Наконец не нужно было больше шагать, спотыкаясь. Долина неожиданно оборвалась берегом, а ручей с миниатюрной дельтой устремился в волнующееся море. Море?

Свежий солёный воздух заставил Рея очнуться. Море? В середине материка? Он с тупым ужасом смотрел на песчаный полумесяц пляжа.

Здесь не может быть моря. Значит, это здесь не в его мире! Он застрял в каком-то кошмаре.

Крик с берега заставил его похитителей ускорить шаг, они подхватили пленника с обеих сторон и потащили за собой. На берегу этого невероятного моря от древесного костра поднимался дым, редкий и тонкий, как утренний туман. У костра охотников приветствовали несколько тёмных фигур.

— По-прежнему сказка? — Фордхэм не отрывал взгляда от экрана.

Когда Харгривз не ответил, он оглянулся. Его собеседник гневно хмурился. Фордхэм встречался с такой реакцией и раньше. И радовался признакам сомнения, вызванным очевидностью.

— Ну, хорошо. Я вижу кое-что… деревья… как на других ваших лентах.

— Деревья? — Фордхэм помолчал. — Вы такие видели когда-нибудь?

— Нет… — неохотно признал Харгривз. Фордхэм продолжал нажимать.

— Такие деревья, — указал он, — в этой части мира не видели уже несколько столетий. Первопоселенцы столкнулись с ними, когда нужно было расчищать землю. Иногда требовались годы, чтобы свести девственный лес, пни и корни.

— Ну, ладно! Признаю: вы действительно создали что-то такое; мы с помощью вашего луча видим местность такой, какой она не может быть сейчас и не была уже много лет. Но путешествия во времени… Атлантида… мне нужны более веские доказательства, прежде чем я дам рекомендации…

— Можете взять с собой фильмы. Я говорил об Атлантиде только как о возможности, я ведь не обещал её. Возможно, вы видите доколумбовское или дореволюционное Огайо.

Мы не можем ни доказать, ни опровергнуть уравнение Ибби. Но вы должны признать, что начало впечатляющее…

— Я хочу ещё раз просмотреть запись того, что мы только что видели, — сказал Харгривз. — Хочу проверить, можно ли заметить изменение, когда включается луч.

— Нам понадобится некоторое время…

Харгривз нахмурился сильнее.

— У меня его достаточно — для этого. Я должен знать, что увезу с собой. Мне придётся отвечать на множество вопросов.

— Вот… — Фордхэм сидел в проекционном зале. — Начинаем. Это раскопки…

Свежая земля под слабым зимним солнечным светом, бульдозер, от которого падает тень, курган…

— Признаю, что видел перемену. Надеюсь, она будет видна и на записи!

Фордхэм рассмеялся.

— Гипноз? Вы думаете, я это делаю? Какой смысл? Или считаете, что я совсем спятил? Мы впервые смогли удержать луч так надолго, теперь будет больше доказательств.

Харгривз смотрел на экран.

— А нельзя ли… — тут он замолчал.

— Пройти туда самим? Пока мы можем только смотреть. Насчёт того, чтобы пойти — не знаю. Придётся намного увеличить энергию…

— Эти деревья… — Харгривз смотрел на гигантский лес, застывший на изображении. — Тут, наверное, немало и других ресурсов. Похоже на пустой мир…

— Да, будем практичны. Допустим, мы сможем открыть дверь и черпать оттуда ресурсы. Так как вас примут в комитете, если вы подчеркнёте это?

— Захотят быть уверенными, что вероятность успеха хотя бы пятидесятипроцентная. А скоро ли возможен реальный эксперимент?

— Послать туда кого-то? Не знаю. Нам потребовалось два года, чтобы добиться одной лишь картинки.

Харгривз покачал головой.

— Давайте ваши фильмы, я хочу их показать. Мы, возможно, сможем дать вам половину того, что вы просите.

— Щедро. Но, вероятно, следовало этого ожидать, — Фордхэм совсем не был огорчён. Внутренне результат — привести собеседника в свою веру хоть наполовину — его удовлетворил.

Они снова прокрутили фильм, Харгривз сидел в кресле впереди. Вот разрез раскопок, курган, потом мерцание — и деревья. И тут резкое восклицание Фордхэма заглушило гул проектора.

— Лангстон, — крикнул он оператору, — прокрутите назад. И давайте замедленно…

— Что?.. — Харгривз умолк, взглянув на Фордхэма. У того совершенно изменилось лицо.

Снова показался шрам раскопок.

— Левее от кургана… вот здесь… смотрите!

Харгривз посмотрел. Фигура. Разглядеть было трудно, но, несомненно, какой-то человек делал шаг в пределах действия луча. Мерцание, которое только мигнуло при нормальной скорости воспроизведения, теперь превратилось в последовательность вспышек. И вот деревья, а рядом с одним из них — тот же человек.

— Пошли! — Фордхэм с невероятной для своего возраста и привычек скоростью устремился к двери. Они на самом деле побежали по коридору и выскочили на стоянку для машин. Фордхэм рывком распахнул дверцу своей машины и плюхнулся на место шофера. Харгривз едва успел сесть рядом и захлопнуть дверцу, как машина понеслась по бетону, направляясь к воротам.

Охранник вовремя увидел их и, не потеряв присутствия духа, успел отключить автоматический затвор. Харгривз с облегчением шумно перевёл дух. Фордхэм не сшиб ворота, как, по-видимому, собирался.

Они шли на запретной скорости, но, к счастью, дорога оказалась пустынной. Где-то в пути к Фордхэму вернулась осторожность, и он повернул у раскопок не так стремительно, и дальше они запрыгали по ухабистой дороге, проложенной землеройными машинами.

Но вот директор проекта выскочил из машины и опять побежал — к кургану. Возбуждение или страх придали ему сил, он опередил Харгривза на несколько шагов, но когда тот достиг кургана, то наскочил на резко остановившегося Фордхэма. Директор держал в руках фотоаппарат. Но фигуры, которую они видели на записи, не было видно.

— Он исчез! — подытожил очевидное Харгривз.

Фордхэм с мрачным лицом смотрел на аппарат.

— Исчез, да… туда… — и он через плечо оглянулся на то место, на которым они видели ряды деревьев. И Харгривз вздрогнул, зная, как исчез этот человек, но не зная — куда.

Глава 2

— Где? — Харгривз еле услышал собственный голос.

Ответ Фордхэма тоже прозвучат почти шёпотом:

— Может быть, в Атлантиде.

— Но… вы сказали, что лес может быть доколумбовым… или ещё более ранним, — возразил Харгривз.

— Конечно. Может быть всё, что угодно. Вы видели это, видели фильм, а теперь — вот это… — Фордхэм помахал фотокамерой. — Бедняга вошёл внутрь… или назад… или вышел — можете выразиться, как хотите, и это мы отправили его.

— А вернуть его можно? — Харгривз отбросил посторонние размышления, как всегда, ухватившись за самое главное.

— Потребуется не менее четырёх дней, а может, и больше, чтобы накопить энергии для нового запуска луча. Такие запуски нужно тщательно рассчитывать. Почему, вы думаете, мы избрали именно этот день и час? Тут не просто нажимаешь кнопку или открываешь дверь. Нужно тщательно обработать код. Четыре дня… — учёный осмотрелся.

— И мы не можем знать, как там протекает время. Он ведь не будет сидеть четыре дня на одном месте, не знает, что мы постараемся вытащить его. Когда мы будем готовы, он может находиться в милях отсюда.

Харгривз отвернулся от кургана и взглянул на свежие раскопки.

— Но это нужно сделать. И чем быстрее, тем лучше…

— Конечно, — но Фордхэм говорил так, будто считал задачу безнадёжной. Харгривз же продолжал смотреть на канаву.

— Атлантида — нет! — в голосе его прозвучало решительное отрицание.

Рей споткнулся и упал лицом в песок вблизи грубого очага, сооружённого из камней. Он устал и согласен был просто лежать, не обращая внимания на охотников и тех, кто ожидал их в этом лагере. Лишь бы его не трогали.

В ограниченном камнями поле зрения показались кривоватые ноги в сапогах из жёсткой кожи с клочками волос. Один сапог просунулся под юношу, его перевернули лицом к небу. Подошедший был в такой же кожаной одежде, но поверх неё позвякивала на ходу юбочка из металлических полос. А вместо куртки с металлическими нашивками торс прикрывали грудная и спинная черные защитные пластины, точно облегающие бочкообразную грудь и широкие плечи. Левая рука от запястья до локтя — в металлическом обшлаге, но правая была голая, на ней только два браслета с камнями.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: