В ночь на 16 сентября, когда «отцы города» и офицеры пребывали под воздействием винных паров те-кили, мескаля и пульки, в городе началась стрельба. Сначала никто не обратил на нее внимания — все думали, что это салют в честь начавшихся торжеств. Возгласы «Да здравствует Вилья!» вскоре убедили пировавших в том, что народный вождь воскрес из мертвых и лично явился, хотя и непрошеный, на бал. Промчавшись по городу на каштановом жеребце в сопровождении своего помощника Мартина Лопеса, Вилья появился на главной площади. Он обратился к жителям с призывом подняться на борьбу против ненавистного Каррансы, его клики и американских оккупантов. Бойцы Вильи при поддержке населения без труда овладели губернаторским дворцом, тюрьмой и другими правительственными зданиями. Когда же городские власти и гарнизон пришли в себя и начали артиллерийский обстрел губернаторского дворца, а уведомленные своими шпионами американские Каратели поспеШили им на помощь, Вильи уже и след простыл. Покидая Чиуауа, степной центавр захватил с собой 16 автомашин с оружием и боеприпасами. К нему присоединились около полутора тысяч бедняков Чиуауа.

Силы Вильи после этих событий вновь стали быстро расти.

За два месяца численность его отряда увеличилась с 2 тысяч бойцов до 6 тысяч. Панчо вновь свободно передвигался по землям Чиуауа, уничтожая мелкие гарнизоны правительственных войск, нападая на обозы американских карателей, сея страх и ужас среди помещиков и иностранных концессионеров.

Передвигаясь с быстротой лани, рассеивая в минуту опасности своих бойцов и в нужный момент столь же быстро собирая их в грозный кулак, Вилья продолжал оставаться неуловимым.

«Престиж Вильи растет, и численность его войск увеличивается», — сообщал Першинг в Вашингтон.

Теперь уже не Першинг ловил Вилью, а Вилья ловил Першинга.

В октябре 1916 года Вилья опубликовал «Манифест к нации» — самый значительный по своему содержанию документ, когда-либо подписанный им.

«Наша любимая родина, — говорилось в манифесте, — находится в опасности. Для отражения преступного вторжения наших вечных врагов, северных варваров, мы все должны объединиться».

Вилья призывал народ изгнать из страны ненавистных гринго, свергнуть правительство Каррансы и установить подлинно конституционное правительство. К власти, заявлял Вилья, должны прийти люди «скромного происхождения», которые защищали бы интересы крестьян и «особенно того многочисленного класса, который пребывает в нужде и бедности, — пролетариата».

В «Манифесте к нации» Вилья требовал конфисковать имущество иностранных компаний. «Поскольку известно, — писал Вилья, — что североамериканцы в значительной мере ответственны за национальные бедствия и в абсолютно незаконных целях разжигали и разжигают братоубийственную войну в нашей стране, что доказывается их ничем не оправданным пребыванием на нашей земле, они лишаются права на приобретение недвижимости».

Вилья обращался ко всем командирам и офицерам армии Каррансы с призывом повернуть оружие против американских карателей. Он предупреждал, что те, кто откажется участвовать в борьбе против иноземных захватчиков, будут объявлены предателями.

«Мексика для мексиканцев!» — так заканчивался этот подлинно патриотический манифест, прозвучавший мощным призывом в защиту независимости страны.

Вилья теперь вновь чувствовал себя хозяином Чиуауа. Парраль, Хименес, Санта Росалия и многие другие населенные пункты, поспешно оставленные перепуганными каррансистами, гостеприимно встречали бойцов Вильи, снабжали их оружием, деньгами и провиантом. Под контролем «одеколонщиков» оставались только города Чиуауа и Хуарес. Но и в них каррансисты чувствовали себя неуверенно.

В середине ноября 1916 года Вилья собрал все свои отряды и пошел на штурм Чиуауа. Четыре дня длился бой. Оборонявшие город дрались храбро и упорно. Видя, что без хитрости врага не одолеть, Вилья к концу четвертого дня симулировал беспорядочное отступление. Враги, решив, что нанесли Вилье поражение, возликовали. Генерал Тревиньо, командовавший гарнизоном Чиуауа, сообщил по телеграфу Каррансе: «Вилья разбит, остатки его банд рассеялись, не оставив следа». На радостях Тревиньо и его офицеры перепились. К концу следующего дня город спал непробудным сном. Тогда-то и налетели на него точно смерч всадники Панчо Вильи. Застигнутые врасплох, ошалевшие от неожиданности и страха, солдаты и офицеры, оборонявшие город, были перебиты или бежали. Чиуауа вновь оказалась в руках Панчо. На этот раз он провел в городе четыре дня. Вилья оставил Чиуауа только тогда, когда к городу приблизились силы противника, превышавшие в несколько раз по численности и вооружению его войско.

Из Чиуауа Вилья направился форсированным маршем к Торреону. Пройдя почти 800 километров за пять дней, отряды Вильи 22 декабря ударили по городу и завладели им. Генерал Таламантес, командовавший обороной Торреона, с горя застрелился. Его солдаты разбежались. В бою за Торреон был ранен в лицо один из офицеров-каррансистов, Салас Барраса. Этого человека стоит запомнить читателю, с ним он еще встретится на последних страницах книги.

В Торреоне Вилья захватил несколько железнодорожных составов. Там к нему присоединились тысячи пеонов, работавших на соседних хлопководческих плантациях. И вновь, как в лучшие свои дни, Вилья сажает своих бойцов в вагоны и, сопровождаемый мчащейся вдоль железнодорожного пути конницей, направляется к Чиуауа. Он полон решимости разгромить подошедшую туда дивизию под командованием генерала Франсиско Мургия.

Не доезжая до Чиуауа, Вилья останавливает свои эшелоны на станции Диас, приказывает своим бойцам выгрузиться и отправляет поезда в тыл к Сант Росалии.

Бойцам Вилья говорит:

— Отступать мы не сможем, у нас только один выход — победить.

Теперь под его командованием снова целая армия — 10 тысяч, бойцов.

Навстречу Вилье спешит его тезка Панчо Мургия. У него тоже 10 тысяч бойцов. Мургия, как и Вилья, вышел из народа. Он упрям и решителен, смел и находчив. Жалко, что он предан Каррансе.

1 января 1917 года обе армии встретились между станциями Диас и Реформа. Солдаты и офицеры Вильи дрались с ожесточением, но не смогли одолеть лучше вооруженного врага. Они были вынуждены отступить к Парралю. Мургия стал их преследовать. Несколько дней спустя Вилья, на боеспособность которого нисколько не влияли поражения, в новом бою взял реванш. Теперь уже он нанес Мургия поражение и заставил его отступить. Бои и стычки между войсками Вильи и Мургия продолжались с переменным | успехом.

Тем временем Вашингтон спешно заканчивал переговоры с Каррансой. 15 января 1917 года между обеими сторонами было подписано соглашение об эвакуации войск интервентов из Мексики.

В карательном корпусе было более 26 тысяч вооруженных до зубов солдат и офицеров. В их распоряжении имелось 10 тысяч лошадей, 500 грузовиков, 100 легковых машин, десятки самолетов. Вся эта махина не помогла Першингу расправиться с Панчо Вильей. Обещание Першинга поймать Вилью и доставить его в железной клетке на всеобщее поругание в Вашингтон так и осталось невыполненным. Вилья, опиравшийся на народ, оказался сильнее Першинга, сражавшегося за золотые мешки Уолл-стрита.

Наблюдая за отходом карателей, который больше походил на бегство, чем на эвакуацию, Вилья говорил своим бойцам:

— Посмотрите на этих гринго, как они бегут. Они так и не смогли одолеть нас. Они слуги богатых, а мы служим бедным. Побеждает тот, кто борется за правое дело. Першинг пришел к нам петухом, а возвращается мокрой курицей. Нам остается только добить одеколонщиков. Вперед же, орлы! Мы будем сражаться до конца!

4 февраля 1917 года США объявили войну Германии, а днем позже последний американский солдат покинул мексиканскую землю.

Так бесславно закончилась «славная» карательная экспедиция Першинга.