Почему-то тишина пугала еще больше, чем собачий лай.

— Зачем тебе пещера? — не унимался Грег.

— Я надеюсь, что там смогу спрятать камень. Обещаю, после всего отвечу на любые вопросы, если ты еще захочешь что-то узнать. Не раньше! — отрезала Соланж

Не моргая, она смотрела в глаза мужчины. Игра характеров, от которой зависело многое.

— Договорились, — кивнул он и запустил руку в рюкзак за светодиодными палочками.

Мысленно отсчитывая секунды пока мужчина соизволит подняться, Соланж опять повернулась к лесу. От увиденного ее глаза испуганно расширились, в них мелькнуло отчаяние, а она сама выругалась по-французски.

— А теперь на английском, пожалуйста, — попросил Грег, все еще не поднимая взгляд от рюкзака.

— Смотри! — она махнула рукой, указывая появившихся на опушке собак.

— Вот уж и правда!

Собаки, грозно рыча, устремились вперед. Не закрывая рюкзак, Грег закинул его на плечо.

— Внутрь!

Соланж не стала спорить и забежала в пещеру, но, не сделав и нескольких шагов, остановилась.

— Что случилось? — оглянулся Грег.

— Помолчи!

Закрыв глаза, чтобы не наблюдать за приближением врагов, Соланж шептала заклинание, чтобы запечатать вход. Почувствовав, как загустел воздух, открыла глаза. Словно через толстое бутылочное стекло она смотрела на суетливые метания собак, которые не могли попасть в пещеру. Когда они превратились в людей, послышались красочные ругательства Грега, ошеломленного сим необычным представлением. Соланж даже не обернулась, поскольку не могла отвести глаз от Зейна. Сердце все еще болело: от любви, предательства, обмана.

— Я хочу знать, наша встреча была случайной, или ты все подстроил? — на французском спросила она.

— Разве ты еще не поняла, что в нашей жизни нет ничего случайного?

— Тогда почему не убить меня? Зачем Яниса позволила завладеть «Сердцем ночи»? Оно дало мне силы, чтобы противостоять вам.

Зейн молча отступил и бросил огненный шар. Стена выдержала.

— Теперь со мной не так легко справиться, — сообщила бывшему возлюбленному Соланж. — Так что вы совершили ошибку.

— Полагаешь? — переспросил он.

— Определенно!

Губы Зейна растянулись в насмешливой ухмылке. Он развел руки в стороны и начал бормотать заклинание, так быстро и тихо, что не разобрать.

Уверенная в собственной непобедимости, Соланж беспечно наблюдала за происходящим, и то, что произошло дальше, стало для нее неприятным сюрпризом: кулон со всей силы устремился вперед. Едва устояв на ногах во время этого рывка, она упиралась в невидимую стену, пытаясь освободиться, но тщетно.

— Думаешь, выиграла? — женским голосом заговорил Зейн, черты его лица изменились, казалось, что это не он сейчас говорит, а Яниса. — Победа будет за мной!

Жуткий смех огласил окрестности. Соланж даже перестала бороться с притяжением, как вдруг оно исчезло. Иначе и не объяснить, почему Грег сумел оттянуть ее от стены. Он потащил спутницу за собой — нет, она не артачилась, просто пребывала в шоке от ментального нападения, а потому шла безвольно, спотыкаясь о камни.

— Беги, Сола, беги! — прокричал им в след Зейн. И опять рассмеялся. Эхо умножило звук, он рассыпался в многоголосье и словно пытался догнать беглецов.

Каменный проход петлял, делился на два, порой на три рукава — они плутали в этом мрачном лабиринте, пока преследователи остались далеко позади. Грег остановился.

— Что это еще за чертовщина была?!

— Моя реальность, — вздохнула Соланж.

— Давай без лирики, ладно?

— Это магия.

Грег верил ее словам и в то же время не верил. Магия — это ловкость рук и доверчивость зрителей. В реальной жизни ничего подобного не существует. Но нет, глаза не обманывали. Как сказала Надя... Тут он вспомнил, что ее называли иначе.

— Ты не Надя, не так ли?

— В Штаты я прилетела под этим именем, но...

— Но? — поторопил Грег.

— Меня зовут Соланж Лабонте. Я жила во Франции и даже не подозревала, как далеко меня забросит судьба. — Еще дальше, чем можно было представить, ведь никто не мечтает о путешествии в другую вселенную. Пытаясь сбросить апатию, которая нахлынула после встречи с Янисой, Соланж тряхнула головой. — Пошли. Не знаю, сколько атак Зейна выдержит моя стена.

— Тоже магия? — переспросил Грег. И поспешно добавил: — Не важно! Пошли.

Он зажег еще одну светодиодную палочку, вручил ее Соланж и устремился вперед.

Последней преградой на пути к пещере стал узкий карниз. С рюкзаком за плечами не так уж легко по нему идти, но и бросать снаряжение не хотелось. В качестве страховки Грег связал себя и Соланж небольшой — около десяти футов — веревкой.

Вскоре стало ясно, что лучше бы оставить поклажу, но не возвращаться же теперь. Еще шаг. Еще... Оставалось совсем немного, как Соланж вдруг оступилась. Она готова была поклясться, что почувствовала легкий толчок в плечо. Когда падаешь, не представляя, что тебя ожидает внизу, не так уж, что этому послужило причиной. А когда падение закончилось, — страховка сделала свое дело — остается только возносить мольбы, что осталась в живых.

— Сбрось рюкзак! — крикнул Грег, уже сошедший с карниза и прилагавший все усилия, чтобы удержаться и не полететь следом за Соланж.

Но не так легко выполнить этот приказ, когда вцепилась в крошечные выступы, а в голове пульсировали совсем другие команды: «Держись! Не отпускай!»

— Снимай!

Перепуганная упрямица покачала головой — едва заметно, поскольку боялась лишний раз пошевелиться.

— Тогда поднимайся! — приказал Грег. Потом добавил уже мягче: — Ну же, милая. Все будет хорошо. Давай потихоньку поднимайся. Найди точку опоры и подтягивайся.

Альтернатива не так уж хороша, но все же лучше, чем просто висеть над пропастью. Напрягая вспотевшие пальцы, Соланж держалась за выступы и медленно подняла правую ногу чуть повыше, на ощупь пытаясь отыскать пусть даже крошечную выемку в отвесной стене. Когда удалось, облегченно вздохнула, словно совершила один из подвигов Геракла. Вот только на пути к спасению их оставалось много больше, чем двенадцать. Подтянуться к другому выступу оказалось очень сложно: рюкзак тянул вниз. Без помощи Грега, который изо всех сил тянул веревку, ничего бы не получилось.

Соланж двигалась с черепашьей скоростью. Было тяжело. Лямки рюкзака до боли врезались в плечи. Мышцы сводило судорогой напряжения. В какой-то момент даже появилось желание бросить все, но уверенный мужской баритон, подбадривавший и хваливший за успехи, не позволил сдаться. И она продолжала подниматься — через себя, через «не могу» и бессилие. Выбравшись наверх, расплакалась. От радости и облегчения.

— Ш-ш-ш! — бормотал Грег, пальцами вытирая слезы на ее щеках. — Все хорошо, ну, все хорошо же!

А потом обнял Соланж и принялся укачивать, будто маленького ребенка.

Так уютно и спокойно в его объятиях, кажется, что и не было этих ужасных минут балансирования между жизнью и смертью. Осознав, что крепко прижимается к мужчине, Соланж заставила себя успокоиться и отступила на шаг.

— Спасибо, — сказала она. Стыдясь истерики, робко улыбнулась. — Ты спас мне жизнь.

Пусть в запасе оставалось еще несколько, это ничуть не изменяло того факта, что умирать не хотелось, — ни сейчас, ни в будущем.

— На моем месте так поступил бы каждый, — ответил Грег.

Соланж застыла, вспомнив, как нечто похожее говорил Зейн. Как давно это было. Она силилась что-то сказать, но слова благодарности застряли в горле.

Грег тоже не спешил прерывать молчание. Он вглядывался в темный коридор, словно пытаясь увидеть хоть кого-то. Наконец, предложил:

— Если ты в порядке, тогда пошли.

— Хорошо, — кивнула Соланж, хотя дрожь все еще пробегала по мышцам. — Долго еще?

— Почти пришли.

Если бы кто засекал время, то сказал бы, что они управились за семь с половиной минут, да только на часы никто не смотрел.

— Вот мы и на месте, — объявил Грег.