Это не в твоих правилах.

И когда твои руки – сильные и совсем-совсем знакомые, не то, что их владелец – рассеянно проводят по моему лицу и спускаются на шею, я начинаю осознавать.

Твое дыхание перестает быть ядреным – оно становится таким терпким, что хочется свернуться в клубок. А твоя усмешка перемещается с носков моих туфель значительно выше. На мои истерзанные губы.

Ты определенно любишь целоваться.

Не отрицай.

Не смей отрицать.

Ты никогда не перестанешь наслаждаться своим триумфом. Не в твоем стиле.

Да мне и ни к чему.

Ты все равно останешься победителем – даже если я никогда это не признаю. А я не признаю.

И когда я стою, держа тебя за руку, перед какой-то незнакомой женщиной с морщинистым лицом – ты говорил, именно она окончательно и навсегда соединит нас – меня снова настигает твой давний вопрос:

Ты уверена?

Только на этот раз ты не произносишь его вслух – я вижу его у тебя в глазах. И я, как и тогда, отвечаю:

На все сто.

А сама думаю: ты рехнулась? Или не до конца его узнала? Тебе мало было той боли?

Еще захотела. Дура.

Хмыкаю про себя. Меня ничто не интересует, кроме человека, который стоит рядом. Кроме тебя. Я толком не осознаю, что делаю. Я попросту не хочу ничего знать. И, в то же время, знаю все.

Что я делаю?

Черт.

И улыбаюсь.