Словно это не он за две недели до этого крутил головой и бормотал: «Химера. Химера!» Памела, Куотерлайф, отец Фергус, оба Кэйрды - все стояли разинув рот, а этот красавец, обросший, исхудавший, в прожженной робе, колесом ходил по кабинету - вот-вот разворотит хлипкие перегородки - и вопил:

- Деньги? Это все стоит гроши, я вам говорю! Вам еще покажи, где у вас валяется кошелек с мелочью! Я геофизик, я не финансист. Ну, геофизиков у вас тут давненько не бывало, я понимаю, но финансисты-то были! Где они, я вас спрашиваю? Выуживайте их из ваших лагерей: всех спекулянтов, обирал и комбинаторов! Скажите им: чтобы торговать родиной, надо ее иметь! Вот благороднейшее вложение капиталов, награбленных у вдов и сирот! Засыпьте золотом хлябь, в которую вас тянет! - Он остановился, набрал полную грудь воздуха и неожиданно тихо сказал: - Может быть, есть другой путь. Но я его не знаю. Никто не знает. И не успеет узнать. А вы, - и он ткнул пальцем в Спринглторпа, - вы! Попробуйте теперь запретить мне пробное бурение! Должны же мы, в конце концов, знать, по каким таким шарикам катится эта колымага! А?..

- Ангус! - ожил селектор. - Ангус, я сижу перед лабораторией. Дошел по пеленгу. Пеленг идет хорошо. Густо. Вроде бы все нормально. Метет, спасу нет. Там, у Левковича, дымит, полыхает, и вонища жуткая, как от доменной печи. Мало нас. Оцепить ничего не можем. Я жмусь к дороге. Ты уверен, что они пойдут по дороге?

- Спасибо, Дэд, - ответил Куотерлайф. - Пойдут по дороге. Они спешат, им хитрить нечего, в лаборатории их люди. Жди. Через полчаса на тебя с неба посыплются наши. «Вольфрамы». Ты - «Уран». Понял? Не шарь вокруг. Наткнешься на чужих - будет шум раньше времени. Твоя задача - только скорпионы.

- Это-то я понимаю. А вот объяснил бы ты мне, если время есть: чего ради вся игра?

- Тут одна компания принялась за капитана. Двайер, фюрер и младший Кэйрд. Я-то думал, фюрер притих, делом занялся, а он куснул-таки, змей. Кэйрд младший где-то в лаборатории, у тебя за спиной, а фюрер колесит к нему на скорпионах. Хотят взять нас за горло, пригрозив прикрыть Левковича. Им-то рисковать нельзя, стало быть, мы благородно - лапки вверх. И настанет светлое царство нового порядка. Вроде так.

- Вон оно куда! Ясно. А Двайер где?

- У райских врат. Подорвался на коробке с детонаторами, судя по всему. Капитан ему подсунул вовремя. Отбился.

- Мозговитый, черт! Молоток! Здорово он тогда в Брокане кипятился. Как в театре. Значит, фюрер рожки показал. Я так ребятам и скажу. Будь здоров.

- Что за фюрер? - спросил Спринглторп.

- Да Калверт, - тягуче ответил Куотерлайф. - Мы его знаем. Лет пять назад перед выборами людям головы крутил. Разве не помните? Все насчет бессмертных идеалов национал-социализма. Он. Штурмовиков себе завел. Каски, велоцепи в кулаках, мундирчики, мордобойный кабинетик с изречениями по стенкам. Сходились мы пару раз. У Дэда во все плечико память, рубанули его цепью на обувной фабрике. Большая драка была. Не припоминаете?

- Нет, - сказал Спринглторп. - Я политикой не интересовался.

- Зря. Ну, нас не очень-то обведешь. Подвели его под тюрягу - и тихо стало. И вдруг - на тебе! - является. Ну, вижу, при деле мужик. Может, образумился. Да и не до того. А он, чуть нам изо всей этой каши засветило… И сынка твоего знаю, - обернулся Куотерлайф к Мартину Кэйрду. - Он ведь тоже бегал с ихним аксельбантом. «Страна, проснись!» Разве не так?

Кэйрд не ответил.

- Что же вы раньше молчали? - упрекнул Спринглторп.

- А что было говорить? Старое делить? Сыск заводить?

- Но своих людей в авиамастерских, как я понимаю, вы все же собрали.

- Они сами собрались. Народ дружный, сам к делу тянется, просить-искать не надо. Вот и пригодились. Сидим, можем кофе попить. Хотите кофе?

Спринглторп взял протянутую кружку, обжег пальцы, поставил кружку на стол.

- А вы в рубашке родились. Ухлопал бы вас этот сукин сын в палатке, и концы в воду. Свалил бы на Живодера. Хороши! Ах, гиены! Ах, своими глазами! И никому не сказавши, бегом… Мы тут с Памелой вас с утра обыскались Еле дозналась она, куда вы подевались. «Ладно, - говорит. - Пусть полюбуется старик». И я тоже хорош! Развесил уши. Вот и полюбовались бы.

- Алло, Ангус! Сыплются со мною рядом, - ожил голос Дэда Борроумли. - Вовсю сыплются. А на дороге никого. Я на всякий случай инструмент приготовил. Как у вас?

- Порядок у нас. И у тебя порядок. Сыпаться могут только наши. Дорогу береги. Людей береги. Ты теперь тут у нас вроде гвардии, понял? Не последний день живем.

- Погоди минутку. Вольфрамы. Порядок! Вольфрамы. Где ж твои скорпионы? Вы там часом не напутали?

- Мы-то не напутали, а вот они могли. Давай.

Куотерлайф обернулся к Мартину Кэйрду.

- Слышишь, отец? Молись. Ежели сынок твой напоследок сам чего не напортит, скоро обниметесь. Бери назад отставку-то. Бери, пока не приняли. Хороший ты мужик. Авось без крови обойдется, так приложи наследнику отеческой рукой. Чтоб нам об этом не стараться. Аэродром - семнадцатая? Не помните?

Спринглторп кивнул.

- Алло, на проводе Куотерлайф. Что у вас? Отстреливается? Понял. Держите меня в курсе.

Куотерлайф отключил селектор.

- Надо бы мне, капитан, самому глянуть на этот транспортер. Что-то долго они с ним возятся. Пора кончать. Побудьте здесь, через вас вся связь.

- Мартин, - мягко сказал Спринглторп, когда дверь за Куотерлайфом закрылась. - Не расстраивайтесь так, Мартин. Памела умная женщина. Она сделает, как обещала. Простите ей горячность. Ведь тяжело.

Кзйрд шумно вздохнул, но не шевельнулся.

- Ваш сын много сделал для людей. Никто из нас об этом не забывает. Ни Памела, ни я, ни Ангус. Откуда мы знаем, может быть, он пошел туда, чтобы уберечь Левковича?

- Спринглторп, я вас прошу, - глухо сказал Кэйрд. - Не говорите со мной ни о чем. Я никуда отсюда не уйду, ничем не помешаю, ничего не буду просить. Но бога ради, не говорите со мной.

- Алло, Ангус, - ожил селектор голосом Памелы. - Как у вас?

- Говорит Спринглторп. У нас все спокойно. Куотерлайф ушел к подбитому транспортеру.

- Капитан, у вас есть связь с Ангусом? Передайте ему: я принимаю решение. Лабораторию пока не трогаем, оставляем перед ней взвод и команду Борроумли. Вторым взводом на трех вертолетах перебежками по очереди идем по дороге навстречу Калверту. Он заставляет себя ждать.

Вдали громыхнуло раз, другой. «Это на аэродроме», - сообразил Спринглторп.

Куотерлайф ответил на вызов минут через десять.

- Мы разворотили скорпиончику борт, подводим мотопомпу с пеной. Будем качать внутрь, пока они оттуда не полезут.

На панели замигала незнакомая лампочка. Спринглторп поспешно переключился.

- Алло! Алло! Говорит третий эвакодром. На поле прорвались два бронетранспортера. Они держат под прицелом готовый к отправке самолет с беженцами. Их экипажи требуют немедленной посадки на самолет. Что делать?

- Говорит Ной Спенсер Спринглторп! Что? Капитан говорит. Да. Разрешите им грузиться. Скажите: я гарантирую им беспрепятственный вылет. Я прошу только сообщить, где находится третий транспортер. Третий. Вы меня поняли?

- Да, сэр.

- Памела, Памела!

- Говорит Дэд Борроумли, капитан. Мадам Дэвисон ушла вперед по дороге. Что ей передать?

- Передайте, что два бронетранспортера появились на третьем эвакодроме. Их экипажи требуют немедленного вылета. Грозят применить оружие. Я разрешил им лететь.

- Ага. Ясно.

В коридоре загрохотали шаги, дверь распахнулась, и вслед за Куотерлайфом солдаты протиснули в комнату носилки.

- Господин Калверт собственной персоной! - объявил Куотерлайф. - Застряли здесь, но вышли с пеной.

- Мистер Борроумли, передайте мадам Дэвисон: Калверт здесь. Он был на подбитом транспортере. Он взят в плен. По-видимому, на дороге никого нет.

- Ясно, капитан.

- Алло! Говорит третий эвакодром. Они требуют заложника, иначе не соглашаются очистить полосу. Они требуют кого-нибудь из членов правительства. Они дают час сроку и запрещают приближаться к самолету с беженцами.