Были сформированы полки:

262-й стрелковый – на базе 23-й отдельной погранкомендатуры, командир полка – майор Рубцов, военком – ст. политрук Тилинин, начальник штаба – капитан Кочетков. Полк получал участок от мыса Айя до исключительно Аюдаг, штаб полка – Алупка.

294-й стрелковый полк – на базе 24-й погранкомендатуры, командир полка – майор Мартыненок, военком – полковой комиссар Ермаков, начальник штаба – капитан Кашин. Полк контролировал участок – Аюдаг, исключая Новый Свет; штаб полка – Алушта.

297-й стрелковый полк – на базе 25-й погранкомендатуры, командир полка – майор Панарин, военком – ст. политрук Молоснов, начальник штаба – капитан Лебеденко. Полк получил участок – Новый Свет, Судак. Штаб полка – Судак.

После эвакуации Приморской армии из Одессы в состав дивизии был передан Одесский погранотряд, принимавший активное участие в боях за оборону Одессы. Дивизия получала пополнение, бывшее в боях, способное укрепить ее боеспособность. Однако при отступлении армии из северного Крыма дивизия оказалась фактически брошенной. Об этой дивизии у нас уже шла речь в главе о погибших судах, где мы рассматривали обстоятельства гибели транспорта «Армения». Думаю, что и в нашем случае имеет смысл привести выдержки из воспоминаний командира дивизии Абрамова: «Связи с армией не было. Был послан третий офицер с донесением к командующему и за получением приказания – как быть дальше? Боеприпасы расходовались, а пополнения не было. Продовольствие не поступало, и люди питались за счет местных ресурсов... Было принято решение отступать... В бинокль была хорошо видна Алушта, занятая врагом. Позади нас по шоссе ходили танки. Заметив нас, противник открыл артогонь, но снаряды рвались в стороне. Ровно в срок отряд выступил по маршруту: южный скат высоты Чатырдаг, высота 480.3 и дальше по дороге на Ялту. Примерно посередине южного кругового ската горы вилась тропинка, по которой можно было идти только гуськом. Левей внизу была дер. Коробек, в которой помещался штаб немцев. День был на исходе, когда у стыка троп, что на юго-западном скате горы, мы нарвались на засаду немцев, сидевших в окопах. Гуськом наступать было нельзя, обход справа или слева исключал крутой подъем и спуск. Оставался единственный подход – лезть на гору, спуститься с нее на западном скате и выйти в тыл врага. Подъем был очень трудный и продолжался долго. При подъеме сильные помогали лезть слабым. На горе устроили привал, чтобы дать отдохнуть людям и подтянуться отставшим. Не приходил начштаба майор Серебряков. Оставив на месте маяк, мы двинулись через плато, шли по азимуту всю ночь и, только когда взошло солнце, подошли к спуску. Впереди внизу был сплошной лес и ни одного населенного пункта, ни одного ориентира. Люди устали и третий день без хлеба...».

В Севастополь остатки дивизии выходили до 27 (!) ноября, прорываясь с боем. Вернее, отошли те, кто уцелел, прикрывая отход армии. Если сказать еще точнее, 184-я дивизия не прикрывала отход, как часто пишут в литературе. Она просто сражалась на тех позициях, на которых ее застал подход противника. Никаких указаний и приказов командование дивизии не получало, более того, управление полками дивизии в ходе боев было потеряно и командиры полков самостоятельно принимали решения. Основные бои дивизия вела в районе деревень Нейзац, Фриденталь, Розенталь (недалеко от Золотого поля), населенных крымскими немцами. Как это не парадоксально воспринимается, но швейцарская и немецкая общины Крыма немцев не поддержали, а оказывали содействие пограничникам. Есть данные командира 184-й дивизии полковника Абрамова, который утверждал, что вышло из состава дивизии всего 974 человека. Однако, если сложить численность личного состава дивизии, зафиксированную в документах по формированию подразделений, то цифра получается более чем вдвое больше. Всего из вышедших подразделений было сформировано два полнокровных батальона и выделено пополнение для батальона школы НКВД. Вместе с ротами 54-го охранного полка НКВД и конвойной ротой из Симферополя получается 2352 человека. Т.е. в сумме из состава дивизии вышло около 2 тыс. человек. Из их числа нужно вычесть две роты 23-й Севастопольской погранкомендатуры, которые вернулись в Севастополь до начала боев дивизии в горах. Итого получается около 1500-1700 человек. Точнее установить цифру пока сложно.

172-я дивизия (3-я КДНО) формировалась в Симферопольском районе. Дивизия была изначально моторизованной и имела один танковый полк. В его составе было 10 танков Т-34 и 56 танков Т-37/38. Большинство танков были потеряны в боях под Перекопом. Экипажи легких танков формировались из рабочих симферопольских предприятий. Экипажи десяти танков Т-34 были кадровыми. После боев под Перекопом, где дивизия потеряла большую часть своего личного состава полки ее вернулись в Севастополь в очень ослабленном составе. Большая часть легких танков была уничтожена противником, а часть танков Т-34 была брошена по дороге из-за поломок и нехватки топлива.

Вопреки распространенному мнению, первые модели танков Т-34 имели некачественную трансмиссию, которая часто выходила из строя. В арьергардных боях дивизия понесла серьезные потери. Изрядно потрепанную, но очень стойкую 172-ю дивизию полковника Ласкина И.Е. Петров поставил прикрывать отход своей «армии». Это было мотивировано тем, что личный состав дивизии состоял из крымчан, хорошо знавших местность. Бойцы 172-й дивизии вместе с конниками 40-й и 42-й дивизий сражались на горных перевалах, давая возможность отступить остальным частям. Из 10 076 человек первоначального состава дивизии к Севастополю вышло 930 человек в пехотных подразделениях и около 800 человек в различных артиллерийских, танковых и вспомогательных частях. Всего около 1700 человек. Более того, в ее составе вышли: один Т-27, два бронеавтомобиля БА-10 из состава батальона разведки, пять вооруженных тягачей «Комсомолец» и один Т-34. Обе крымские дивизии (172-я и 184-я), с боем прорываясь в Севастополь, потеряли большую часть личного состава. Изучив материалы по численности этих дивизий и их потерям, можно с уверенностью сказать, что в отличие от других местных формирований, дезертиров и сдавшихся в плен в этих частях почти не было. Крымские дивизии (бывшие 3-я и 4-я Крымские дивизии народного ополчения) были добровольческими, сформированными из непризывных возрастов, они сражались на родной земле, защищая ее.

Плечом к плечу с крымчанами сражались еще две дивизии 51-й армии: кавалерийские 40-я и 42-я. Обе дивизии были сформированы на Кубани из казаков. С сентября в Краснодарском крае осталась возможность формировать только добровольческие дивизии, проводя отбор воинов, пригодных для службы в кавалерии, в основном из лиц непризывного возраста. Дивизии, сформированные в июле-августе 1941 года, перебазировались на участки фронта, определенные Ставкой ВГК, и в связи с тяжелой обстановкой на фронте практически «с колес» вступали в бой. Боевой состав всех кавдивизий легкого типа был одинаков: три кавполка и эскадрон химзащиты. Именно такими и были все три кавдивизии Крыма 40-я, 42-я и 48-я. Основу дивизий составили казаки-добровольцы, возраст которых колебался от четырнадцати до шестидесяти четырех лет, старшие – ветераны Гражданской войны. Казаки иногда приходили семьями вместе со своими детьми. Пусть вас не обманывает слово «дивизия». Они относились к т.н. «легким» кавдивизиям и в их составе было совсем мало бойцов (не более 3,5 тыс.). 40-я дивизия формировалась в станице Кущевская Краснодарского края, в ее составе было 3258 человек. В ее состав входил кавалерийский артдивизион, пулеметная рота (на тачанках и телегах) артпарк, 55-й бронетанковый эскадрон. В ходе боев ей был придан еще и зенитный дивизион. 42-я формировалась в г. Краснодар, но была еще более малочисленной – 2300 всадников. Она имела в своем составе только одну батарею 45-мм орудий на механизированной тяге. Кавдивизии, сформированные из кубанских казаков во второй половине июля, в августе были переброшены на Крымский полуостров в составе кавалерийской группы генерала Д.И. Аверкина. После тяжелых боев обе дивизии в сумме составили целых... 1496 сабель. 42-я дивизия потеряла заградэскадрон, часть техники, половину личного состава. Один ее полк отошел к Керчи. Всего к Севастополю в составе 42-й дивизии полковника Глаголева вышло 211 человек. 40-я дивизия Ф.Ф. Кудюрова сумела сохранить свой зенитный дивизион, семь 76-мм орудий, 7 тягачей «Комсомолец», 3 танкетки из состава бронетанкового эскадрона, два бронеавтомобиля.