Что случилось — у Вас ведь шесть утра? Ты потерпи, ты мой хороший, ты мой дорогой. Парацетамол скорей надо выпить, через полчаса полегчает, плюс обезболивающее любое, что найдётся в доме… Скоро будет лучше, дорогой, миленький, спокойно — Матерь Божия с нами! По возможности сообщайте о состоянии — молюсь и всё-таки волнуюсь, что же это, простуда? Докторов зовите, может, антибиотик опять пить надо начинать! Дорогой! Не дай Бог, надоели они, эти антибиотики — против жизни, кишечник пострадает. Пейте молоко с мёдом, обязательно. А есть ли они у Вас в доме? Хоть одно словечко оставляйте, срочно нужно докторам сообщить о бывшем недавнем воспалении! И врачей слушаться — чтоб за послушание Бог исцелил! Услышьте меня, друг мой родной! Кажется, сердце Вам навстречу сейчас выскочит и само побежит в Москву… Хочу безцеремонно спросить: неужели Вы не простили того парня, что обидел Вас на улице? Ни в коем случае нельзя таить обиду, надо всё простить! Слышишь? Прости и меня, если ошибаюсь и плохо думаю о тебе, таком моём родненьком, просто по себе, злопамятной, знаю, как трудно бороться с обидой и прощать… По себе меряю — дурочка. Надо себя мерить по Христу, а не тебя — по себе.

Поеду на всенощную в церковь умолять Господа! Читаю Псалтирь и Евангелие целый день за тебя! Ты мне так нужен — знаешь ведь! И не мне одной! Всегда! Знаю, что благодаришь за всё Бога, добрый мой! Правильно, всё к лучшему с нами — как всегда. Держись. Спал ли? Хоть лихорадка прошла ли? Господь да сохранит тебя, Господь да укрепит тебя. Господь поможет тебе всё вытерпеть. Друг ты мой, любимый ты мой.

Только из церкви — все молебны подала и особое прошение о здравии, завтра с утра собираюсь. Как температура? Господи, помилуй! Антибиотики надо колоть — где врачи-то? Неужели до сих пор ничего не знают про Вас? Моё сердце, оно если и нужно, то только для одного, чтоб за Вас болеть… «А Бог молчит, за тяжкий грех, за то, что в Боге усомнились, Он наказал ЛЮБОВЬЮ всех — чтоб в муках верить научились», слова романса, автора слов не знаю… Но сказано-то как! Наказал любовью ВСЕХ — чтоб в муках верить научились! Однажды ошпарила ногу кипятком, держала её всю ночь в тазике с ледяной водой — только так было возможно терпеть. Сидела всю ночь и понимала, что Там тазика не будет. Вот и Вы огонь терпите пока здесь, на земле. Если Вы опять не будете спать, вторую ночь, то сегодня не выключу ночью компьютер — пусть остужает Вас мой огонёк, как вода в тазике для ноги — буду стараться таким образом делить Вашу боль — больше нечем утешить Вас, родненького моего голубчика. С нами архангел Михаил со всеми Силами Неба, и блаженная Матронушка — сейчас пошлю в Покровский монастырь к мощам записочку, они там день и ночь принимают записки, относят к мощам. Но знаю, что уже сейчас Матронушка с нами — только подумаешь, она и рада помогать — СВЯТАЯ!

Немножко вздремнула, мне уже скоро вставать — пойду к Семи отрокам, люблю их и чту память, Дашке всегда рассказываю, как она, грудная, орала по ночам. Вдруг, среди ночи начинался такой ор, причём с её отцом мы обязательно ссорились — она ему мешала спать, а я плакала вместе с ней, не умея успокоить. А слышать детский крик тогда (сейчас не знаю — давно не слышала) было выше моих сил. Так продолжалось многие месяцы, пока Дашкина крёстная и я не стали читать акафист святым отрокам из Эфеса, выучив их имена: Иамвлих, Ексакустодиан (Константин), Мартиниан, Максимилиан, Антонин, Иоанн, Дионисий. Дашутка кричать перестала сразу! Слава Богу! Это Он учил нас во всех ситуациях молиться и не унывать!

… Шла из храма и радостно так думала: счастье моё в том, что ты, родной, мне подарен навеки. Не просто, а — навеки. И чем мы будем дальше (неизбежно расставшись в смерти, часто думаю о нём, этом расставании — тревожит оно меня, не скрою), тем ближе мы будем — Христос и для этого был распят и воскрес — чтоб нас соединить с тобой не просто, а навеки вечные. Верую, Господи, помоги моему неверию.

Жаль, конечно, что мой зелёный огонёк сегодня ночью не грел Вам душу — так было и с учениками Христа: дух бодр, плоть немощна. Простите. Ещё каюсь в чувственности, надо перед Вами исповедовать, как на Духу. Это такой тонкий католический дух, а то и с блудными помыслами… Упаси Бог. «Ничто нечистое не войдёт в Царствие Божие». Трудно быть женщиной и не быть ею одновременно — Вам, впрочем, всё это давно известно и ясно. Пусть поможет мне святая Параскева, которая "женскую немощь отвергши, мужескую крепость прияше". Всегда, прислоняясь к Вашему плечу, прошу помощи братской — мужчина ж Вы и Вам, к счастью, не надо им не быть, а вовсе даже наоборот — им быть необходимо. Кто тогда, если не Вы? Дорогой и родной друг. От души отлегло, рада, что Вам легче. Благодарю за весточки, дружески обнимаю, целую щёки и нос.

Сегодня на мне явно чувствуемая благодать. Так было, например, перед смертью папы и не только. Может, потому что поминальная родительская суббота и в с е о н и — мои дорогие, родные сердцу и по крови явно со мной. Увидела на пачке порошка дату 17 августа — это Семь Отроков и день рождения Муслима Магомаев, кумира моей мамы! Ну не просила же в магазине: дайте мне порошок с такой датой, выбирала для стирки, по качеству! И явно со мной была святая Параскева — долго рассказывать и нечего утомлять Вас моими нескончаемыми мелочами. Про мои мелочи за меня лучше скажет Лариса Миллер, спаси её Бог:

Я вас люблю, подробности, конкретные детали,

Ведь вы меня с младенчества, с рождения питали.

Я вас люблю подробности, земные атрибуты.

Без вас существования не мыслю ни минуты.

Люблю тебя, шершавая и нежная фактура,

Земная ткань звучащая — моя клавиатура.

Лишь находясь пожизненно с тобой в контакте тесном,

Могу любить возвышенно и думать о небесном.

Завтра сразу после Литургии и трапезы моё выступление, если Бог даст, перед читателями. Пока радости не чувствую — кишки сводит от волнения. Приготовила с собой книгу В. Ирзабекова, хочу всем показать — «Тайна русского слова», подзаголовок «Заметки нерусского человека», она у меня стала настольной. Не устаю читать, перечитывать и восхищаться строем его речи, изысканностью слога, глубиной мысли — он во Христе, это безспорно, всех зовёт, представляете — азербайджанец — в православный храм! Кстати, говорит, что «азер» — огонь, «джан» — душа. Поверишь, читая его огненное слово, такому толкованию. Поэтому так притягивает меня творчество его… Считаю долгом делиться со своим читателем всем, что Богом дано, а уж таким сокровищем особо — за честь почитаю о нём говорить. Чего волнуюсь, сама не знаю. Как Ваше состояние? Оно меня тревожит больше всякого выступления, поверьте, я не писательница, писательство моё на десятом месте. Я Ваша навеки любительница, чувствую именно в этом своё призвание, не подумайте, что шучу.

Ну, да. Знаю, что Вам не нравится, когда говорю о мужчинах, знаю, а удержу нет, хорошим хочется делиться… Простите, благодарю за такой ответ. Вот сиди теперь, Таня, до утра и разбирайся — какая ты… Утешил, нечего сказать. «Человеческий фактор», — пишете… Он, этот фактор, у Вас может быть, а у меня нет? Ну, не надо дуться, зачем ещё на это драгоценное время жизни будем тратить? Его не жаль только на любовь — только. Простите великодушно.

Л. Миллер.

Покой. Недвижны луч и тень,

И даже шевелиться лень.

Лист не дрожит, и куст не гнётся.

А вдруг и время не зачтётся

Сегодня нам, и можно жить

И временем не дорожить?