Из Гонконга Сунь Вэнь выехал для сбора средств в Европу и оттуда в США.

Какими силами располагал союз в Кантоне?

Был ударный отряд в сто человек, готовых идти на смерть, выполнить любое задание. Можно было рассчитывать на части «Новой армии» общей численностью до бригады (три тысячи человек), состоявшие из распропагандированных солдат под командой офицеров, членов союза или сочувствующих ему. Тайные общества обязались выставить к сроку, который будет им указан, отряд силой до десяти тысяч человек, вооруженных огнестрельным оружием. Восстание планировалось на конец февраля 1910 года. Сигналом послужит восстание одного из полков (1-го) «Новой армии», расположенного в Шахэ, около Кантона. Полк поведет уполномоченный комитета Ни Ин-дянь которому в помощь выделяется бывший командир полка Чжао Бо-сянь. Ни Ин-дянь полагал, что сумеет повести за собой не менее двух тысяч вооруженных солдат.

Но события развернулись не так, как было намечено. 9 февраля произошло столкновение между солдатами готового к восстанию 1-го полка и кантонской полицией. Поведение солдат возбудило подозрения у властей. По решению Специального комитета начало восстания перенесли на более ранний срок — 15 февраля. Но когда Ни Ин-дянь утром 12 февраля вернулся из Гонконга, он узнал, что 1-й полк самовольно восстал. Пришлось дать команду и двинуть полк в Кантон. К несчастью, в первой же перестрелке с охранными войсками Ни Ин-дянь погиб. Другого командира у восставших не оказалось. А комитет в Гонконге не знал, что восстание началось на три дня раньше срока, и тоже ничего не предпринял, чтобы заменить погибшего Ни Ин-дяня. Восстание окончилось полной неудачей. Солдаты забаррикадировались в казарме. Другие полки бригады были разоружены и заперты в казармах. Через два дня восставшие сдались.

Восстание могло увенчаться успехом. Подумать только: в первый раз удалось поднять целый полк! Если бы он ворвался в Кантон, прозвучал бы боевой сигнал для всех членов союза. Оружия у них было достаточно. И… полный провал! Поражение вызвало замешательство среди революционеров. Какой-то злой рок преследовал их!

Сунь Вэнь узнал о преждевременном выступлении солдат 1-го полка, о гибели Ни Ин-дяня и последующих событиях, находясь в США. В начале июня он выехал оттуда в Японию и 15 июня был в Иокогаме. Сюда приехал Хуан Син. Встретились они в гостинице. Обоих разыскивала японская полиция. Пришлось уезжать из Йокогамы, где Сунь Вэня выследили японские шпики. Сунь Вэнь покинул Йокогаму в конце июня и 11 июля прибыл в Сингапур, откуда выехал в Пенанг. Здесь он принял решение о созыве совещания для обсуждения вопроса о подготовке нового восстания в Кантоне. 13 ноября в Пенанг прибыл из Бирмы Хуан Син. В декабре приехали Ху Хань-минь, Чжао Бо-сянь и другие. Совещание открылось в январе 1911 года. Присутствовали руководители местных организаций союза в Малайе.

Доклад сделал Сунь Вэнь.

Подробный разбор причин неудавшегося восстания показал, что главная беда всех боевых выступлений союза — слабая организованность, плохая связь между боевыми отрядами и штабом, низкий уровень дисциплины. Солдаты 1-го полка нарушили приказ, выступили раньше срока и сорвали восстание. Члены организации, работавшие среди этих солдат, сумели внушить им революционные идеи, а революционную дисциплину привить не смогли.

Сунь Вэнь высказался за проведение нового восстания в Кантоне, но при более тщательной подготовке его.

Были в это время и другие заботы у Сунь Вэня: болезнь матери. Она жила тут же, в Пенанге, где находилась его семья. Дети уже выросли — девочки превратились в девушек, сыну, Сунь Кэ (Сунь Фо), пошел девятнадцатый год. А мама, старенькая мама, не хотела жить вдали от своего Вэня. Вэнь — ее любимец. Уважаемый человек. Повсюду его знают. Достойный Сунь!

Какие бы заботы ни окружали Сунь Вэня, он всегда помнил о матери. Маленькая старенькая китаянка с загрубевшими от труда руками. В этот свой приезд в Пенанг он видел ее в последний раз. Она умерла незаметно, как жила. Тихо угасла.

Приехал А-мэй. Везти прах матери в родную деревню, туда, где покоятся все члены семьи Суней, взялся он. Сунь Вэню въезд в Китай был закрыт.

После совещания в Пенанге Сунь Вэнь выехал в США. Оттуда он пишет Хуан Сину, снова напоминая ему, что большинство предыдущих восстаний терпели неудачу из-за отсутствия прочной базы, запаса оружия, патронов и т. д.

Что имел в виду Сунь Вэнь, говоря о «базе»? Он имел в виду не территорию только, а общественную поддержку. Хуан Син полагал, что самое главное — военная подготовка, а все остальное приложится. Сунь Вэнь напоминал своему товарищу по партии, что восстание тогда можно считать обеспеченным, когда оно опирается на прочную основу — «базу» — сочувствие народа. И на военную сторону дела тоже обращает внимание: заготовить в достаточном количестве оружие и боеприпасы, чтобы в бою сражающиеся силы революции не испытывали нехватки боевых средств.

Хуан Син согласен с ним и советует использовать в качестве базы полуостров Гуанчжоувань в южной части Гуандуна, «арендованный» Францией. В этом письме Хуан высказывает такое мнение, что наилучшей силой для свержения маньчжурского режима является его собственная армия. Целесообразнее всего готовить новое восстание в Кантоне, потому что, несмотря на неудачу выступления в феврале, революционная организация в войсках кантонского гарнизона далеко не разбита. Среди солдат много сторонников революции. Имеются революционные группы и в других гарнизонах — в Цзянсу, в Чжэцзяне, в Цзянси, Хубэе, в Хунани, сильнее всего распропагандированы солдаты в частях, расположенных в Юньнани: они в любое время готовы вступить в борьбу. И если революция начнется в какой-нибудь провинции, ее, несомненно, поддержат остальные; революция распространится — «как крик ворона отдается в горах». Эта оценка революционной ситуации в Китае во многом отвечает действительности и тем не менее для нее типично отсутствие какого бы то ни было упоминания о народных массах и их роли в революции. Все расчеты Хуан Сина построены исключительно на революционных настроениях в войсках. Таков уж Хуан Син, ничего не поделаешь!

Прежде чем приступить к подготовке нового восстания в Кантоне, члены Специального комитета по делам Южного Китая, фактически выполнявшего в это время функции Общекитайского центра союза, объездили китайские колонии в странах Юго-Восточной Азии: в Бирме, Малайе, Индокитае, Сиаме, Голландской Индии и собрали значительную сумму — 110 210 долларов. Из США и Канады поступило 77 тысяч долларов. Можно было начинать! Оружие и боеприпасы Хуан Син закупил в Индокитае и в Японии. Боевой груз доставлялся в ящиках под видом медикаментов в адреса некоторых фармацевтических фирм в Кантоне. Часть оружия отправили в Гонконг.

18 января 1911 года Хуан Син прибыл в Гонконг. Штаб, назначенный Специальным комитетом, расположился в доме № 35 по улице Хэппи Уолли (Счастливая долина). Штаб состоял из самого Хуан Сина, командующего всеми силами повстанцев, его помощника — Чжао Бо-сяня, заведующего секретариатом Ху Хань-миня и Чэнь Цзюн-мина.

План восстания предусматривал одновременное нападение на дворец наместника провинций Гуандун и Гуанси, штаб кантонской эскадры флота, арсенал и полицейское управление силами десяти боевых групп «отчаянных», вооруженных бомбами и пистолетами. Общая численность всех десяти групп — восемьсот бойцов. Кроме того, Чжао Бо-сянь установил связь с находившейся вне Кантона бригадой «Новой армии», сочувствовавшей революции. Командиры заверили Хуан Сина в поддержке. Были организованы отряды «Народной армии» — повстанцев в сельских районах вокруг Кантона. Командирами этих отрядов штаб назначил Яо Юй-пина, Ху И-шэна (брата Ху Хань-миня) и Чэнь Цзюн-мина, которые по сигналу должны были атаковать городские ворота, захватить их и пропустить в город полки «Новой армии» и вместе с ними поддержать отряды «отчаянных», которые в это время вели бы бой в городе.