- Я должен выполнять свои обязанности по хозяйству, - на утро у него были запланированы дела, а его брат-близнец Манро уже начал с подозрением относиться к ночным вылазкам Уилла.

- Ты родился в одной из богатейших семей этой местности - в семье Стражей, ради всего святого - а твой отец по-прежнему заставляет тебя работать, словно раба?

- Па считает, что это формирует характер, - Уилл натянул через голову свою тунику. Одежда была тесной и плотно облегала грудь и руки. Они с братом росли, как сорняки, слишком быстро для загруженных работой портних в Коналле.

Взглянув на своё отражение, он провел рукой по худому лицу. Борода всё ещё не растёт?

- А, Даглас МакРив, великий лорд Коналла, считает, что это формирует характер? Твой отец ошибается - твой характер уже сформирован! И сформирован прекрасно. Ты полноправный мужчина.

- Я знаю, что я мужчина, - заявил он, хотя в глубине души думал « возможно, ещё нет».

Да, конечно, он уже мужчина. Когда Уилл и Руэлла ссорились, он понимал, что действительно созрел - стал взрослым оборотнем. Старшие спорили; у них были проблемы и заботы, которых не было у молодых.

Тем не менее, если он вырос, почему не мог её удовлетворить?

- Если ты критикуешь моего па, то должна делать это как ликан: сказать ему всё в лицо. - Как только эти слова слетели с его губ, он пожалел о них. Её вид был создан, чтобы любить, а не воевать.

Сама мысль о том, что Руэлла будет открыто критиковать того, кто сильнее её, была смехотворной.

Как по команде её глаза затуманили слёзы. Она даже плакала красиво.

- Ты ведь знаешь, я никогда не смогу этого сделать, не смогу показаться перед ними. Они убьют меня просто за то, кто я есть.

Не факт, что его родители примут её с распростертыми объятиями, но Руэлла явно преувеличивала их реакцию.

- Ни один ликан никогда не навредит подруге другого. Мы чтим истинный союз превыше всего.

- Что, если они не поверят, что мы - истинная пара? - Словно защищаясь, она натянула шёлковое покрывало на грудь. - Почему ты продолжаешь со мной спорить?

- Потому что тяжело так долго хранить всё в секрете. - В последнее время это бремя давило всё больше и больше, но прежде, чем открыться родителям, он хотел дождаться, когда мать родит. Срок был всего лишь пару месяцев, внешние признаки только начали проявляться. Её "три бравых парня" - так она называла своего мужа, Уилла и Монро - чувствовали, что она носила дочь, и были от этого в восторге.Мама хотела назвать её Айлой.

Крошечная девочка? Даже сейчас губы Уилла изогнулись в предвкушении. Они с Манро едва могли дождаться, когда она вырастет, чтобы учить её охотиться и рыбачить.

Да, сейчас его семье не нужны волнения. Лучше вернуться. Он быстро надел сапоги.

- Мы позже поговорим об этом.

- Нет, мы не будемоб этом говорить, - её серые глаза замерцали нефритом - единственный признак бушующих эмоций, - если ты не можешь уважать мои желания в таких важных вещах, то не возвращайся следующие четыре ночи.

Уилл замер. В очаге треснуло полено. Ветер забрасывал окна хлопьями снега.

- Ты ведь не серьёзно.

- Серьёзно.

- Четыре! - недоверчиво произнёс он. - Ты меня так накажешь? - Самое долгое ожидание длилось три ночи. Он едва перенёс болезнь.

- Лучше бы ты меня не вынуждал.

- Явынудил? - Всегда он был во всем виноват. Когда он запаниковал во время их первого занятия любовью и захотел подождать, она дала понять, что не собирается оставаться отвергнутой - и это была его вина, что перед ним "невозможно устоять". Он хотел принести домой все её подарки - в основном чтобы поважничать перед своим братцем - но она ему в этом отказала: "Твои родители начнут что-то подозревать; не моявина, что ты родился в такой закоснелой семье.

И теперь он должен был уйти и не возвращаться большую часть недели. При мысли о муках, которые его ожидают его зверь-ликан зашевелился внутри.

Па, дяди и старшие братья обучали его сдерживать свою дикую внутреннюю силу, но Уилл позволял ей вырваться каждый раз, когда с ним была Руэлла.

- Однажды, Руэлла, ты оттолкнешь меня слишком сильно.

- Оу? И что ты будешь делать? - спросила она с торжествующим видом, ведь они оба знали правду.

Он был связан с ней навечно. Вдвойне - не только потому, что она была подругой ликана, но и потому, что он сознательно привязал себя к ней после трех визитов в её постель.

Он был прикован к ней до конца своей жизни. Или на весь срок её.

- Но прежде чем ты уйдешь, любовь моя, мне действительно нужен ещё один раз.

С болезненной волной его измученное тело отреагировало против его воли, готовясь взять её вновь. Он поморщился, его охватила паника, дыхание прерывалось.

- Ты сказала мне, что больше не будешь использовать распыление! - Именно так она заставила его вступить с ней в связь впервые. Он вздрогнул, вспоминая то время.

Болезненное чувство появилось в животе, пока он пытался ей противостоять, зная что это бесполезно.

- Зачем сопротивляться? - глаза засветились зеленым, она уронила простыню. - Любой мужчина убил бы ради того, чтобы быть со мной. - Она вновь подползла к нему и обняла, прижав его лицо к своей груди, прямо к надушенной белой плоти.

Ему не хватало воздуха.

- Я не могу... Руэлла, нет! - Его зверь уже поднимался, готовясь защищаться.

Она отстранилась, ущипнув его за подбородок.

- Твои глаза стали голубыми - сказала она с удовлетворённой улыбкой. - Мы с твоим зверем позаботимся обо всём. Как всегда.

- Ты обещала мне!

Она придавила его к кровати, затем приподнялась, нависнув над ним - поза, которую она выбирала из раза в раз.

- Посмотри на себя, любовь моя. Кто же будет меня винить?

И глубина утянула его вниз...

Поместье Коннал, Северный форпост в Мрачном лесу

три ночи спустя

Болезнь усиливалась весь день, пока тело Уилла не превратилось в одну сплошную боль. К полуночи он чувствовал себя так, словно все его кости были сломаны. Снаружи бушевал штормовой порывистый ветер, но величественное поместье Коннал оставалось к нему совершенно равнодушным.

Он обхватил себя руками, катаясь на влажных простынях, молясь, чтобы в этот раз его не охватили галлюцинации.

Нет смысла с этим бороться. Он пойдет к Руэлле сегодня ночью.

При мысли о том, что придется бежать в таком состоянии сквозь пургу много лиг, заставила его содрогнуться. Не говоря уже о том, что он войдёт в лес один, слабый, посреди ночи.

Лес кишел фантастическими существами и жадными до крови созданиями из других сфер.

Манро зашевелился на соседней кровати, словно чувствуя боль близнеца даже во сне. Уилл завидовал Манро, который мог оставаться в своей уютной постели, в тепле и безопасности внутри непроницаемых стен поместья, возведённого предками.

Это место было построено ими для будущих Стражей Леса, воинов, обученных следить, чтобы существа Мрачного Леса всегда оставались в пределах его границ, а оборотни - не подвергались риску.

Когда Уилл встал одеться, продевая ноги в штанины, Манро поднялся и сел.

- Куда ты собираешься?- Он зажег свечу, осветив комнату, которую они делили.

- Тебя это не касается.

Вспышка обиды мелькнула в золотых глазах Манро - таких же, как его собственные, только... серьёзнее. Несмотря на то, что они были близнецами, характеры у них были совершенно разные. Уиллу часто говорили, что он импульсивен, как его мать, а Манро - серьёзен, как отец.

- Раньше ты мне всё рассказывал, Уилл.

Руэлла предупреждала его об этом. Она помогла ему разглядеть в Манро ревнивую натуру. Манро завидовал близнецу, кипя ненавистью к своему лишь чуть более старшему брату, наследнику.

Я гораздо более зрелый для своего возраста, а Манро это знает и не может смириться.

Фактически, она помогла ему увидеть недостатки всех его друзей.

- Ты собрался в лес? - спросил Манро, натягивая штаны. - К той женщине из странного дома?