Джеральд Хокинс, приступая к своим исследованиям, считал, что лини, указывающие все равно на какой астрономический объект, — Солнце, Луну или на звезды, — одинаково могли служить астрономическим календарем, помогая установить урочное время религиозных праздников, время сева и время урожая, а также тот важнейший период, когда высоко в Андах выпадают дожди, наполняющие пересохшие речные ложа животворной водой. Чтобы проверить теорию календаря, нужно было обмерить линии, произвести аэрофотосъемку и получить в свое распоряжение компьютер.

С помощью военно-воздушных сил Перу[7] были проведены аэрофотосъемки и"…составлены подробные карты в масштабе 1: 2000 с горизонталями через каждый метр над уровнем моря. Полосы в пустыне были воспроизведены в точном масштабе — зигзаги, звезды расходящихся лучей, параллельные линии, образующие "решетки". Как ни был подробен стереоплан, полосы уже 30 сантиметров на нем не вышли. Однако для проверки теории астрономического календаря этой карты было вполне достаточно. Она воспроизводила самое большое скопление рисунков в южноамериканских пустынях".

Для обработки насканских данных использовалась проверенная в Стоунхендже программа с поправкой на широту. ЭВМ была запрограммирована на расчет и сопоставление места на горизонте, на которое указывала та или иная линия, с точками захода или восхода Солнца и Луны в дни зимнего солнцестояния, летнего солнцестояния, равноденствия и так далее. Специально для пустыни Наска вычислительная программа была расширена с учетом положений отдельных звезд.

В рамках этих расчетов были использованы направления 21-го треугольника и 72 направления различных линейных элементов: линий, полос, боковых сторон прямоугольников. Таким образом, для проверки астрономического содержания насканского чертежа были обработаны 93 измерения на ЭВМ американской программой.

В первую очередь были проверены 18 направлений, аналогичных найденным в Стоунхендже, а именно: 6— для Солнца (4 — для солнцестояний и 2 — для равноденствий), а также 12— для Луны (8 крайних положений при солнцестояниях и 4 — при равноденствиях).

Расчеты проводились с учетом ошибки до одного градуса, и они показали, что из 186 наземных направлений (93 линии, использованные дважды — в прямом и в обратном направлении) ориентировка на Солнце или на Луну была обнаружена в 39 случаях, при случайном же совпадении их могло быть 19. Эти 39 линий не выделялись из общей картины наземного чертежа, никакие особенности не указывали на их приоритетное направление.

Как пишет Хокинс, "этот результат был не в пользу календарной теории, поскольку был слишком близок к случайному распределению".

Сходная ситуация обозначилась при обработке направлений с положениями 45 звезд, причем учитывались направления на протяжении 6900 лет (с 5000 года до нашей эры по 1900 год нашей эры). По расчетам вычислительной машины, все направления указывали на какие-либо звезды, но не чаще, чем попадания по теории вероятности, и слишком много линий оставались без звезд. "В такой пропорции поражал бы бумажные мишени снайпер с завязанными глазами, стреляя в темноте", — с сожалением комментировал Хокинс. Для более полной достоверности своих измерений сравнивались степени вероятности совпадений для линий, расположенных на пампе, и линий, находящихся в соседней долине, а также линий к востоку от Панамериканского шоссе с линиями, расположенными западнее трассы. В результате не оказалось ни единого совпадения, независимо от места.

Отрицательный результат — это тоже результат. "С грустью отказались мы от теории астрономического календаря", — написал астроном, покоренный фантастическим насканским феноменом. Открыв всему миру астрономическую значимость мегалитов Стоунхенджа, восхищенный знаниями цивилизаций, уходящих в глубь истории, тем не менее он сделал свое заключение: "Нет, загадочные линии пустыни не могли служить для отсчета времени и не были календарем… Компьютер разбил теорию звездно-солнечно-лунного календаря вдребезги".

Хокинс, побывавший в пустыне, считал, что иначе и быть не могло. По его словам, на практике очень трудно ориентировать линию на точку восхода звезды, поскольку видимость у горизонта снижается из-за пыли, которая не так густа, чтобы заслонить Солнце, но звезду в ней углядеть трудно. Он отмечает, что линия на поверхности пустыни ночью не видна и ее пришлось бы размечать светильниками. А керамические чаши, которые находят в пустыне, по мнению Хокинса, не могли быть светильниками.

И все же, на мой взгляд, Джеральду Хокинсу удалось заметить не менее важную, уникальную особенность насканских фигур. Восхищенный увиденным, он написал: "Фотографии манили своей загадочностью. Какого груда потребовало создание этих узоров в бескрайней пустыне! Тони (член его экспедиции. — А.Б.) сравнил эти геометрические фигуры с взлетными дорожками на аэродроме Кеннеди… Некоторые из наших фотографий приведены здесь: ящерица, паук, цветок, обезьяна, кондор и существо с огромным клювом и двумя насыпями возле головы. Все изображения нарисованы очень точно. Прямо как живые. Жизнь в аду залюроженнои математики, о которой писал Грэм Грин"!

Остальные гипотезы о назначении наземных фигур пустыни Наска очень разнообразны, но почти все существуют в виде высказываний и предположений, не подкрепленных доказательствами. Вот краткий перечень этих идей.

Достойной рассмотрения представляется ритуальная гипотеза историка А. Сауэра, согласно которой: большинство рисунков образовано одной непрерывной линией, никогда не пересекающей саму себя, поскольку по ней проходил ритуальный маршрут; следуя ему, индейцы шаг за шагом проникали в сущность изображенного предмета или животного. Другой вариант — шествуя по линиям и контурной дорожке рисунков, индейцы выполняли ритуальные шествия с танцами в честь приближения весны или времени сбора урожая.

Г. Сиверман — автор идеи: рисунки Наска — это своего рода тотемные знаки различных индейских племен и кланов в этом регионе. Шествуя по контуру такого рисунка, индейцы якобы проникались смыслом своего тотема и выполняли своего рода ритуал поклонения духу, охранителю племени.

Еще одна подобная гипотеза — дары богам. Поскольку рисунки можно рассмотреть лишь с высоты, то некоторые исследователи предполагают, что они и предназначались богам, жителям неба.

У.Х. Исбелл предположила, что изображения служили чем-то вроде плана, которым руководствовались древние строители, производящие общественные работы. По ее мнению, правители древних индейцев Наска приказали рисовать гигантские фигуры, чтобы контролировать численность населения. Когда индейцы были загружены непосильным трудом, они не могли в это же время производить детей. Таким образом регулировалось народонаселение в засушливые годы.

А вот Дж. Никелль считает, что прежде чем ответить "зачем?", следует найти решение на вопрос "как?" Он, как и Мария Райхе, придерживается версии, что создатели геоглифов начинали с создания уменьшенного макета своих рисунков на маленькой поверхности. Сделав эти макеты, индейцы, вероятно, делили их на несколько частей, которые затем увеличивали до нужного размера при перенесении их на участок земли. Как и Исбелл, Никелль склоняется к мнению, что они применяли хорошо известный метод — рисование по клеткам. Содержимое каждой маленькой клетки переносится внутрь большой. Но при увеличении таким способом неточности или небольшие отклонения от модели почти всегда сосредоточены внутри одного квадрата, в соседнем они не могут повториться. Похоже, что в пустыне Наска применялся все же не этот метод. Маловероятно, например, что силуэт кондора с крыльями наискось и неравными лапами — результат увеличения по клеткам. Уменьшенная модель вряд ли могла быть такой асимметричной. Установив это, Никелль предположил, что применялись другие способы. Это привело его к интересному эксперименту.