В Вологде был похоронен епископ Вологодский Ириней (Братанович), бывший угрешский игумен. На Угреше он настоятельствовал три года – с 1759 по 1762 год, а вологодскую кафедру занимал более 20 лет – с 16 апреля 1775 года до своей кончины 23 апреля 1796 года. Владыка Ириней получил прекрасное образование в Киевской духовной академии и был замечательным проповедником. Надпись на его гробнице гласила: «Слова его божественны гремели». В память о нем двухэтажный корпус, пристроенный в начале XVIII века к Архиерейским палатам в Вологодском кремле, до сих пор называют Иринеевским.
10 августа 1810 года в Вологде в семье купца Дмитрия Афанасьевича Мясникова родился мальчик Петр, будущий угрешский архимандрит Пимен. Вскоре из прихода церкви Николы на Площади семья переехала в новый дом, находящийся в приходе храма Николы на Глинках, где Дмитрий Афанасьевич стал старостой. По воспоминаниям о. Пимена, это была одноглавая трехпрестольная церковь.
В 1812 году Петру Мясникову было всего два года, и он не мог, конечно, ничего помнить о размещении в Вологде московских святынь и пребывании в городе многих знаменитых москвичей, среди которых поэты Петр Андреевич Вяземский, Василий Львович Пушкин, дядя Александра Сергеевича Пушкина, Юрий Александрович Нелединский – Мелецкий.
Вернемся к событиям той трагической осени. В конце августа Москва стала прифронтовым городом. В ночь с 1 на 2 сентября, после исторического совета в Филях, когда было принято решение об оставлении древней столицы русской армией, высшее московское духовенство во главе с епископом Дмитровским Августином отправилось во Владимир с самыми дорогими святынями – иконами Владимирской, Иверской и Смоленской Богоматери. В этом обозе ехал архимандрит Лаврентий (Бакшевский), настоятель монастыря Иоанна Златоуста, что в Белом городе. Ранее, в 1807–1808 годах, о. Лаврентий1 был игуменом Николо – Угрешской обители.
2 сентября началась массовая эвакуация. По дороге на Ярославль и Вологду потянулись тяжелые обозы с церковными ценностями. Везли святыни настоятель Архангельского собора в Кремле протоиерей Алексей Шумилин2, ректор Московской духовной академии архимандрит Симеон3, настоятели многих московских и подмосковных монастырей и храмов. На одной из подвод вез угрешские святыни игумен Павел, который настоятельствовал в обители с октября 1811 года, а до этого был учителем риторики в семинарии Николо – Перервинского монастыря4. На Угреше остался иеромонах – правитель Амвросий, который занимался текущими делами обители при игумене Павле и других настоятелях в 1803–1815 годах, а в 1819 году сам стал угрешским игуменом5.
В Ярославле к обозу с церковными ценностями присоединился златоустовский архимандрит Лаврентий, поскольку было решено везти Смоленскую, Владимирскую и Иверскую иконы Богоматери не во Владимир, а в более безопасную Вологду. Отец Лаврентий ссудил деньгами нескольких игуменов, которые поиздержались в дороге. Игумену Павлу, которого он знал, вероятно, еще со времени своего настоятельства в Николо – Перервинском монастыре в 1806–1808 годах, он одолжил 200 рублей. Всего же эвакуация ризницы обошлась Угрешскому монастырю в 417 рублей, что было довольно значительной суммой по тем временам: на содержание монастыря из государственной казны выделялось 950 рублей в год.
Спасо – Прилуцкий монастырь
3 октября московские святыни прибыли в Вологду. Чудотворная Владимирская икона Богоматери была помещена в кафедральном Софийском соборе. «Тогда же в Спасо – Прилуцкий монастырь, находящийся в трех верстах от Вологды, – писал известный вологодский краевед Федор Николаевич Фортунатов (1814–1872), – привезена была из Москвы святыня: Патриаршая, Соборная, Троицко – Лаврская и некоторых других монастырей ризницы с Патриаршей библиотекой, делами Московской консистории и Синодальной конторы. Помещены они были для хранения в том самом храме, где находится весьма чтимая вологжанами икона святого Дмитрия Прилуцкого6. Ровно за год до этого церковь горела, но святыня была спасена»7. Речь здесь идет о древнем Спасском соборе, построенном в 1537–1542 годах. Сама обитель была основана на излучине («при луке») реки в 1371 году преподобным Дмитрием Прилуцким, приверженцем великого князя Дмитрия Донского, оказывавшего монастырю всяческую поддержку.
В 1812 году настоятелем Спасо – Прилуцкого монастыря был архимандрит Феофилакт (Ширяев)8. Он радушно принял сопровождавшее московские церковные ценности духовенство, которое расселил в братском корпусе, как говорится, «в тесноте, да не в обиде». Угрешский игумен Павел жил вместе со златоустовским архимандритом Лаврентием. Так судьба свела в одной келье двух угрешских настоятелей – действующего и бывшего.
Благодаря верной стратегии русского командования во главе с фельдмаршалом Кутузовым и широко развернувшейся партизанской войне, наполеоновские войска терпели одно поражение за другим. 12 октября 1812 года русская армия победила в тяжелом и кровопролитном сражении при Малоярославце. 14–16 ноября французы были разбиты в сражении при Березине, а в декабре остатки вражеской армии с позором покинули Россию. Опасность для Москвы миновала, и 12 декабря обоз с церковными ценностями тронулся из Вологды в обратный путь.
Собор прп. Дмитрия Прилуцкого
Вернувшись на Угрешу, игумен Павел не нашел, к счастью, никаких значительных разрушений. Грабить было нечего, и французский отряд истребил преимущественно съестные припасы. Однако, как писал Д.Д. Благово в книге «Исторический очерк Николаевского Угрешского общежительного мужского монастыря», «враги и в Угрешском монастыре не оставили святыни без поруганий; ибо… престол в Успенской церкви нужно было сделать вновь. В настоятельских келиях, во втором покое у крайнего окна, и по сие время висит на стене изображение Спаса Нерукотворенного, вставленное в золоченую резную раму времен императрицы Елизаветы Петровны, а перед оным хрустальная на хрустальных цепях лампада. Старожилы рассказывали, что пол возле окна перед иконою был прожжен и видно было круглое отверстие как бы для котла; но образа и лампады никто не тронул, и они остались совершенно целыми».
Небольшие повреждения были вскоре устранены. Игумен Павел с благодарностью отдал долг архимандриту Лаврентию, которому деньги оказались как нельзя кстати: Златоустовский монастырь хоть и уцелел во время пожара, но был осквернен французами, устроившими в Троицкой церкви конюшню. В июле 1814 года игумен Павел был переведен ректором в Иркутскую семинарию. Дальнейшая судьба его неизвестна. Архимандрит Лаврентий в 1813 году был назначен настоятелем Богоявленского монастыря, основанного недалеко от Кремля великим князем Даниилом Московским в конце XIII века. Лаврентий также занимался восстановлением кафедрального Архангельского собора в Кремле, за что в 1816 году был награжден орденом святой Анны II степени. 19 января 1819 года Лаврентий хиротонисан в епископа Дмитровского, спустя полтора года переведен на кафедру в Чернигов. В 1826 году он стал архиепископом. В 1831 году по болезни он уволилися на покой и окончил свои дни, ведя строгую подвижническую жизнь, 17 декабря 1837 года в Переяславском Даниловом монастыре.
История пребывания угрешских святынь на вологодской земле на этом не закончилась и имела весьма интересное продолжение. В 1831 году в Спасо – Прилуцком монастыре поселился на покое архиепископ Ириней (Несторович), по отзывам современников, «человек пылкий, сведущий, исполненный святости без изуверства». Владыка был выпускником Киевской духовной академии. Его карьера складывалась вначале блестяще: он занимал должность ректора Кишиневской духовной семинарии, в 1826 году стал епископом Пензенским, в 1830 году – архиепископом Иркутским. Его жизнь на покое в Спасо – Прилуцком монастыре напоминала почетную отставку, ведь ему было около 50 лет – возраст, далеко не пенсионный. После 17 лет «на покое» владыка получил в управление Толгский мужской монастырь близ Ярославля9. Там он настоятельствовал 14 лет до своей кончины в 1862 году.