Акутагава втайне негодовал сам на себя. Ив был абсолютно прав – он расслабился, утратил бдительность, что не преминули заметить враги! Что стало тому виною?.. Быть может, относительное спокойствие последних лет? – ведь Ваалгор погиб и на горизонте не осталось сколько-нибудь стоющих противников. Да и в отношениях с Юки установилась гармония, они научились доверять друг другу… Или же внешние обстоятельства тут не играют роли, может, он просто-напросто стал терять хватку?

Ив прав и в том, что ему не следовало начинать вчерашний разговор при Юки. Акутагава откровенно сглупил, раз не смог предвидеть вполне очевидное развитие событий: Ив заговорит о ликвидации Харитоновой, а Юки, конечно же, тут же горячо возразит. Юки наплевать на стратегию, на необходимость предупреждать нападение врагов, на все это политическое дерьмо… Юки просто не хочет причинять кому-либо зла.

За это он и любит Юки!

Акутагава хотел сделать Юки счастливым, хотел чувствовать себя частью его мира. И он дал слово, что исполнит любое пожелание, любую просьбу, любой каприз Юки… И поэтому вчера ему пришлось отвергнуть вполне здравое предложение об убийстве зарвавшейся княжны – и согласиться на оборонительные меры. А ведь, не будь Юки рядом, Акутагава скорее всего пришел бы к такому же выводу, что и засранец Ив! Каким бы положительным Акутагава не стремился стать, он ни за что не стал бы рисковать безопасностью Юки и других близких людей из-за пацифистских соображений. Одна мысль о том, что Харитонова попытается нанести по ним такой же удар, какой нанесла по несчастным вдовам и их сыновьям, будила в Акутагаве черную, непримиримую ярость. Да, он отдал бы приказ уничтожить Наталию.

Акутагава посмотрел на Ива, устроившегося напротив. Тот делал вид, будто страшно занят.

Когда вчера Ив упрекнул его в недальновидности, это ощутимо укололо Акутагаву. Что прозвучало тогда в его голосе? Разочарование?.. Пренебрежение?.. Акутагаву это не просто укололо, это… вызвало в нем смятение. Да, смятение! Их отношения с Ивом всегда походили на состязание - кто сильнее, кто умнее, кто хитрее? И Акутагаве нравилось чувствовать, что Ив считает его достойным соперником. Нравилось, что они стоят друг друга… Но вот вчера тот вполне прозрачно намекнул: Акутагава его больше не впечатляет.

Довольно болезненный намек!

А если он и вправду утратит авторитет в глазах Ива? Что тогда? Тот просто уйдет от него и найдет кого-то еще, кто гарантирует ему ежедневную дозу адреналина? Вполне возможно, все и вправду может так сложиться – ведь, как бы ни хотел Акутагава считать Ива своим, он осознавал, что удержать его силой подле себя не сможет.

«Момент истины, - мысленно усмехнулся Акутагава. – До меня только теперь дошло, что я его теряю».

Вертолет начал снижаться над деловым кварталом, целясь в вертолетную площадку на крыше «Ниппон Тадасу». Утреннее солнце, поднимаясь над токийским смогом, отражалось в стеклах взлетающих под облака небоскребов. Где-то внизу, у основания многоэтажных монолитов, суетилась пестрая людская толпа, беспокойным потоком льющаяся по улицам и устремляющаяся в недра зданий, а на дорогах толкались ряды машин, сварливо гудя клаксонами.

Шасси вертолета коснулись посадочной площадки, возле которой дежурило с полдюжины телохранителей. Ив покинул кабину первым, за ним Наста, последним на площадку ступил Акутагава. Здесь, на высоте, несмотря на ярко светящее солнце, царила прохлада, в лицо дул сырой ветер. Акутагава, одернув полы своего черного плаща, зашагал к дверям. Ив и Наста последовали за ним. Все было как прежде, как много раз до этого - сейчас они минуют бронированные двери, спустятся по лестнице вниз и окажутся в офисе Акутагавы…

Все случилось слишком быстро.

Ив, внимательно глядевший по сторонам, вдруг напрягся: его взгляд засек короткую вспышку на крыше соседнего с «Ниппон Тадасу» здания. Так блестит око оптического прицела снайперской винтовки… В долю секунды он схватил Акутагаву за локоть и резко дернул на себя – тот едва не упал, настолько стремительным оказалось движение. И в тот же миг в воздухе, там, где должна была находиться голова Акутагавы, что-то коротко свистнуло.

- Снайпер! – истощено крикнул кто-то из телохранителей.

И опять снайперская пуля свистнула в воздухе, впившись на этот раз в бетонную стену. Ив толкнул Акутагаву под прикрытие вертолета - так, чтобы снайпер не мог взять того на мушку – и заслонил его на случай, если стрельбу откроют с другой позиции. Перепуганный пилот, прикрывая голову руками, выпрыгнул из кабины и кинулся в сторону спасительной бронированной двери.

Наста, находясь рядом с братом, по рации связалась со службой безопасности «Ниппон Тадасу»:

- Немедленно перехватите снайпера, он на крыше соседнего здания! Блокируйте периметр! И пришлите бойцов с бронированными щитами на крышу! Быстро!

- Ну как, все еще считаешь, что оборона лучше нападения? – саркастически поинтересовался Ив у Акутагавы.

Тот не успел ответить. Послышались глухие металлические удары: первый, второй, третий.

- Он стреляет по баку! – крикнул Ив. – Все прочь!

Акутагава, Ив и Наста одновременно отпрянули от корпуса вертолета за две секунды до того как топливный бак взорвался. Взрыв, разорвавший фюзеляж, накрыл их ударной волной и сбил с ног, осыпав сверху кусками раскаленной обшивки. Всю посадочную полосу заволокло густым и едким дымом.

- Надо уходить, пока дым не рассеялся, - привстав, заметила Наста.

К ним уже бежали телохранители, готовые прикрыть Акутагаву собой. Ив поднялся на ноги и в тот же миг снайперская пуля настигла его, попав в грудь. Зеленоглазый мужчина не издал ни звука, лишь вздрогнул.

- Ив! – Акутагава подхватил его.

- Нет! Черт возьми, нет! – воскликнула Наста в отчаянии; она обняла брата и почувствовала, как кровь, бьющая из раны, смочила ей ладонь.

В окружении охраны они добрались до двери, ведущей в здание. На лестничной площадке ноги Ива подкосились и его пришлось усадить на пол. Лицо у мужчины приняло мертвенно-белый оттенок, на губах выступила кровь, дыхание стало поверхностным и судорожным. Наста сдернула с себя пиджак, свернула его в рулон и с силой прижала к ране.

- Держись. Сейчас мы доставим тебя в госпиталь, - сказала она прерывающимся голосом.

- Слишком поздно, сестренка, - Ив улыбнулся ей своими окровавленными губами.

- Не говори ерунды! Сейчас мы спустим тебя вниз и отвезем в больницу. Все будет хорошо! – Наста обхватила его лицо руками, пытаясь поймать взгляд брата: - Ты слышишь меня?

- Наста права. Не раскисай, - с усилием, но все же уверенно проговорил Акутагава. Он, не позволив телохранителям приблизится к Иву, вновь подхватил его, поднимая на ноги: – Давай же! Главное, не отключайся.

Кто-то из службы безопасности пытался остановить Акутагаву, убеждая, что ему опасно сопровождать раненого телохранителя – ведь покушение может повториться. Акутагава не обращал на них внимания. В подземном гараже они осторожно усадили Ива в автомобиль, снабженный служебной «мигалкой» и на предельной скорости помчались в ближайший госпиталь.

- Еще немного. Почти приехали, - приговаривала Наста, продолжая прижимать к ране брата пропитавшийся от крови пиджак.

Ив смотрел на нее лихорадочно блестящими изумрудными глазами.

Он потерял сознание прямо перед тем, как они прибыли на место. Подоспевшие к машине врачи переложили Ива на медицинскую каталку и поспешили в операционную, а Насте и Акутагаве осталось лишь ждать в приемной исхода операции. Акутагава опустился на какой-то стул и уставился на свои испачканные кровью руки - он просидел, так, не шелохнувшись, минут тридцать. Наста непрерывно курила и ходила по приемной от стены к стене, как загнанный зверь. Сотрудники службы безопасности оцепили госпиталь, стремясь обезопасить хозяина от угрозы повторного покушения. Некоторые телохранители обращались к Насте за поручениями, она же отмахивалась от них, способная сейчас думать только о своем брате.