказал Ричард, обращаясь к Кардиналу. — Итак, возвращаясь к нашим делам, что вы от нас хотите?

— Мы хотим нанять вас для прыжка в прошлое, — сухо сказал Кардинал, разворачиваясь лицом к Ричарду. — Именно тебя, Рик, твоя команда будет вне нашей защиты или компетенции.

— Почему именно я?

— У тебя есть некоторая доля везения, или интуиции, которая всегда ломает любые расчеты, проводимые при анализе возможных исходов ситуации, — нехотя отозвался гость, — сколько раз мы не пытались понять логику твоего выбора, вычислить, каким именно образом ты принимаешь верные решения, но так и не смогли. И даже заведомо невыигрышные ситуации, из которых ты выходишь живым, но с чувством потери или проигрыша, на проверку оказываются самыми результативными. Поверь, — смягчил тон Кардинал, — другие варианты, что бы ты ни думал, были бы еще хуже. К тому же, данное дело проще всего выполнить именно тебе, по всем раскладам и предположениям.

Ричард предпочел промолчать. Поверить в то, что он — такой уникальный обладатель интуиции и наития, он не мог. Но другой причины Кардинал не назовет, это капитан знал точно.

— И выбора у меня нет?

— Есть, — кивнул Кардинал, — ты можешь выбрать, на чью сторону встанешь.

— Хотелось бы остаться в стороне, — скромно ответил Рик.

— Не получится. Теперь, когда пиратов практически не осталось, нам тоже грозит опасность. Мы будем защищаться, это бесспорно, но остаться в стороне от кораблей Предтеч не получится ни у кого. Мир меняется, Рик, хочешь ты того или нет, и потому рано или поздно тебе придется выбирать, прожить остаток жизни в какой-нибудь дыре или продолжить заниматься хронокурьерством. Вопрос только, под чьим флагом. Кто будет стоять за твоей спиной, когда старые друзья или контакты распылены по галактике?

— Думаешь, без них я не справлюсь? — удивленно спросил Рик. — Ты за мной плохо следил, видимо. Почему ты выбрал меня? Я повторю этот вопрос столько раз, сколько ты будешь увиливать, прикрываясь отговорками.

— Потому же почему тебя выбрал однажды полковник Марк Александрович Романов, — пожал плечами Кардинал. — Ты это хотел услышать?

Джек засопел, поглядывая на Ричарда. Травкин тихо присвистнул, Ульрих так и замер, не донеся руку до лица, собираясь почесать нос. И только Аннабель продолжала сидеть и слушать слова Кардинала с абсолютно каменным выражением лица.

— Я же предлагал тебе отпустить команду, — покорным тоном сказал Кардинал.

«Сука религиозная, насрал-таки в душу, — подумал капитан, — ну погоди, я тебя запомнил, вежливая ядовитая тварь».

— Тебе нужно будет не просто вернуться в прошлое и уничтожить полковника, но и убрать его союзников, для чего тебе потребуется пройти некоторое обучение, познакомиться со своими скрытыми возможностями и научиться ими управлять. Я должен был лично предложить тебе это, чтобы потом ты не сделал вид, что твой искин отправил мое предложение в мусор, — сказал гость в алой одежде, — подробности контракта я передам после того, как покину твой корабль. У тебя будет время подумать, взвесить все за и против.

«Кажется, мне нужен план, — кисло подумал Ричард. — И огромный щит на мою львиную задницу».

Официального названия у планеты не было. В лоциях она значилась под каким-то длинным номером, с кучей букв между цифрами и выпадающим списком ограничений для посещения, под который попадали, кажется, все, исключая бронированный десант Протектората или представителей ХаСОМ.

В просторечье этот замшелый кусок планетоида, гордо названный первопроходцами планетой, называли просто Помойкой. Или Задницей.

Задница, как ей и полагается, была глубока, темна и пахуча. Впрочем, последнее являлось заслугой первых колонистов и их потомков.

Когда-то давно, когда про далекую планетку внезапно вспомнили при обновлении картографических данных и звездных лоций, на нее стали ссылать неугодных или провинившихся перед правительством граждан.

В те далекие времена власть все еще балансировала между несколькими неустоявшимися группами, снабжая Помойку новыми жителями едва ли не каждый день.

В итоге на планете, медленно, но верно, оказались и представители первых властей, и поддержавшие их оппонентов граждане, а затем и просто мусор, чьими руками и мозгами пришел к правлению Протекторат. На Помойку выбросили всех, и своих, и чужих, и случайных.

Ничего удивительного в таком разбросе не было. Каждая новая революция или переворот должны на что-то опираться, иметь за спиной отличную бронированную жопу и рассчитывать на потери из рядов выше перечисленных.