В Рим была доставлена Мать богов из Малой Азии — богиня Кибела. Незадолго до этого вблизи центра почитания Кибелы с неба упал метеорит ("черный камень"). Он был воспринят как небесный образ Матери богов. Этот метеорит был установлен в храме города Пергама. Римляне захотели овладеть этой святыней. Они отобрали ее у аборигенов и на корабле отправили в Рим. Далее следует сказка, которая, как всегда, выставляет в благородном свете римлян. Дело как будто было так. Когда корабль со святынею сел на мель, помогла делу дева-весталка. Это была жрица богини Весты. Вся команда не могла сдвинуть корабль. Но когда подключилась жрица, корабль со святынею сдвинулся с места. Далее следует мораль: богиня Веста одобрила переселение чужой святыни в Рим. Снова, как всегда, римляне оказались на высоте, на божественной высоте (по их мнению). В Риме святыню поместили в храм Виктории. Это было не случайно, поскольку шла Вторая пуническая война (война с Ганнибалом) и все помыслы были о Победе (Виктории).

Одновременно с Кибелой в Рим переселили ее возлюбленного — бога Аттиса. Он был богом растительности, поэтому периодически то умирал, то воскресал, как и цветы. Кстати, цветы, как и деревья, вырастали из крови Аттиса. Богиня Кибела еще до своего переселения очень ревновала своего возлюбленного. Поэтому он в состоянии безумия оскопил себя. Это произошло под священной сосной. Затем это событие было превращено в обряд, жестокий обряд. Он состоял в том, что жрецы-галлы должны были в праздник Кибелы публично делать то же самое — оскоплять себя. Римляне хотели угодить Кибеле, поскольку они боялись, что в противном случае богиня не будет помогать им. Для совершения этого обряда римляне привезли в Рим жрецов-галлов. Их не остановило и то, что кровавые жертвоприношения противоречили римской религии и официальной римской морали. Этот кровавый восточный обряд совершали рядом с храмом богини Весты, которая была символом целомудрия.

Таким образом, с течением времени состав римских (прописанных в Риме) богов существенно изменялся. Это была очень разношерстная коллегия. Мораль и обряды одних богов в корне противоречили морали и обрядам других богов. Но римлян это не смущало. Для них было важно одно — максимально эксплуатировать всех богов. Поскольку не было своих, они использовали чутких. Вергилий писал:

Во времена правления Тита Татия в Рим были переселены некоторые боги сабинян. Ученик Пифагора второй римский царь Нума Помпилей, который был сабинянином, увеличил количество сабинских богов в Риме. Он же окончательно оформил римский культ и создал римский календарь. Когда Римом правили этрусские правители Тарквинии, на римском Капитолии оказались и этрусские боги. Истинно римских богов здесь оставалось только три — Марс, Ювента и Термин. После завоевания греческих городов на юге Италии, в Риме, был установлен культ Аполлона. Его еще звали Медикус. Медицинская проблема была очень актуальна, поскольку римляне впервые столкнулись с эпидемией чумы. До этого они страдали только от лихорадки и спасались тем, что приносили жертвы богине, которую звали Лихорадка. В отличие от этруссков они не сообразили, что следовало бы устранить источник лихорадки (болота). Против чумы они выставили Аполлона, а затем его сына Асклепия, который был богом медицины. Римляне стали его именовать Эскулапом. Ему выделили территорию — на небольшом острове против Бычьего рынка. Туда стали отправлять заболевших рабов. Заботиться о них должен был бог Эскулап. Очень практично и на первый взгляд пристойно, по-божески. Ведь римляне больных не бросили, а передали их на попечительство бога. Такая двойная мораль пронизывала все сферы деятельности римлян.

Насколько прагматично римляне использовали богов, можно судить по словам Августина Блаженного из его книги "О граде Божьем".

"…Возможно ли припомнить все имена богов или богинь, которые сами римляне едва сумели вместить в целые огромные томы… Даже охрану сел они не сочли возможным вверить одному какому-либо богу, но над деревнями поставили богиню Рузину, над вершинами гор бога Югатина, над холмами — богиню Каматину, над долинами — Валюнию. Не могли даже выдумать такой Сегетии, которой вверяли бы целикам жатву: но посеянные семена, пока они находятся в земле, подлежат, по их мнению, ведению богини Сейн, а когда выходят из-под земли и образуют жниво — богини Сегетии. Наконец, когда хлеб обмолочен и убран, безопасная ее сохранность поручалась богине Тутилине. Кто бы мог подумать, что, пока семена выходят из земли травкой и дают спелые колосья, недостаточно одной Сегетии. К земельным всходам они приставили Прозерпину; к коленцам и узлам стеблей — бога Надута. К покровам колосьев — богиню Валютину. Когда же покровы раскрываются, чтобы дать выход колосьям, их поручали богине Пателяне. Когда нивы покрываются новыми колосьями, их поручали богине Гостилине, так как новые колосья, как говорится, возмещают старые. Зацветшую жатву вверяли богине Флоре, наливающуюся — богу Ляктурну, созревающую — богине Матуре, пропалываемые и сжинаемые — богине Рунцине… Это немногое сказано мною для того, чтобы показать, что римляне никоим образом не могут говорить, будто Римскую империю основали и сохранили те божества, из которых каждому назначалась единственная обязанность, так что общее дело не поручалось никому. В самом деле, как было Сегетии думать о государстве, когда ей не позволено было вместе с жатвами присматривать и за деревьями? Как было думать Кунине о сражениях, когда ей нельзя было отходить от порученной ей колыбели младенцев? Каждый к своему дому приставляет одного только привратника, и так как он человек, этого вполне достаточно. Но они поставили целых трех богов — Форкула к дверям, Кардею к петлям, а Лиментина — к порогу…"

Римляне продемонстрировали практически все те качества, из-за которых люди не могут жить нормально. Так они проявили неслыханное раболепство, преклонение к своему же согражданину, который, правда, был императором. Речь идет о римском императоре Октавиане, которого римляне признали богом. Вроде бы для этого обожествления были основания, он официально объявил об окончании гражданской войны и восстановлении республики, Октавиану было присвоено почетное звание Возвеличенный (Август). Так величали до этого только бога Юпитера. А дальше все покатилось как снежный ком. Фактически, римлян охватил психоз. Они соревновались друг с другом в проявлении раболепства перед человеком, который пролил немало крови. Все граждане воспевали императора-бога, видели только в нем своего спасителя. Октавиан был внуком ростовщика. Неудержимые лицемеры (прежде всего поэты) вписывали его божественный образ в мифологическую картину возникновения Рима. Его объявляли то вторым Энеем, то третьим Ромулом. Новое божество стали почитать в каждом доме. В нем видели хранителя семейного очага, отца отечества. Раз был создан новый бог, то следовало создать и специальных жрецов, которые служили бы этому богу. Таких жрецов называли августалами. В их обязанность входило принесение жертв новому божеству. Почитали не только бога Августа, но и всю его божественную семью. Супруга Августа — одна из самых зловещих женщин в римской истории. Но и ей присвоили божественный титул. Все это делалось не формально, не из принуждения, из страха за свою жизнь, а на совесть. Перед божественными особами падали ниц. Это было не что иное, как безумие. Никто народ не принуждал, не угрожал народу концлагерями. Даже наоборот, император принимал меры к тому, чтобы сдерживать слишком яркие проявления верноподданнических чувств. Но все было тщетно. Все римские улочки были украшены серебряными статуями императора, а в каждой деревне был воздвигнут по крайней мере один храм новому богу.