И я оторопел, Ваше Величество. Какая перспектива открылась передо мной — использовать губернатора Смита как орудие мести от лица всех невинно оклеветанных этим негодяем! Возвыситься в глазах общественности! И тут я понял, что обрел честь раз и навсегда, словно поклялся в беззаветной любви. На мгновение я мысленно вернулся в прекрасный дом, где однажды случилось отужинать в далекой молодости. Вспомнил чувственный взгляд прекрасной девушки, влюбленной в меня до того, как я впал в немилость всего света. Захотелось снова увидеть её, прильнуть к сладким устам, далеким и почти забытым.

— Маловато будет, — объявил я. — Требую письменного признания вашей вины и публичного заявления, что оно написано не по принуждению. Покайтесь в собственных уловках и обмане, опорочивших мою честь. Это и будет извинением передо мной и моими людьми. Потянете такую цену, сэр?

Прищурив глаза, губернатор зашипел, словно осерчавшая змея. Я чувствовал пристальный взгляд Карины, но не обернулся. Все наши до последнего смолкли. Ветер скучно гонял пыль под ногами.

— По рукам, — наконец решился губернатор. — Даю слово чести, что исполню свою часть соглашения. А сейчас вы исполните свою.

В тот же миг, как было угодно провидению, сиреневое марсианское небо раскрасилось зелеными сигнальными огнями, запущенными со стороны Дворца Подземелья. Оглушительный победный вопль раздался позади меня. Команда торжествовала, и напряженная Карина наконец воспрянула духом.

— Не исполню! Ты, жалкое подобие человека со свиным нутром! — бросил я в ответ негодяю. — Думаешь, напугал меня? Меня, не раз качавшего девятый вал? Да я сотни раз оказывался с клинком в руке против головорезов пострашнее тебя! Кто ты такой, чтобы меня прощать?

— Что за? — возмущенно заорал губернатор.

— Это сигнал нашего отряда, который добрался в целости и сохранности до Дворца Подземелья. Всё это время, пока ты торговался со мной, наши люди спасали груз. Теперь золото там, откуда ты его в жизни не достанешь.

Молодчик Картер с мистером Дэрроу откинули брезент и продемонстрировали кучу пыльных марсианских булыжников. Надо было видеть, как губернатор разинул рот от удивления! Такое неподдельное изумление, что можно было разглядеть все его пломбы.

— Сделке конец! — заорал он и вытащил пистолет из-за пазухи. Глаза Смита разгорелись убийственным гневом. — Да в вас не осталось ни капли чести, сэр Лоутон!

— Вы идиот, Смит, — встряла в наш диалог Карина. Она гордо, по-королевски, вздернула подбородок. — Честь становится никчёмным и бессмысленным понятием в руках таких людей, как вы, губернатор.

Смит перевел пистолет и направил его в лоб мисс Меер. Палец дрожал на спусковом крючке. Карина презрительно прищурилась, но не выказала и тени страха.

— Прибереги свой детский пыл для других! — куражился я, выйдя на передний план, чтобы принять удар на себя. — У такого труса, как ты, мочи не хватит выстрелить! Все вокруг знают, что ты обманщик и шут гороховый. Это ж притча во языцех! Принимать твои извинения — всё равно, что напиться добровольно из твоей ночной вазы. Если ты и есть воплощение самой чести, то к черту такую честь! Сэр, вы ничто! Вы… пустое… место… И точка! — отчеканил я последнюю фразу.

Благочестивый губернатор Смит повернулся ко мне и выстрелил, Ваше Величество, как я того и добивался.

Можно ли считать разыгранный спектакль безумной буффонадой лишь потому, что пуля могла попасть не в моё брюхо, а с той же вероятностью умертвить самую прекрасную из всех женщин на свете? Очень похоже на то. Но мой спектакль со счастливым концом. Пришедшийся на меня удар не сравнится с тем, как лягается мул. Хотя убежден, что такой неприятности в Вашей жизни не приключалось. По инерции я подался назад и упал, не в силах удержаться на ногах. Хочется верить, губернатор при жизни имел достаточно возможностей, чтобы понять, что дурной нрав и склонность к насилию сделали его уязвимым. Теперь Господь сможет объяснить ему это лично. До того, как Смит успел призвать на помощь сатанинские силы, Карина Меер подскочила к негодяю и перебила трахею одним ударом локтя. Смит попятился, как и я. Даже в этом пытался подражать, не говоря о многом другом.

Схватка не замедлила себя ждать. Карина и оставшиеся бойцы набросились на иккеанцев. На мгновение наши со Смитом взгляды встретились. Из моей утробы текла кровь. Его лицо побагровело от тщетных попыток вдохнуть хотя бы глоток воздуха. Потом он закатил глаза и всем телом навалился на землю. Как говорится, «за что боролся, на то и напоролся».

После окончания перестрелки доктор Кох и Карина поспешили ко мне на помощь. Мы смогли выиграть день, но дорогой ценой. Я уговаривал мисс Меер и ребят бросить меня — зачем им лишний балласт. Но команда отказались, поэтому иккеанское войско настигло нас быстро. Мистер Дэрроу смастерил какие-то носилки из ног поверженных тварей, а потом…

А потом началось такое, Ваше Величество! Нужны ли подробности того, как мы бились с иккеанцами на подступах к Дворцу Подземелья, и как салага Картер всех нас спас, вскарабкавшись с ножом в зубах на неприятельский корабль, словно перед ним был безобидный муляж паука? Надо ли рассказывать о судьбоносной встрече с Герметоном, братом Карины, и о его коварном плане разгрома членистоногих? Хотите ли слушать истории о великолепных подземных пещерах и хоре Еланин, столь же таинственном, сколь безумном? А про смертных гномов Инрен-Каха или ястребоманоидов из Ниш? Может, рассказать Вам о венерианских королевах, которых легко принять за растения? Я мог бы очаровывать Ваше Величество этими фантастическими и бесконечными история многие ночи, словно находчивая Шахерезада. Однако, зачем всё это? Я решил изложить факты, связанные со смертью губернатора Смита, как очевидец и участник событий. И вот я полностью удовлетворил свое желание.

Ваше Величество, не я погубил губернатора, хотя косвенно стал причиной его бессрочной кончины. Я изменил общепринятым земным канонам и кодексу чести, отказавшись от гарантии помилования как условия сделки. Я принял удар на себя, защищая леди и чужое отечество, столь же неизвестные мне, сколько беззаветно полюбившиеся. Понимая весь риск, я, не задумываясь, поставил на карту жизнь, ибо в мире есть более прекрасные и благородные объекты для восхищения, чем слепое служение Госпоже Чести. Я стал их адептом. И все же… Когда-то я был честным человеком.

Искренне Ваш, капитан Александр-Огастус Лоутон, ныне и навсегда гражданин Марса.

Узнать о творчестве Джеймса Кори, отблагодарить переводчиков и редакторов данного рассказа, поспособствовать появлению на русском языке других произведений, официальный выход которых в России под большим вопросом, можно на сайте Booktran.ru — иностранная фантастика и фэнтези на русском языке. Анонсы, новинки, переводы. Мы Вас очень ждем!