- Ты куришь?

Вопрос звучит неожиданно. Я вздрагиваю.

- Нет. Пробовал когда-то, но мне не понравилось.

Володя  резко останавливается и поворачивается ко мне.

- Я тоже не курю.

Да, вот и встретились два одиночества. Некурящий мужик в наше время редкость.

- Ты живешь один?

Блин, это допрос? Меня начинает нервно потряхивать. Скорей бы уже всё выяснилось.

- Один. Мама с сестрой живут своей жизнью.

Я вспоминаю сеструху и её муженька. Их постоянных ссор, криков, беготни по квартире не выдержит никто, кроме моей матери. Я благополучно сбежал от всего этого в снятую квартирку. Уж лучше одному, чем каждый день пребывать в таком аде.

Володя кладёт мне руки на плечи, понуждая поднять на него глаза, и я повторно вздрагиваю. Он выше меня почти на полголовы.

- Мы завтра встретимся?

Это он меня спрашивает? Я обомлел. Кто кого выбирает? Я понял, что меня.

- Конечно, - киваю головой, находясь в полной прострации.

- В семь вечера подойдёт? Я раньше работу не заканчиваю.

- Подойдёт, - камень с души. Теперь можно выдохнуть, меня выбрали.

- Тогда я подъеду. Ты где живёшь?

- Напротив Валеркиного дома.

Да, забыл сказать, что мы с Валеркой в одном дворе живём.

- Тогда к семи выходи. Какой подъезд ты говоришь?

Я разве говорил ему подъезд?

- Третий.

Володя вдруг берет мою руку в свои ладони. Чёрт возьми! Приятно. Я соскучился по мужским рукам.

- Пошли назад? Люся, наверное, уже чай поставила.

- Пошли.

Не хочется, чтобы он отпускал мою руку. Но ведь не под ручку же идти? Улыбаюсь, представляя себе, как бы это выглядело со стороны. Картина маслом «Двое майским вечером». Засовываю руки в карманы брюк, сожалея, что такую картину в нашей стране не нарисуешь.

Вам рассказать, как мы пили чай? Весело и шумно. Вдруг стало легко. У меня сорвало крышу от предвкушения. Завтра я иду на свидание. Такое долгожданное. Два года у меня никого не было.

========== Глава 2 ==========

        Роюсь в шкафу. Что надеть? Сука. Как же достала эта нищета! Джинсы уже старые, вид потеряли. Футболки вытянутые, деформированные по швам. Есть одна приличная водолазка, но на улице жара, как вы помните, май. Бью с досады кулаком в стену. Боль отрезвляет и возвращает способность мыслить. Набираю Валеркин телефон.

- Валер, я опозорюсь сегодня перед Володей. Мне надеть нечего на свидание.

Да, Валерка мой друг. Натурал. Счастливо женат уже лет пять. А вы думали, что у геев не может быть друзей среди натуралов? Так вы глубоко ошибаетесь. Мы с детства дружим. Я к Валерке в шестнадцать лет подкатывал. Первая любовь, школьная пора... Даже поцеловать пытался. За что получил по зубам. Потом неделю не разговаривали. Валерка от меня на «камчатку» сбежал, лишь бы за партой со мной не сидеть. Потом поговорили, конечно. Друг мне популярно объяснил, что любит девушек, пидоров презирает, и валил бы я куда подальше. Было обидно до боли в груди. Столько лет дружили, и так всё закончилось. Плакал потом перед сном. А что вы хотите от шестнадцатилетнего парня? Помирились мы на школьном новогоднем вечере. Валерка с Люськой танцевал, а я Киру пригласил. Потом проводили девчонок домой, и я клятвенно заверил друга, что это была дурь, и я исправился. Да и как было в то время не «исправиться»? СССР, статья за «гомосексуализм». Тётка по телеку верещит, что «у нас в стране секса нет». Да, члены у мужиков не стоят, а размножаемся мы почкованием.

Потом Союз развалили, железный занавес пал, бурно прошла сексуальная революция. На большом экране кинотеатров состоялась премьера японского фильма «Империя чувств», народ тут же вспомнил, что секс – это не заграничная сказка и даже приносит удовольствие. Это я уже в МГУ учился. Помню первые видаки, потертые кассеты и закрытые просмотры на квартирах у друзей. Только я ясно для себя понял: секс натуралов меня не возбуждает. Один раз к нам каким-то чудесным образом попала кассета с «голубой» любовью. Вот это было кайфово. Но просмотр грубо прервали. Парни стали орать, что им блевать охота. Тогда мне уже лет двадцать было или двадцать один. Пробовал встречаться с девушкой. Но после второго свидания сбежал. Себя не сломаешь и не переделаешь. А в двадцать два я встретил Его. Как он меня вычислил на той вечеринке – загадка. Картинка, а не парень. Он многому меня научил за четыре года. Я уже решил, что всё, любовь до гроба, а он свалил к конкурентам за бугор деньги зарабатывать. Могу ли я его осуждать? Нет. Была бы у меня тогда такая возможность, сам бы поменял гражданство, что собственно и сделал, только позже. Ловить в нашей стране нечего. Чем дальше, тем хуже. А Валерка? Повзрослели мы. Друг остался другом. Принял меня таким, какой я есть. Вот даже судьбу мою пытается устроить.

- Алло, Валер? К тебе подойти? Щас, я мигом.

Кидаю трубку и несусь к Валерке. Обещал чего-нибудь подобрать. Мы с ним почти одной комплекции.

- На, джинсы почти новые, – Валера протягивает мне модные штаны. – Рубашку можешь сам выбрать.

Выбираю серую, в тонкую полоску.

- Постираешь, вернёшь.

- Валер, ты у меня как скорая помощь, – лезу к нему обниматься. – Дай поцелую.

- Да пошёл ты на хер! – Валерка ржёт, уворачиваясь. Знает же, что прикалываюсь. – Ну, вот, - друг смотрит на меня, одетого в его шмотки. – Хоть на человека похож. Ты когда зарабатывать нормально будешь? Скоро тридцатник, а толку то?

- Валер, ну откуда мне было знать, что в нашей стране наука – не двигатель прогресса? Это в СССР младший научный сотрудник «Москвич» мог купить, инженеры на «Запоре» катались.

- Не жалуйся. Всё в наших руках.

Да, Валерке хорошо. Пошёл учиться после школы на автослесаря. А теперь деньги зарабатывает. Тачки новых русских чинит.

- Всё. Цигель, цигель, - Валерка выпроваживает меня за дверь. – Жена скоро из магазина придёт. Да и тебе пора. Душ то принял?

- Принял, - вдруг краснею. Побрился, помылся, все дела. Свидание же.

Смотрю на часы. Ох, ты ж! Уже без пятнадцати минут семь! Надо скорее домой, закинуть свои так называемые вещи, и навстречу Володе выйти. Сказал, что подъедет. На своей машине что ли?

Лечу домой. Кидаю на диван своё тряпьё. Так, ключи в кармане. Взгляд в зеркало. Чёлку набок. Я когда подстригусь? Но вроде ничего, идёт мне длинная чёлка. Сбегаю вниз по лестнице. Уф. Без пяти семь. Перевожу дыхание и открываю дверь подъезда.