Он попытался искоса рассмотреть трёх сверстников, чтобы те не заметили, что он разглядывает их. Так, он узнал того, что поменьше. Он проходил вместе с ним курс общественных наук в прошлом году. Как же его имя? Арти… Арти Джоунс. А не стоит ли поздороваться: «Эй, привет, Арти»?

Арти Джоунс прикусил нижнюю губу. Что за толкотня! Вся эта малышня только и может, что толкаться и вопить. Любой оглохнет, прежде чем закончит начальную школу. И только подумайте, с кем ему придётся сидеть рядом! Вон тот высокий паренёк — он видел его в последнюю четверть, но тогда он, несомненно, не был настолько высоким. Или взять того китайца у стены. Мама всё знает о нём. Она рассказывала об его семье вчера за ужином. О том, как мистер Стивенс был во Вьетнаме и попал в Гонконг. Там он случайно натолкнулся на этого Кима в приюте для сирот и решил усыновить его. Стивенсам пришлось долго ждать, пока его не отдали им, и они вынуждены были даже привлечь к этому делу губернатора. Но на вид нельзя сказать, чтобы он стоил всех этих хлопот. Правда, говорят, что он отличник в школе. Но, конечно, Стивенсы будут хвастаться им после всех этих хлопот, когда они забирали его. Ничего себе — ему, любителю поразвлечься, ехать с таким!

Ким Стивенс крепко сжимал свой портфель. Вокруг только шум и суматоха! Он сыт по горло этим шумом, его всегда окружали толпы людей с тех пор, как помнит себя. Гонконг был настолько переполнен людьми, что те жили там чуть ли на головах друг у друга. Вот только здесь всё по-другому. То был его народ, и он знал, на кого они были похожи. Однако и последний год, проведённый здесь, был совсем другим. Отец отправил его в школу. Да, сначала он чувствовал себя странно, но позднее он познакомился с Джеймсом Фонгом и Сэмом Льюисом. Он бросил взгляд на высокого тёмного мальчика, прислонившегося к стене старого дома. Тот вёл себя так, словно вокруг него никого не было, даже не замечая учеников второго класса, почти наступавших ему на нош.

Рэс не прислушивался к шуму. Он должен был сосредоточиться, как учил Шака: помнить и делать всё правильно. Когда спрашивали, как его зовут, он больше не отвечал: «Джордж Браун», а просто: «Рэс». Подобно своему брату, который теперь звал себя Шака, а не Ллойд, взяв имя в честь короля племени зулусов из Африки и отвергнув имя белого человека, данное ему в былые дни. Рэс означает «принц». Шака позволил ему самому выбрать это имя из предложенного списка. У Шаки были на то основания: у него волосы африканца и всё такое.

Па и ма этого не понимали. Они придерживались старых взглядов, что всё должно быть так, как этого хотят белые, и следует держать рот на замке. Шака же живёт нынешними днями. И Рэс не собирался позволять кому бы то ни было делать ему выговор за его действия, следуя речам Шаки.

К углу стены прибило ещё листьев, и Сиг прошёлся по ним, специально вороша. Сзади располагался старый дом, который собирались вскоре снести. Ему хотелось сходить туда и взглянуть, это всё-таки лучше, чем слоняться без дела в окружении ребят, которые даже не посмотрят на тебя, обрекая на одиночество на весь день. Но вот подошёл автобус.

День, который начался безрадостно, ничего хорошего не принёс и потом — иногда такое случается. В четыре часа Рэс снова развалился на сидении в автобусе, возвращаясь домой. Создатель проблем, так? Он слышал болтовню старого Кифера. Но во всяком случае тот ни с кем не трепался, кроме Рэса. И не его вина, что об этом заговорил Бен Крейн. Бен… Тот, кого Шака называет «Дядей Томом», передразнивая белых. Возможно, Шаке удастся забрать Рэса из этой чёртовой школы туда, где учатся африканцы. Никто не поехал рядом с ним. Он хмуро уставился в сидение перед собой.

Ким сидел неподвижно, положив портфель на колени. Почему этот мальчик не захотел говорить учителю своё имя? И что это за имя такое — Рэс? Он просто ничего так и не понял в этой новой школе. Она слишком большая, и тебя всё время подгоняют. Голова его разболелась. Он не принадлежит этому миру. Отважится ли он сказать это папе, чтобы тот, возможно, отправил его обратно?

Арти шаркал ногами по полу автобуса. Он должным образом использовал сегодня глаза и уши, это точно. Грег Росс был заводилой их класса, футболист, и он принял деятельное участие в выборах в школьный совет, об этом говорил классный учитель. Нужно только попасть в команду Грега — и тогда не будет никаких проблем. Слишком плохо, что он невысок ростом и легковат для футбола. Но он каким-нибудь образом ещё покажет себя Грегу. Стоит приложить все усилия сделать это и оказаться в его окружении: вне его — ты никто.

Сиг, сидевший рядом с Арти, вдруг спросил себя, о чём он сейчас думает. А думал он о трёх парнях, что живут по соседству. Конечно, Арти не очень-то приветлив, но вряд ли бы он мог сказать что-либо большее и о тех двоих. Школа-то очень большая. Можно заблудиться. Арти на уроках социологии и математики стремился сесть поближе к Грегу Россу, словно хотел, чтобы Росс заметил его. А этот Рэс… умалчивает о своём настоящем имени. Да, веди себя как чудак, и тогда уж точно у тебя возникнут настоящие проблемы.

А другой паренёк… откуда у него эта фамилия — Стивенс? Он же китаец или откуда-то с тех краёв. На этих двух уроках он просидел, словно набрал в рот воды. Ведёт себя так, будто боится собственной тени. И, конечно, станет обузой всем, если весь год будет избегать своих ровесников.

Когда автобус завернул за угол, чтобы высадить их на остановке, Сиг заметил кое-какие изменения. Ворота, окружавшие старый дом, исчезли, кустарники внутри были сломаны, словно по ним проехался грузовик. Он слышал, что этот дом собираются снести и сделать на его месте автостоянку.

Сиг пропустил первую группу детворы, гурьбой вывалившуюся на улицу. Действительно, ему казалось, что в доме водятся привидения. Мальчик помнил, что там долгое время жил какой-то старик. И он не продал дом, даже когда ему предложили огромную кучу денег. Тоже какой-то чудак, как сказал папа: жил в других странах и выкапывал из земли древние кости и вещи, которые остались от людей, канувших в вечность.

В прошлом году, когда их класс из другой школы совершил экскурсию в музей, мисс Коллинз показывала им экспонаты в египетском и китайском залах, которые этот старик подарил городу. И когда он умер, ему была посвящена в газете большая статья. Мама прочитала её вслух. Её статья заинтересовала, потому что она знала миссис Чандлер, которая одно время убирала в том доме. Однако некоторые комнаты старик держал запертыми, и уборщица так ни разу и не увидела, что там находится.

Что же там было? Может быть, драгоценности… вещи, которые старик нашёл в древних гробницах или в подобных тому местах? Что же случилось с ними после его смерти? Неужели их все забрали в музей?

Сиг, переминаясь с одной ноги на другую, постоял у внутренней стороны стены на въезде во двор. Ему бы не хотелось приходить сюда после наступления темноты. Но как насчёт тех запертых комнат? Что, если они всё ещё закрыты и все забыли о них? Что, если удастся проникнуть внутрь и действительно обнаружить…

По спине Сига пробежали мурашки. Ведь можно найти клад драгоценностей! А тогда можно будет купить велосипед или настоящий бейсбольный мяч и биту… Список вещей, которые он мечтал когда-нибудь приобрести, был внушителен. И если у него появится хоть что-нибудь из него, то можно держать пари, что ребята заметят его, даже в такой огромной школе, как «Энтони Вейн»! Найти драгоценности!

Вот только это огромное тёмное место… Сигу не хотелось бродить там одному. Темнота теперь наступает слишком быстро, а они возвращаются домой из школы слишком поздно. Ему нужен ещё кто-нибудь, кто пошёл бы с ним, однако никаких кандидатур, кроме Арти, на ум не приходило. Что, если он попросит соседа по улице об этом? Расскажет о запертых комнатах и драгоценностях? Это может его встряхнуть, пробудить от спячки, заставить осознать, что в мире есть и другие люди, кроме Грега Росса. И Арти действительно прислушается к Сигу, если у него будет что сказать. Просто надо дождаться завтрашнего утра!